Кричат перепела, трещат коростели,Ночные бабочки взлетели,И поздних соловьёв над речкою вдалиЗвучат порывистые трели.В напевах вечера тревожною душойИщу былого наслажденья –Увы, как прежде, в грудь живительной струёйОни не вносят откровенья!Но тем мучительней, как близкая беда,Меня томит вопрос лукавый:Ужели подошли к устам моим годаС такою горькою отравой?Иль век смолкающий в наследство передалСвои бесплодные мне муки,И в одиночестве мне допивать фиал,Из рук переходивший в руки?Проходят юноши с улыбкой предо мной,И
слышу я их шёпот внятный:Чего он ищет здесь средь жизни молодойС своей тоскою непонятной?Спешите, юноши, и верить, и любить,Вкушать и труд и наслажденье.Придёт моя пора – и скоро, может быть,Моё наступит возрожденье.Приснится мне опять весенний, светлый сонНа лоне божески едином,И мира юного, покоен, примирён,Я стану вечным гражданином.1859 г.
На корабле
Летим! Туманною чертоюЗемля от глаз моих бежит.Под непривычною стопоюВскипая белою грядою,Стихия чуждая дрожит.Дрожит и сердце, грудь заныла;Напрасно моря даль светла,Душа в тот круг уже вступила,Когда невидимая силаЕё неволей унесла.Ей будто чудится заранеТот день, когда без корабляПомчусь в воздушном океанеИ будет исчезать в туманеЗа мной родимая земля.1856–1857 гг.
Напрасно, дивная, смешавшися с толпою…
Напрасно, дивная, смешавшися с толпою,Вдоль шумной улицы уныло я пойду;Судьба меня опять уж не сведёт с тобою,И ярких глаз твоих нигде я не найду.Ты раз явилась мне, как дивное виденье,Среди бесчисленных, бесчувственных людей, –Но быстры молодость, любовь, и наслажденье,И слава, и мечты, а ты ещё быстрей.Мне что-то новое сказали эти очи,И новой истиной невольно грудь полна, –Как будто на заре, подняв завесу ночи,Я вижу образы пленительного сна.Да, сладок был мой сон хоть на одно мгновенье! –Зато, невольною тоскою отягчён,Брожу один теперь и жду тебя, виденье,И ясно предо мной летает светлый сон.1850 г.
Не глумись над чёртом, смертный…
Не глумись над чёртом, смертный,Краток жизни путь у нас,И проклятие навеки –Не пустой народный глас.Расплатись с долгами, смертный,Долог жизни путь у нас,И занять тебе придётся,Как ты делывал не раз.2 июня 1888 г.
Не тем, господь, могуч, непостижим…
Не тем, Господь, могуч, непостижимТы пред моим мятущимся сознаньем,Что в звёздный день твой светлый серафимГромадный шар зажёг над мирозданьем.И мертвецу с пылающим лицомОн повелел блюсти Твои законы,Всё пробуждать живительным лучом,Храня свой пыл столетий миллионы.Нет, Ты могуч, и мне непостижимТем, что я сам, бессильный и мгновенный,Ношу в груди, как оный серафим,Огонь сильней и ярче всей Вселенной.Меж тем как я – добыча суеты,Игралище её непостоянства, –Во мне он вечен, вездесущ, как Ты,Ни времени не знает, ни пространства.1879 г.
Не говори, мой друг: «она меня забудет…»
Не говори, мой друг: «Она меня забудет,Изменчив времени всемощного полёт;Измученной души напрасный жар пройдёт,И образ роковой преследовать не будетОчей задумчивых; свободней и смелейВздохнёт младая грудь; замедленных речейПольётся снова ток блистательный и сладкой;Ланиты расцветут – и в зеркало украдкойНевольно станет взор с вопросом забегать, –Опять весна
в груди – и счастие опять».Мой милый, не лелей прекрасного обмана:В душе мечтательной смертельна эта рана.Видал ли ты в лесах под тению дубовС винтовками в руках засевших шалунов,Когда с холмов крутых, окрестность оглашая,Несётся горячо согласных гончих стая,И, праздным юношам дриад жестоких дань,Уже из-за кустов выскакивает лань?Вот-вот и выстрелы – и в переливах дымаЕщё быстрее лань, как будто невредима,Проклятьем вопреки и хохоту стрелков,Уносится во мглу безбрежную лесов, –Но ловчий опытный уж на позыв победныйК сомкнувшимся губам рожок подносит медный.1854 г.
Не плачь, моя душа: ведь сердцу не легко…
Не плачь, моя душа: ведь сердцу не легкоСмотреть, как борешься ты с лютою тоскою!Утешься, милая: хоть еду далеко,Но скоро возвращусь нежданною пороюИ снова под руку пойду гулять с тобою.В твои глаза с улыбкой погляжу,Вкруг стана обовью трепещущие рукиИ всё, и всё тебе подробно расскажуПро дни веселия, про дни несносной муки,Про злую грусть томительной разлуки,Про сны, что снились мне от милой далеко.Прощай – и, укрепясь смеющейся мечтою,Не плачь, моя душа: ведь сердцу не легкоСмотреть, как борешься ты с лютою тоскою,Склонясь на локоток печальной головою!1840 г.
Не упрекай, что я смущаюсь…
Не упрекай, что я смущаюсь,Что я минувшее принёсИ пред тобою содрогаюсьПод дуновеньем прежних грёз.Те грёзы – жизнь их осудила –То прах давнишних алтарей;Но их победным возмутилаДвиженьем ты стопы своей.Уже мерцает свет, готовыйВсё озарить, всему помочь,И, согреваясь жизнью новой,Росою счастья плачет ночь.3 февраля 1891 г.
Нет, я не изменил. до старости глубокой…
Нет, я не изменил. До старости глубокойЯ тот же преданный, я раб твоей любви,И старый яд цепей, отрадный и жестокой,Ещё горит в моей крови.Хоть память и твердит, что между нас могила,Хоть каждый день бреду томительно к другой, –Не в силах верить я, чтоб ты меня забыла,Когда ты здесь, передо мной.Мелькнёт ли красота иная на мгновенье,Мне чудится, вот-вот, тебя я узнаю;И нежности былой я слышу дуновенье,И, содрогаясь, я пою.2 февраля 1887 г.
Недвижные очи, безумные очи…
Недвижные очи, безумные очи,Зачем вы средь дня и в часы полуночиТак жадно вперяетесь вдаль?Ужели вы в том потонули минувшем,Давно и мгновенно пред вами мелькнувшем,Которого сердцу так жаль?Не высмотреть вам, чего нет и что было,Что сердце, тоскуя, в себе схоронилоНа самое тёмное дно;Не вам допросить у случайности жадной,Куда она скрыла рукой беспощадной,Что было так щедро дано!1846 г.
Alter ego
Как лилея глядится в нагорный ручей,Ты стояла над первою песней моей,И была ли при этом победа, и чья, –У ручья ль от цветка, у цветка ль от ручья?Ты душою младенческой всё поняла,Что мне высказать тайная сила дала,И хоть жизнь без тебя суждено мне влачить,Но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить.Та трава, что вдали на могиле твоей,Здесь на сердце, чем старе оно, тем свежей,И я знаю, взглянувши на звёзды порой,Что взирали на них мы, как боги, с тобой.У любви есть слова, те слова не умрут.Нас с тобой ожидает особенный суд;Он сумеет нас сразу в толпе различить,И мы вместе придём, нас нельзя разлучить!Январь 1878 г.