Академия Северное сияние

Нум встал сбоку от стола и с благословенным видом возложил обе руки чуть ниже ключиц. Мучительная, невыносимая, сводящая с ума и раздирающая грудную клетку, сильнейшая боль скрутила девушку. Она перестала понимать кто она, где она и что с ней происходит. Из ее груди потянулась кверху светящаяся дымка. Ни Пири, ни Сармик, ни хваленые амулеты не смогли ей помочь. Казалось, что из нее грубо выдирают что-то, без чего Юле будет не жить. Она неожиданно вспомнила слова маленького сиртя и мысленно проорала: «УУууумииииин!!!». Это была последняя надежда.

Звуки аплодисментов прозвучали словно гром среди ясного неба. Нум вздрогнул и перестал тянуть душу из Юли и ощущение боли прекратилось. Она с облегчением вздохнула и скосила глаза ко входу, где оперевшись плечом на косяк стоял высокий красивый накачанный брюнет в футболке и потертых джинсах.

— Братишка, ты снова творишь незаконные дела? — Мужчина снял солнцезащитные очки, открыв яркие сапфировые нахальные глаза. Чувственные губы скривились в презрительной ухмылке, и он подошел ближе к столу с распятой на нем Юлей.

— Нга, братец, какими судьбами? — Елейным голоском пропищал толстяк. — А мы тут слегка балуемся.

— Да уж вижу. — Нга прищелкнул пальцами и Юля почувствовала, как невидимые путы спали с нее, и она обрела вновь способность говорить. — Нум, ты спятил? Похитил будущего мага, студентку Академии, попытался отнять душу. Я уж не говорю о том, что ты от совета пытаешься скрыть факт рождения твоей дочери.

Вкрадчивый голос Нга звучал негромко, однако Нум даже не рискнул сказать что-либо против слов брата. Он просто опустил руки и потеряно уставился в пол.

— Я не могу потерять мою малышку. А душа и сущность Юли поглощают ее. Еще немного, и доченька погибнет.

Нга обнял брата за плечи и уставился в его глаза.

— С чего ты взял, что она погибнет?

— Я перестаю ее чувствовать. Я ж не предполагал, что в ней — и он кивнул головой в сторону Юли, — начнется слияние. А обретение силы делает этот процесс необратимым. Нга, у тебя же есть сын, ты сам знаешь, каково это прятать ребенка от Совета.

— Ты способ выбрал не лучший, Нум. К чему было душу отправлять в уже занятое тело?

— Выбора не было. Ребенок был уже в руках Совета. — Бог Верхнего мира отвел глаза.

— А вот с чего ты взял, что сможешь сейчас вычленить душу дочери, если она почти слилась с душой Юли?

— Я надеялся… — Прошептал толстяк подозрительно моргая.

Брюнет прижал к себе брата, похлопал его ладонью по спине.

— Нум, пока жива Юля, душу твоего дитя никто не тронет, ты сам посуди, всю ее жизнь душа малышки тоже будет жить и мало того, Совет до нее не доберется.

— А как же слияние?

— Ты веришь мне? Я же с мертвыми работаю, а не ты. — Нга грустно улыбнулся. — Когда Юля дойдет до счастливого конца своей жизни, то ее душа и душа твоей дочери освободятся и разделятся. Не убивай обе души. Это ошибка. Ты на это не имеешь права.

Нум грустным взглядом окинул сидящую на столе девушку, несмело подошел к ней и коснулся ее лица кончиками пальцев.

— Береги мою девочку. А я тебе во всем помогу. И прости старика… — Нум повернулся к брату. — Ты попросишь моего племянника присмотреть за своей кузиной? Не опасаешься открыть ей свою тайну?

Нга покачал головой и, ухмыляясь, бросил в воздух:

— Сынок! Иди сюда! Познакомься со своей сестренкой!

Рядом с ним проявился большой Полярный волк с глазами цвета сапфиров.

Юля удивленно хлопала ресницами, когда Сармик встал перед ней с недовольным выражением лица и уже расстроилась, приняв на свой счет его недовольство, когда оборотень выдал отцу:

— И почему таким издевательским тоном? Думаешь не догадывался я ни о чем, когда ее сырую силу увидел? Да и твоя выходка с сыном старшего сиртя все сомнения отмела. Правда я больше склонялся к тому, что, Юля мне по отцу сестра, а не кузина. Но и так весьма неплохо.

Брюнет даже поперхнулся от наглости собственного отпрыска и возмущенно пыхтя уставился на него с укоризной на глазах у потешающегося Нума.

— Совесть есть так с отцом разговаривать? Все-таки Боги тут перед тобой, да и постарше тебя будем.

— Уж кто бы о совести говорил. — Фыркнул Сармик. — Сами же знаете, чем опасно рождение детей богов, ан нет, все равно то один, то второй правила нарушаете. А о последствиях не думаете, каково этим детям всю жизнь без вины виноватыми быть, шкуру свою спасать, да еще и вас выгораживать. А вам все игры. Так и кажется, что правила нарушаете лишь бы доказать, что власти над вами Совет не имеет.

Глаза оборотня гневно сверкали словно звезды в ночном небе, заставляя ежиться от страха. «Видимо крепко в этой жизни досталось декану, раз прорвало его на такие откровения». — Подумала Юля, опуская ноги вниз и пытаясь незаметно слезть со стола. Стыдно признаться, но ей было очень страшно и очень хотелось спрятаться от всех этих богов и их заигрываний с Советом. Ощущение того, что она всего лишь пешка в играх Высших существ не прибавляло уверенности в себе, как и осознание того, что она пользуется чужой силой, чужой магией и вообще, не заслужила всей этой волшебной жизни.

Девушке нестерпимо захотелось вернуться домой, в обычный мир, где есть просто мама и папа, есть подруга Танька с ее тараканами, и пусть там скучная работа и нет никакой личной жизни, но и вот такая свистопляска ее тоже не устраивает. Да и личной жизни тоже никакой напрочь нет. Так, занимаясь самокопанием и анализом своей никчемности в собственных глазах, Юля потихоньку подкралась к выходу и уже занесла ногу над порогом, когда чья-то жесткая рука легла на ее плечо, пригвоздив к месту.

— Госпожа, а вас никто не отпускал. — Холодный голос Минлея заставил замереть и медленно развернуться.

— Я не госпожа! — Пискнула она, удивившись звучанию своего голоса. Она переводила взгляд на каждого, присутствующего в комнате, отмечая про себя то, насколько разнообразные чувства отражались на лицах.

Тщательно скрываемые злость и раздражение Минлея разбавлялись бесшабашным весельем Бога Нижнего мира Нга, а праведное возмущение и обида Сармика смотрелись неуместными на фоне печали и какой-то обреченности Нума. Видимо Бог Верхнего мира никак не мог смириться с тем, что не может получить душу дочери прямо сейчас и немедленно.