Академия Сейгард. Форт Грез

Обворожительная черноволосая демоница, счастливая настолько, что слезы сами наворачивались на глаза, сидела на спине у грифона. Огромного, с черной лоснящейся шкурой, внушительными крыльями и густой золотистой гривой. Сианна сразу признала в нем Айкиса, любимого питомца Вайдары. Принцесса шла рядом, сияя как медный таз, но даже пальцем не касалась того, кого простые обыватели считали чудовищем из мрака. Сианна в том числе.

Репутация у грифонов была так себе. Но Айкис был мил и послушен, как щенок. По дорожке вышагивал медленно, бережно, будто понимал, что на спине своей несет по – настоящему ценный груз.

Ннгар закусил губу и не дышал. Сианна впервые видела его таким. Окрыленным.

Демон, вопреки ее ожиданиям, принарядился, как и его возлюбленная. Платье у Лили было невероятное. Легкое, струящееся, с открытой спиной, сотканное из невесомого черного шелка. Смоляные волосы демоницы, нарочито – небрежно зачесанные за уши, густым каскадом лежали на плечах, открытая взору роскошные платиновые сережки с черными бриллиантами. Но самым красивым в ней было то, как она смотрела на Ннгара.

– Смотри – ка, что творится, – шепнул ей на ухо Кай, когда церемония уже закончилась, и гости пустились в пляс. – Глядишь, окольцует твоя подружка нашего ловеласа.

Сианна проследила за взглядом мужа. В укромном уголке у фонтана на скамейке, блаженно прикрыв глаза, отдыхала Санта. Румяная, с распухшими от поцелуев губами. На плечах некромантки красовался легкий мужской плащ. Хозяин упомянутого плаща пристроился рядом и с мечтательной улыбкой подростка вырисовывал на ладони Лойс какие – то завитушки, едва касаясь кожи кончиками пальцев. Вот уж воистину, Сианна и подумать в жизни не могла, что однажды своими глазами увидит влюбленного Килмара.

– Потанцуешь со мной? – предложил Кай.

– А как же арбалет? Мы их даже не поздравили! – ахнула Сианна… И поняла, что поздравлять было уже некого. Ннгар и Лили сбежали с собственной свадьбы.

Улизнули, кстати, не они одни. Краем глаза Сианна заметила Рессарию, юркнувшую в портал вслед за Энсором. Кто бы мог представить, что среди всех мужчин на свете этот хмурый мальчишка со шрамом, совсем еще юный, и станет избранником многоликой.

Влюбленные и счастливые, Кай и Сианна танцевали до рассвета.

Забылась Авалькина, и храм заброшенный забылся, ведь никто из них так и не заметил поросшую плющом табличку у подножия статуи Накиры:

«Здесь покоится презренный предатель, убийца и узурпатор власти Феанор Элларинаэ…».

ГЛАВА 22. УЗНИК БАШНИ

Гордон Деналь.

Гордон знал, настанет день, и мальчишка устанет играть в благородство. Он не ошибся. Едва пробил полдень, дверь камеры отворилась, и его весьма невежливым образом выволокли наружу.

Уже год, как он сидел в этой проклятой башне, что в народе именовали «безмолвной». Иллай постарался на славу. Камера его была просторной. Целых три этажа, соединенных добротной каменной винтовой лестницей. Внизу – гостиная, где и стул присутствовал, и стол, и даже маленькая библиотека. На втором этаже – ванная комната, с туалетом и просторной посудиной, в которой он порой и нежился с превеликим удовольствием, хотя вода была ржавая, да еще и не слишком – то теплая. На самом верху же располагалась спальня. Его «королевские» покои. Кровать, ковер, шкаф с одеждой, носить которую ему было некуда, пара полок, опять же – с книгами, но главное… Окно. Единственное в башне. Маленькое, с решеткой и тем самым видом на Эльсинор, что обещал ему этот щенок.

« – Думаешь, я собираюсь тебя казнить? Ну уж нет, Гордон Деналь. Для тебя смерть будет помилованием, а я не собираюсь быть милосердным. Ты будешь жить долго. Очень долго, это я могу тебе обещать. Будешь вечность сидеть в безмолвной башне и смотреть, как процветает Эльсинор.»

Иллай слово сдержал. Кормили его на убой. Целителя присылали чуть ли не раз в неделю. Все острые предметы из башни убрали, чтоб не перерезал себе вены, а ванну зачаровали, чтобы утопиться не надумал. Месяц он терпел. Не смотрел в окошко. Но однажды сдался. С тех пор этот ничтожный, малюсенький «портал» в мир стал его личным ночным кошмаром. У окна он сидел часами. Сидел и смотрел, как дома на севере Эльсинора растут, словно грибы после дождя, как укрепляют городские стены и защитный купол, как горожане снуют туда – сюда, живут и радуются, пока он, всеми забытый, как дурак, таращится в окно.

Опытный политик, интриган со стажем, он до сих пор не мог поверить, что его уделал мальчишка. Сын так ненавистного его сердцу Шантилара не просто выжил, он вернул себе трон и отстоял Эльсинор. А собственный сын Гордона о существовании отца, похоже, позабыл. Год прошел, но войска Килденгарда так и не показались на горизонте.

Гордона доставили в новый дворец. За его строительством он тоже наблюдал из окошка. Иллай стоял у окна, к нему спиной. Корону мальчишка, кажется, не носил из принципа.

– Думал, ты дольше продержишься, – презрительно бросил Гордон. – Кончилось твое милосердие? Ну и что же меня ждет? Костер? Четвертование? Или сам прирежешь?

– Не обольщайся. Я собираюсь тебя освободить. Если, конечно, мы договоримся. А мы договоримся.

А не бредит ли он, часом? Может, и нет никакого дворца, нет Иллая, а Гордон просто умом тронулся в своей башне, вот и видится всякое…

Но дворец казался вполне реальным. В саду пели птички, сквозь открытую дверь, что вела на террасу, пробивался запах роз и хвои, ветерок ласково играл с занавесками, а с кухни попахивало свежей выпечкой.

Иллай повернулся к нему лицом, и Гордон все – таки решил, что рассудка пока не лишился. На плече монарха, едва прикрытом кожаным жилетом, красовались два свеженьких шрама, на скуле расцветал синяк. Мальчишка никогда не упускал возможности поучаствовать в хорошей драке. Как говорится, горбатого могила исправит.

– Ты хочешь предложить мне свободу?

– Да. Или ты уже по своей башне соскучился?

– Полную свободу?

– Нет, конечно, – фыркнул Иллай и уселся на трон. – Я что, по – твоему, похож на идиота? Ты останешься жить здесь, в Эльсиноре, под моим чутким надзором. У тебя будет дом в деревне неподалеку от города, повар и служанка. Сможешь гулять в саду и наслаждаться красотой природы, а раз в месяц выходить в город. Разумеется, под охраной. И жить ты тоже будешь под охраной.

Вот же бес окаянный. Знал, на что давить. Звучало – то заманчиво. Всяко лучше, чем головы лишиться или век в башне сидеть с этим проклятым окошком. Гордон бы сейчас выпил вина в саду, а потом приласкал какую – нибудь ладную девку. Не тощую аристократку, а такую, чтобы кровь с молоком.

– А мой дар, – он поднял руки в блокирующих магию браслетах. – Прикажешь запечатать?

Иллай задумчиво нахмурился и покачал головой:

– Зависит от твоего поведения. Пока можешь остаться в браслетах.

– Заинтриговал. Ну и что ты хочешь взамен?

У Гордона была хорошая фантазия и богатый опыт по части плетения политических интриг, но даже он не мог представить, что такого понадобилось Иллаю, если он решил выпустить из башни человека, от рук которого погибли его мать и две сестры.

– Ты принесешь мне на блюдечке Килденгард…

– В смысле?

– В прямом. Твой брат мертв. Неужели никто из слуг не сказал? Тебе же носят еду.

Как же. Донесли. Бедный добродушный Альберт. Он был совершенно безобидным, правда и королем был никудышным.