Академия Стихий. Танец Огня

А вот из приятного - тут был очень ухоженный парк, с невысокими деревьями, фигурными кустами и посыпанными мелким белым щебнем дорожками. Одна из таких дорожек - та, что брала начало у входа в башню Огня, и вела к огненному храму.

Сам храм оказался невысоким, если по меркам моего мира судить. Примерно с трехэтажное здание, внешне чем-то похожее на древнегреческий парфенон в миниатюре. По крайней мере, тут наличествовали точно такие же мраморные колонны и треугольная крыша. Да и внутри значительное сходство обнаружилось.

Войдя, я миновала небольшой "предбанник" и попала в огромный, залитый светом зал. По обеим его сторонам тянулись цепочки мраморных колонн, а на верхние этажи уводили две беломраморные лестницы. Вопреки ожиданиям, огня здесь было не очень много. Он присутствовал лишь на редких факелах, да на люстрах под потолком.

Несмотря на огромные размеры, зал был практически пуст. Главное и единственное его украшение располагалось в полукруглом алькове на противоположном конце от входа. Им являлась огромная мужская статуя из золота, восседающая на таком же огромном золотом троне. А подле него - огромные чаши с ярким пламенем.

Перед статуей тянулось несколько рядов со скамьями и, немного поразмыслив, к ним я и направилась.

Подойдя ближе, я смогла разглядеть огненного бога получше. Ваул оказался красивым мужчиной с точеными чертами лица и красивой фигурой. И одет он был в балахон на подобие тех, которые носим мы, только у божественной хламиды по рукавам и подолу вился сложный красивый узор.

А еще Ваул выглядел открытым и дружелюбным. И я невольно ему улыбнулась.

Улыбка бога компенсировала некоторую холодность и величественность храма, так что стало уже не так неуютно находиться тут совершенно одной.

Молиться я по-прежнему не собиралась, но и возвращаться на чердак вот так, сразу, не хотелось. Прогулка по парку тоже как вариант не рассматривалась, ибо там точно кто-нибудь мог встретиться.

Поэтому я вновь огляделась и, убедившись, что по-прежнему одна, подошла к первой скамейке и села.

Я молчала довольно долго, потом все-таки не выдержала, и, повинуясь... ну даже не интуиции, а какой-то внутренней дури, наверное, сказала тихо:

– Привет.

Бог, к моему великому счастью, не ответил. Ибо все знают: когда ты говоришь с богом - это молитва, а когда бог говорит с тобой - это... ну короче оно самое.

– Как поживаешь?

Ваул снова промолчал, а я улыбнулась. Все-таки не сумасшедшая, даже не смотря на то, что внезапно потянуло поговорить со статуей.

– Ладно, - я перешла на едва различимый шепот.
– Я знаю, что у тебя все хорошо, ты же бог. А вот у меня... не очень. Ты не подумай, я вообще не люблю жаловаться, я самонадеянно отношу себя к числу тех людей, которые решают проблемы не слезами, а действием. Но ты же все равно меня не слышишь, правда? Так что я тут... сама с собой. Хорошо?

Короче, дорогой Огненный бог, все фигово. Хуже просто не бывает. У меня есть одна очень большая проблема - я иномирянка. Что я тут делаю? Ну так эти...
– я поморщилась, вспомнив лицо Глуна, - козлы меня в ваш мир притащили. И наврали с три короба - мол, магов у вас тут не хватает, и бла-бла-бла. Я им не поверила, и правильно сделала, потому что, как позже выяснилось, никому я тут не нужна. Я - девочка, которая нужна только для того, чтобы ее, в случае проверки, начальству показать. А это так обидно, так неприятно. Тем более, что у меня поучается. Знаешь, я ведь только неделю тут, а уже смогла создать пульсар. Но на пульсар этим магам тоже плевать. Они вообще сволочи законченные, особенно твои, огневики. Ко мне тут только один человек хорошо отнесся, и он водник, представляешь?

А вот теперь я улыбалась. Но на глаза все равно навернулись жгучие слезы обиды. Не на Дорса, разумеется, а на весь остальной мир.

– Огневики вообще как последние сволочи себя со мной повели. Заселили на грязный чердак, вещи из дома взять не позволили. Одна девочка, Кэсси, подарила мне расческу, зубную щетку и так, по мелочи - и на этом добро, которое я от огневиков видела, закончилось.

А больше всех, издевался их так называемый король - Каст. Вчера он меня банально заловил и насильно поцеловал. А сегодня от вломился ко мне на чердак в мое отсутствие. Представляешь как я теперь себя чувствую? И я не представляю что ему завтра в голову взбредет.

Слезы капец, полились ручьем.

– Ваул, я же не дура. Я прекрасно осознаю - случишь что, за меня только Дорс вступится. Но я не уверенна, что влияния водника хватит. Если Каст опять начнет распускать руки, если доведет до... Короче я боюсь. Я ужасно злюсь и вместе с тем ужасно боюсь насилия. И если ты вдруг меня все-таки слышишь, и тебе не безразлично... повлияй пожалуйста на адептов своего культа. Дай им немного ума. Можно не всем, можно только Касту.

Все. Выговорилась.

И даже слезы высохли.

Все-таки прав был Зяба, когда меня сюда послал. Конечно, от разговора с психологом это отличается, но тоже помогает.

Я глубоко вздохнула и хотела встать со скамьи, но не смогла - тело охватила внезапная, непреодолимая слабость. Я вздохнула еще раз, сосредоточилась, и попыталась подняться снова, но увы. Бесполезно.

А в следующий миг я ощутила жар - словно вокруг меня огонь пылает. К горлу резко подкатил комок страха, сердце болезненно сжалось. Секундное предчувствие невероятной опасности и лоб обожгло нестерпимой болью.

Еще мгновение, и все исчезло. Никакой боли, никакого жара, никакой слабости.

Я вскочила на ноги. Больше я сюда ни ногой. Ни за какие коврижки.

Вот только на этом история не закончилась, я недооценила пакость всей ситуации. Когда вышла из главного зала во второй, малый, который служил чем-то вроде прихожей, и увидела свое отражение в одном из висящих здесь зеркал, остолбенела и едва не рухнула: у меня на лбу, ровно посередине, красовалось алое пятно.

Когда вызванное этим зрелищем оцепенение спало, и я нашла в себе силы подойти к зеркалу и вглядеться в свое отражение, выяснилось: это не просто пятно - это символ!

Блин! Вот только этого мне и не хватало!

Я лизнула палец и попыталась стереть знак со лба, но увы. Вообще не поддался, никак.

– Только не говорите, что это татуировка, - прошептала я. А потом сообразила, что стою у зеркала, и позвала шепотом: - Зяба!

Мой призрачный друг не ответил.