Аккорды сердца

– Со мной всё путём, а вот моему младшенькому нужно искусственное дыхание, - сказал он тогда, пока я умирала от беспокойства, щупая его на предмет повреждений и наличие пульса.

Сначала я ничего не поняла, ведь поблизости больше никого не было. А потом, глядя на довольную рожу, осознала, что он имел в виду, и после этого быть доброй девочкой резко перехотелось. Я просто сбежала, а этот умник пришёл на следующий день, и вообще стал моим личным сталкером, поджидая меня после работы. Сегодня же уровень его преследования явно возрос, потому как прежде за нами ещё не ездили машины прямо от самого дома.

– Во сколько заканчиваешь?

– игнорируя вопрос, тянет лениво, вытаскивая сигарету из пачки. Ненавижу этот запах.

– Слышь ты, бруталька в сандальках…

– О, так ты меня ещё не называла, - улыбается, закуривая, а меня пробивает какая-то бессильная злость, и я вырываю смертоносную палочку прямо из его рта, сложившегося буквой «о».

– Во-первых, импотенция не красит мужчину.

Сигарета улетает в снег, и он провожает её полёт таким обиженным взглядом, что впору рассмеяться, только моя улыбка будет означать, что я проиграла. А я не могу дать ему над собой даже маленькое преимущество.

– Хорошо, ради тебя я брошу. Будет трудно, но я готов, - кивает со всей серьёзностью, но в глазах пляшут черти.

– Во-вторых, его не красит преследование, - не слушаю, - а ты делаешь всё, чтобы я начала своё тесное общение с полицией.

Снова.

– Не советую — они все оборотни, - ставит меня в тупик, и мой прежний запал куда-то улетучивается.

– Какие ещё оборотни?

– В погонах, - пожимает плечами.
– А в-третьих?

– В смысле?
– совсем теряюсь, и непроснувшийся мозг попросту отказывается работать.

– Ну, точно же должно быть в-третьих, ведь ты явно целую речь готовила, птичка, - хмыкает нагло, чем окончательно выбивает меня из равновесия.
– Жги.

– В-третьих, разворачивай свою блестящую машину и поезжай куда-то в другое место.

Если я ждала, что он так легко сдастся, то точно не в этот раз.

– Не хочу. Мне здесь нравится.

После этого он просто проходит мимо и заруливает в бар, а я стою, как вкопанная, пытаясь прийти в себя после такого перформанса. Какого, спрашивается, овоща это было?

– Он что, тебя сделал?
– подкравшись, осторожно спрашивает Тая, вместе со мной прожигая чужую спину взглядом.

– Сама в шоке. Идём.

Этот день явно войдёт в историю.

От чужой наглости я не сразу прихожу в себя, просто потому, что такого ещё не бывало. Обычно мой сталкер ограничивается спешным покиданием места преступления — прямо, как мой кот, — когда мы обмениваемся взаимными колкостями, у него заканчиваются аргументы, я выигрываю, но сегодня что-то явно пошло не так. Может, планеты не так встали или это очередной коридор затмений? Впрочем, у каждого под шляпой свой театр, и мне явно не понять.

Как бы там ни было, заходим следом за наглецом, и я делаю вид, что не замечаю его. Работы как всегда полно, и мне не до странностей посторонних мужчин. Наш бар — уютный уголок для «своих», а именно любителей хорошей музыки и ламповой атмосферы. Почти все посетители так или иначе либо наши хорошие друзья, либо знакомые, либо фанаты, но бывают и такие, как мой бородатый кошмар.

– Привет, девчат, - машет Лёшка-бармен, уже готовый к дневной смене.

Его неформальный вид отлично привлекает сюда посетителей обоих полов не хуже, чем моя скромная персона. Несмотря на тот факт, что я уже полгода как не в группе, люди всё равно приходят за автографами и фото, и большинство из них действительно классные ребята, хотя бывают, конечно, и исключения. Моё исключение вовсе не лохматый неандерталец, преследующий меня вот уже месяц.

– Он опять здесь?
– шипит подруга, косясь на постоянного посетителя, неизменно сидящего у окна и поправляющего одежду.

– Точно по расписанию, - вздыхаю, понимая, что очередное утро окончательно перестало быть добрым.

Быстро забегаю в раздевалку, обрабатываю руки, напяливаю фартук, а заодно улыбку и мчусь принимать заказ. Тип, который беспокоит весь наш дружный коллектив, уже давно заметил мой приход, а потому сейчас так нервно вытирает ладони салфеткой, пытаясь успеть до того, как я осчастливлю его своим присутствием.

– Ника, - улыбается, как только подхожу, хотя в глазах непонятного цвета с красными лопнувшими сосудами плещется что-то очень плохое.
– Ты вновь скрашиваешь моё утро своим присутствием.

Где-то на фоне играет Manowar — Gods of War, подпитывая моё воинственное настроение, а я итак пытаясь не разнервничаться, потому что когда тебе смотрят не только в лицо, но и спину пытаются продырявить, это вообще не способствует успокоению. Нервничать мне нельзя — пульс итак грозится пересечь черту нормы.

– Что Вы, - тоже давлю улыбку, но в отличие от него, я знаю, что в моём взгляде нет ненормальной жажды обладания. Сомневаюсь, что я когда-нибудь смотрела так на кого-то — разве что на синтезатор, который не могла себе позволить раньше.
– Вам как обычно?

Уже готова записать заказ и свалить, чтобы продышаться, но тут неожиданно гость хватает за запястье, а этого я не то чтобы не ждала — всякое было на концертах, однажды одну из нас даже попытались уволочь прямо со сцены. Просто в этот раз всё как-то слишком… реально.

– Постой убегать.
– У меня нехорошее предчувствие, и интуиция не обманывает, когда неприятный блондин вновь открывает рот.
– Может, уже хватит строить из себя недотрогу?

– Простите?
– подвисаю ещё сильнее, откровенно пытаясь вникнуть в этот бред.

– Да брось, - доверительно подмигивает, но больше похоже на начинающийся приступ инсульта.
– Думаешь, я не знаю о твоей ситуации?

Меня дёргает, как от пощёчины. Какой ещё ситуации? У меня вообще много было всяких ситуаций в последнее время, так на какую конкретно он сейчас намекал?

– Вы, кажется, встали не с той ноги, - всё ещё пытаюсь оставаться профи, но хватка на запястье неожиданно крепкая для такого худосочного мужика.
– Отпустите.

Вместо того, чтобы прийти в себя, резко притягивает ближе, окуная в слишком яркий аромат дорогой туалетной воды, и меня начинает ощутимо подташнивать.

– Одно моё слово, и тебя не примут даже уборщицей. Всего лишь бывшая популярная когда-то певичка, а ныне официантка — разве не смешно?
– тихо хохочет, а мне дурно становится, причём вовсе не от слов — его поведение всё больше настораживает, однако именно сегодня он почему-то решил показать себя во всей красе.
– Не упрямься — я щедро заплачу, Ни-ка. Больше чем те, кто хочет тебя купить.