Аксум

Остановившись лагерем, я стал приводить своих раненых в чувство и готовиться идти на столицу царства Куш. В данный момент времени она называлась Мероэ, но истинная столица царства Куш находилась, всё же, в Напате. Когда-то, выдвинувшись оттуда, кушиты почти захватили Египет, но с тех пор прошло три столетия и их силы истощились. Мне же предстояло со всем этим разобраться: захватить Мероэ, затем Напату, и только тогда дорога на Египет оказывалась открытой. Но для этого нужно ещё дойти до столицы, сохранив при этом своё войско.

На месте битвы мы оставались три дня, потом перешли перевал и, спустившись по ту сторону гор, остановились у их подножия ещё на неделю. Такую длительную остановку мы сделали, чтобы спасти как можно больше раненых и поставить их быстрее в строй. Войско врага разгромлено, да и торопиться пока затруднительно по вышеуказанным причинам.

Через неделю, подлечив легкораненых и соорудив волокуши для тяжелораненых, которых несли пленные, а теперь рабы, я выдвинул войско вперёд, на Мероэ. Идти до неё по караванному пути предстояло не меньше двух недель, а то и больше, но я уже не торопился. Дорога длинная и опасная, идти далеко, да и по пути нужно выбивать все имеющиеся гарнизоны. Это не Аксум, здесь пока всё не захватишь — не победишь.

Две недели спустя

Царь Куша Эргамен с нетерпением ожидал вестей от своего войска. Прошло уже больше месяца, как оно ушло сражаться с дикарями, покорившими Аксум. Но с его войском такое не пройдёт! Он знал, точнее, чувствовал, что дикарь, захватив Аксум, решит, что он дальше сможет захватывать царство за царством. Жрецы провели ритуал откровения и подтвердили опасения царя, после чего он и решил собирать войско и выдвинуть его к границам Аксума.

Не успел Эргамен подготовить войско, как до него стали доходить тревожные вести, что дикарь действительно собрал армию и движется в сторону границы, а там и донесения пошли о том, что аксумская армия стала захватывать селения Куша.

Царь дал отмашку, и войска выступили в поход. Возглавить войска Эргамен доверил «стражу ворот» Маалу, имеющему боевой опыт и участвовавшему в нескольких небольших стычках. Помощником назначил Кааса, как более опытного и умного.

Подойдя к окну своего дворца, сделанного из туфа, царь выглянул в него. Окно располагалось на третьем этаже в высокой башне, и из него открывался просто роскошный вид на Нил, что нёс свои воды в Египет. На обоих его берегах зеленели фруктовые рощи, а вдалеке виднелись поля, засаженные пшеницей и просом.

Ветер донёс до Эргамена сухой воздух, переполненный жаром и запахами, идущими от Нила. Пахло тиной, рыбой и другими чисто речными запахами. А ещё воздух пах горячим песком, ароматами цветущих деревьев и ещё чем-то таким, что присуще только данной местности. В это время во дворе возникла непонятная суета и шум, а потом послышались и крики.

— Что там? — спросил Эргамен у прислужника, — иди быстрей, узнай.

— Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель.

Прислужник исчез, чтобы явиться через несколько минут.

— Это прибыл гонец.

— Гонец?!

— Да.

— Зови его скорее сюда.

— Слушаюсь, повелитель, — низко склонился прислужник, добавив, — его уже ведут, — и отступил в сторону, чтобы тут же исчезнуть.

Через несколько минут ворота в зал, где находился Эргамен, распахнулись и в него ввели запыленного гонца, который буквально тут же рухнул на колени и склонил голову. Видно, он понимал, что его ждёт за столь чёрные вести, о которых он собирался повести речь.

Эргамен вперил в него взгляд, его сердце гулко бухнуло, предполагая самое худшее.

— Говори!

— Повелитель, мы… мы… — никак не решался гонец сказать правду. Его горло мучительно сжалось, а губы враз сделались непослушными.

— Говориии!!! — вскричал Эргамен и дал знак двум воинам из охраны, но не успели они шагнуть к гонцу, чтобы силой вырвать из него правду, как тот сам ответил.

— Мы проиграли битву. Войско разбито.

— Как!!!

— Маал убит, Каас прячется от твоего гнева в своём родовом селении, повелитель.

— Он успел уже добежать туда?! Трус!

Гонец только ниже опустил голову и замолчал. Всё, что знал, он сказал, теперь оставалось только надеяться на чудо. Он не хотел ехать, но тогда его семья осталась бы без средств к существованию, так сказал Каас и отправил его.

— Говори всё, что знаешь!

— Меня послал Каас, он сказал, что Маал не слушал его и погубил боевых слонов, а дальше дикарь выпустил на поле боя нелюдей, что обликом как люди, а силой как дикие животные. Они сражались, как звери, хоть и было их немного. А ещё, перед сражением, уже глубокой ночью, на нас напали с неба. Я не знаю, кто это был, но этот кто-то швырнул наземь небесный огонь, что начал пожирать людей. Мы на силу отбились от него.

— Ты всё врёшь! Такого просто не может быть!

— Несколько жрецов выжили, мой повелитель, они обо всём расскажут, когда доберутся до тебя.

— Сколько человек спаслось от поражения и где находится войско дикарей?

— Я не знаю, мой повелитель. Каас собирает всех, кто выжил. Его селение находится как раз на пути отступления, он приведёт весь остаток армии под стены столицы. Про дикарей я знаю только, что они перешли перевал.

Царь задумался. Первое желание отрубить голову гонцу он подавил, хоть и с великим трудом. От того, что он отрубит голову этому ничтожеству, ничего не изменится, совсем ничего. Да и Каас ему ещё пока нужен, а вместе с ним и остаток войска. Что же, придётся его вызывать сюда, а гонца оставить в живых.

— Я оставляю тебе жизнь, хоть ты и принёс чёрные вести. Скачи обратно и скажи Каасу, что я его жду с войском, как можно быстрее. Пусть он расскажет мне лично, что видел и что пережил, а также, как он проиграл сражение.

Гонец, чуть не потерял голову от счастья, услышав радостную для себя весть. Не думал и не гадал, а остался жив.

— Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель! Да будут долги твои дни жизни и…

— Вон отсюда! Я дал тебе приказ или ты хочешь навеки оставить свою голову во дворе моего дворца?!

Вестника как ветром сдуло, только пронёсся от него порыв, и он исчез, выпущенный наружу.

Эргамен в глубокой задумчивости снова подошёл к окну. Его армию разбили, причём, разбили так, что Каас боится являться под его глаза, знает, что он его казнит за проигрыш, но каков же стервец этот Маал: и сражение проиграл и погиб там же.

И ведь не хотел он его ставить во главе армии, настоял верховный жрец Имуногап. Вот же, сволочь! Но ничего, он соберёт другую армию и разобьёт дикаря. Царь отошёл от окна и отдал приказ собрать совет царства и вызвать главного жреца. Посмотрим, что скажут они в ответ на эти вести.