Актриса, или Брат, вспомни все!

И Гирю на свежатинку потянуло. Он даже глазом зацепил вторую из трех баб. Лет сорок ей. Толстовата чуть. И рылом не вышла. Но если морду полотенцем закрыть, то ничего, сойдет.

— Эй ты! — окликнул его Рыжик.

— Чего?

— Ты на бабу не смотри. Ты на мужика смотри…

— Не понял…

Он что, кого-то из мужиков опустить хочет? Зачем, если бабы есть? Может, Рыжик только петушатину любит?..

— А сейчас поймешь…

* * *

Подполковник Славкин едва не рвал на себе волосы. Это ж надо, семь зэков смогли нейтрализовать конвой из четырех человек. И удрать из-под самого носа часовых на вышках.

Четверо убитых. И побег. Надают Славкину по шапке. Но можно хотя смягчить удар. Для этого нужно догнать преступников.

Тревогу забили не сразу. Не сразу на маршрут вышла группа преследования. Но все же вышла. «Урал» с автоматчиками. Сам подполковник Славкин в своем «уазике» впереди. На полном ходу несутся они по дороге, по которой ушли беглецы.

Уже удалось узнать, что преступники захватили гражданский автобус. И сейчас на всех парах уходят от преследования.

Но «Урал» машина мощная. И «уазик» — отличный джип. Незаменимая вещь для ухабистых проселочных дорог.

Дорога тянется далеко, через леса и перелески, к Пермскому шоссе. Уже почти час Славкин в пути. А автобуса все нет. Но след на пыльной дороге свежий. Просто «ЛАЗ» тоже хорошо идет, быстро. Но Славкин его догонит, обязательно догонит. Не может не догнать.

Машины поднялись на холм, с вершины которого отлично просматривалось Пермское шоссе. И «ЛАЗ», он только что свернул на это шоссе с их дороги.

— Товарищ подполковник, — вскрикнул водитель. — Автобус!!!

Славкин облегченно вздохнул. Еще бы чуть-чуть, и автобус с зэками смешался бы с потоком машин, движущихся на Пермь. Его бы, конечно, остановили. Но другими силами. Люди подполковника Славкина остались бы не у дел.

Он, конечно, уже сообщил кому надо о побеге зэков. Уже принимаются экстренные меры к их задержанию. Но пока они принимаются, подполковник Славкин все сделает сам. Не уйти от него беглецам. Не уйти…

— Гони! — крикнул он солдату-водителю.

Как будто тот выжимал из машины не все, как будто оставался еще какой-то резерв.

По шоссе автобус шел ходко. Но все время, пока «уазик» и «Урал» еще тряслись по гравийке, Славкину удавалось удерживать его в поле зрения. А потом машины тоже выбрались на асфальтированное шоссе и сами прибавили скорости.

Медленно-медленно, но Славкин догонял автобус. «Уазик» вырвался вперед, оставил позади «Урал». И вот он, наконец, догнал «ЛАЗ», пошел на обгон, пристроился впритирку к левому боку.

Сквозь запыленные окна автобуса можно было видеть, кто находится в салоне. Славкин увидел зэков в лагерной униформе. И водитель тоже в зэковской робе. Они, голубчики. Сидят, не дергаются. И в окно не смотрят. Словно не верят, что их могут догнать и остановить.

Славкин достал пистолет. Ничего, сейчас он прострелит автобусу колеса.

— Товарищ подполковник! — подал вдруг голос водитель. — А там же заложники…

Как обухом по голове стукнуло Славкина. Точно, кроме беглецов в автобусе ни в чем не повинные люди. Пассажиры и водитель, которого отстранили от управления. Где гарантия, что уголовники не постреляют заложников? Нет гарантии…

Можно остановить автобус. И вступить с преступниками в переговоры. Но сам Славкин с этим не справится. Надо посоветоваться с вышестоящим начальством.

Пока он связывался по сотовому со своим начальником, пока тот докладывал еще кому-то, время шло. А автобус все не сбавлял ход.

И только где-то через час, когда автобус уже совсем близко подошел к городу, Славкин получил команду стрелять, останавливать автобус. В небе как раз завис вертолет. В нем генерал. Он лично вступит в переговоры с преступниками, которые пока не выдвинули своих требований.

Но стрелять Славкину не пришлось. Автобус остановился сам. Как потом оказалось, у него кончился бензин.

Славкин своими глазами видел, как открылись все двери, как парень в зэковской робе вывалился из автобуса. Упал на обочину дороги, животом вниз сполз в кювет.

Из салона автобуса тоже выбирались люди. Тоже падали в кювет. Вжимались в землю. И гражданские, и зэки. Все чего-то боялись.

И только Славкин ничего не боялся. И пилот армейского вертолета тоже смело подвел свою крылатую машину прямо к автобусу. Из ее брюха на землю посыпались спецназовцы. К ним присоединился и Славкин.

Он лично схватил одного беглеца, развернул его на себя, приставил к его голове ствол «Макарова». И охнул. Схватился за сердце.

Нет, не приступ, не инфаркт. Но близко к тому. И все из-за того, что на него смотрел не матерый уголовник, а до смерти перепуганная миловидная девушка.

Зато большинство остальных оказались мужчинами. Спецназовцы скрутили их, поставили на ноги.

Славкин посмотрел на своих беглецов. И снова схватился за сердце. Это не преступники, это самые обыкновенные люди. Пассажиры автобуса. Преступники поменялись с ними одеждой. А сами давно сошли. Еще до того, как автобус попал в поле зрения Славкина.

И водитель был из гражданских. Его тоже раздели, тоже заставили облачиться в зэковскую робу. Но только пусть не думает, гад, что все сойдет ему с рук.

Славкин подскочил к водителю. Схватил его за грудки. Начал трясти.

— Ах ты сволочь! Почему не остановил автобус? Почему, спрашиваю?

— Нельзя было! — едва живой от страха, ответил тот.

— Почему?

— Скорость…

— Что скорость?

— Фильм есть такой. «Скорость»… Они в мотор мину установили. Сказали, если остановлюсь, взорвусь к едрене фене… Как в том фильме…

Нет, это точно кино. Бесплатное.

Славкин заглянул в мотор, куда беглецы заложили мину. И ничего там не обнаружил. Никакой мины и в помине не было. На пушку они водителя взяли. У страха, говорят, глаза велики. Вот и гнал этот придурок, пока не закончился бензин. И когда автобус остановился, по тупости своей он выскочил из него, распластался по земле. Думал, сейчас рванет…

Да, дураков на земле русской всегда хватало…

Славкин вдруг понял, что сам он один из них. Ну зачем он битый час преследовал автобус? Надо было сразу по колесам стрелять… А он с начальством советовался…

Он снова схватил водителя за грудки.

— Где? Где они? Куда они делись?..

— Они вышли… Заложили мину и вышли. Сами вышли, а мне велели ехать…

— Где они вышли?

— На повороте…

— На каком, раздолбай тебя, повороте?

— Ну на этом, на шоссе…

Совсем немного не хватило Славкину. Будь он чуть побыстрей, он бы увидел, как выходят из автобуса зэки. И тогда бы он смог задержать их.