Актуальные проблемы Европы №4 / 2011

«Д. Кэмерон заявил, что Великобритания “поощряет параллельную, не связанную друг с другом жизнь различных культур”, что приводит не только к “ослаблению коллективной идентичности”, но и дезориентирует юных мусульман, делая их восприимчивыми к воздействию экстремистских проповедников» [Multiculturalism, 2011]. Газета считает, что «столь резко сформулированное вторжение в такую чувствительную область не могло не вызвать возражений». Она полагает, что именно таковым и было намерение Д. Кэмерона. Он сознательно стремился вызвать бурную реакцию в обществе и потому выступил с такой резкой речью. «Заявления, не вызывающие споров, не становятся новостью дня, а вот провокационный тон гарантирует накал страстей, что вполне подходит наименее терпимым силам общества», – подчеркивает «The Observer» [Multiculturalism, 2011].

В целом авторы статьи считают выступление премьер-министра «неудачным», но, пытаясь «быть справедливыми по отношению к г-ну Кэмерону», они признают, что взгляд на «затронутые им в речи проблемы как на непредвиденные последствия мультикультурализма вполне обоснован». Однако заявление Д. Кэмерона о том, что «вся концепция мультикультурализма в целом неудачна», по мнению газеты, следует считать преувеличением. «Проблемы, на которые указывает г-н Кэмерон, не новы. Но риторические кульбиты, занявшие первое место в новостях, не могут стать заменой политическим решениям», – подчеркивает «The Observer» [Multiculturalism, 2011].

Поскольку вице-премьер Н. Клегг не счел возможным выступить с комментариями к речи Д. Кэмерона, эту функцию, по существу, взяла на себя пресса, близкая к Либерально-демократической партии.

С подробным анализом речи Д. Кэмерона выступил зам. главного редактора газеты «The Independent» Пол Вэлели, назвавший ее «удивительно жесткой». В статье «Насколько монокультурными хочет нас видеть премьер-министр?» он отмечает, что «идея, согласно которой культуры различных этнических групп следует поддерживать и развивать для сохранения социальной гармонии в обществе, была краеугольным камнем британской политики в отношении национальных меньшинств на протяжении более трех десятилетий. Идеология мультикультурализма никогда не пользовалась популярностью у правых партий, но в последние годы мультикультурализм все чаще стал подвергаться атакам и со стороны левых либералов» [Vallely, 2011].

Изменения в позиции различных политических сил начались после террористической атаки на Нью-Йорк 11 сентября 2001 г., напоминает П. Вэлели. «Многие из тех политиков, которые до этого теракта объявляли себя либералами, отбросили толерантность в сторону и стали выступать с заявлениями о том, что иммигранты обязаны ассимилироваться» [Vallely, 2011]. По мнению П. Вэлели, об этом же говорил и Д. Кэмерон, утверждающий, что мультикультурализм не допустим, поскольку он способствует тому, что этнические общины живут параллельной, отдельной от основного британского общества жизнью и не разделяют его базовые ценности. Автор, однако, полагает, что Д. Кэмерон, «как и многие нелиберальные либералы, пытаясь доказать истинность своих утверждений, нарисовал карикатурную, далекую от действительности картину положения дел в этнических общинах» [Vallely, 2011].

В статье под громким названием «Кэмерон: моя война с мультикультурализмом», опубликованной в газете «The Independent» 5 февраля 2011 г., ее авторы, штатные журналисты издания, подчеркивают, что «речь Кэмерона свидетельствует о том, что новый кабинет отказывается от стратегии, применявшейся предыдущими правительствами, и отныне будет проводить совершенно иную политику», которую лидер консерваторов назвал политикой «энергичного либерализма». По мнению авторов статьи, «атака на мультикультурализм, существовавший в Великобритании на протяжении последних 30 лет, будет иметь для Великобритании самые разрушительные последствия» [Wright, Taylor, 2011].

Кризис мультикультурализма:

процесс, растянувшийся во времени

Если у мировой общественности признание Д. Кэмерона в Мюнхене в том, что «государственный мультикультурализм» в Великобритании потерпел полный провал, вызвало шок, то для британцев оно не явилось откровением. Впервые о кризисе мультикультурализма заговорили еще в мае 2001 г., когда в г. Олдем, пригороде Манчестера, где иммигранты составляют значительную часть населения, произошли серьезные этнические столкновения, самые крупные за предшествующее десятилетие.

Обострение ситуации в Олдеме началось после того, как местная молодежь азиатского происхождения попыталась установить зоны, закрытые для белых британцев. По мнению живущих в городе выходцев из Пакистана и Бангладеш, полиция не приняла достаточных мер против экстремистских группировок типа Национального фронта, члены которых организовали нападения на их общины, и это привело к массовым беспорядкам. События в Олдеме совпали с проходившей в это время кампанией по выборам в британский парламент, в ходе которой кандидаты от Консервативной партии весьма активно разыгрывали антииммигрантскую карту, и потому эти события имели большой резонанс в британском обществе.

Для расследования беспорядков лейбористское правительство учредило специальную комиссию, перед которой была поставлена задача не только выяснить причины произошедших этнических волнений, но и разработать комплекс мер с целью недопущения их повторений в будущем.

В декабре 2001 г. правительству был представлен доклад «Социальная сплоченность общин», подготовленный независимой группой экспертов, которую возглавлял один из руководителей Агентства по совершенствованию и развитию местного самоуправления (Improvement and Development Agency) Тед Кантл (до марта 2001 г. он был исполнительным директором городского совета Ноттингема). В британской прессе документ получил название «Доклад Кантла» [Community cohesion.., 2001].

Эксперты посетили целый ряд городов: Олдем, Бернли, Брэдфорд, Саутхолл, Бирмингем, Лестер и Шеффилд, в которых в той или иной мере имели место столкновения между коренными британцами и иммигрантами-мусульманами. Они пришли к выводу, что ситуация во всех этих городах схожая, иммигрантские общины здесь сосредоточены в определенных городских кварталах, где, как правило, невозможно обнаружить коренных британцев. Иммигранты не интегрированы в британское общество, они не связаны с коренными британцами ни в жилищной, ни в медицинской, ни в культурной сферах, ни в сфере образования и живут отдельно от основного британского общества своей, «параллельной жизнью» [Community cohesion.., 2001, p. 10].

«Неудивительно поэтому, что, поскольку коренные британцы и иммигрантские общины в повседневной жизни не соприкасаются и ничего не знают друг о друге, это порождает у них взаимный страх, и этот страх ощущается особенно сильно в тех городах, где экстремистские группы развернули активную деятельность с целью подорвать гармонию в отношениях между британцами и иммигрантами и усилить раскол между ними, – отмечают авторы доклада. – При этом ни со стороны общин, ни со стороны политических партий и общественных организаций практически не предпринимаются попытки наладить диалог между общинами с целью четкого определения тех ценностей, которые должны лежать в основе представления о том, что значит быть гражданином современной мультирасовой Великобритании. Все это ведет к тому, что одни обитатели этих городов оглядываются назад, в безмятежное прошлое, и живут в соответствии с прежними представлениями о Британии как монокультурном обществе, другие же в поисках своей идентичности обращаются к стране своего происхождения» [Community cohesion.., 2001, p. 10].

Реакция на доклад со стороны правительства последовала незамедлительно. Министр внутренних дел Д. Бланкет (David Blunkett) сообщил, что правительство намерено ввести процедуру принесения «клятвы верности британскому государству» для иммигрантов и проводить тесты на знание ими английского языка [Kundnani]. В то же время власти заявили, что они не намерены запрещать некоторые традиции иммигрантов, несмотря на то что эти традиции противоречат британскому законодательству, и среди них такие, например, как насильственное замужество девушек, широко практикуемое в мусульманских общинах. Власти объяснили это тем, что они придают большое значение сохранению в британском обществе «культурных различий» и «морального релятивизма». Это заявление было расценено некоторыми обозревателями как пример, подтверждающий стремление властей во что бы то ни стало «сохранить политкорректность» [Kundnani].