Акынская песня с прологом и эпилогом

– Сид пришел, - флегматично констатировал Жорж, уворачиваясь от этого полета.

– Народ, кто что-нибудь знает - признавайтесь сразу.

– Ах, сегодня же коллоквиум...

Последняя фраза всех почему-то особенно развеселила, тем более что на всех оказался один учебник, и, пока Жорж искал ответ на свой первый вопрос, остальные начали сочинять письмо Джексону, попутно заигрывая с девицами, сидящими впереди, издеваясь над девицами, сидящими сзади, и играя в крестики-нолики.

Минуте на пятнадцатой явился Сэм, прошелся туда-сюда по аудитории, изрек:

– А вы что тут, собственно, коллоквиум сдаете?

– А что, сегодня разве коллоквиум?

– Сид, я для вас с Барковским нашел прибыльное дело.

Лида повернулась к ним, постаравшись придать своей мордашке выражение серьезное и строгое:

– Мальчики, нельзя ли потише? Мешаете.

– Что бы ты понимала, - выдавил сквозь смех Саня.
– У Сэма очередная коммерческая идея.

Лидка взвизгнула и подпрыгнула на стуле - то ли от этого сообщения, то ли потому, что Жорж ткнул ей пальцем под ребра.

Из-за спины стали раздаваться голоса сестренок, наперебой декламировавших с завыванием какую-то неведомую классику.

– Сестренка, дай что-нибудь острое, - Сид, не оглядываясь, потянул назад руку. В нее незамедлительно воткнулась булавка.
– Ага, спасибо, только и сказал Сид и планомерно начал перфорировать по клеточкам первый попавшийся ему под руку листок бумаги. Это, однако, не мешало ему слушать Сэма, которому один из знакомых (не из Нарьян-Мара ли часом? ) обещал достать партию сигарет. Сейчас, во время дефицита, это такой товар!.. Конечно, он будет продавать его оптом. Пусть те, кто хочет, сами торгуют в переходах, если им это так нравится и больше нечего делать... Сид проткнул последнюю дырочку в листе и теперь аккуратно распускал его по линиям перфорации в одну узкую полоску... Так вот, Сэму могут понадобиться телохранители: от рекетиров, от милиции.

– Моя роль?

– Ночью я звоню, говорю: "Выезжай". Ты конвоируешь стартовый рейс, смотришь по сторонам, пока я отдаю коробки и получаю деньги, забираешь сто рублей и идешь отсыпаться. Это если не появится злоумышленников. А раз не на второй, так на третий они должны появиться.

Такая работа Сида устраивала. Жажда острых ощущений и рисковой деятельности жила в нем, бродила в мускулах и закисала, оставляя осадок вечно плохого настроения.

Саня хищно поглядел на посветлевшее в предвкушении суперменной работы лицо Сида.

– А сколько вы, Сэмэн, сами рассчитываете иметь с одной такой операции?

– Ну, около двух кусков...

– А, ну-ну... Кстати, а как поживает твоя керамика?

– Ай, там меня обдули, - беззаботно ответил Сэм.
– Обещали четыреста рублей, а дали сорок, причем на всех.

– Суд больше вопросов не имеет. Кстати, никто здесь листок не видел?

– Какой листок?
– Сид почувствовал себя слегка неприятно.

– Обычный, одинарный, в клеточку. Я там ответ на свой билет написал.

– Не этот?

– Да, пожалуй, это был он... Ладно, так и пойду отвечать, - и Саня стал скатывать это подобие телеграфной ленты в шарик.

– Жорж, булавку сестренке передай.

– Которой из трех?

– Самой симпатичной.

– Все страшные.

– Тогда самой страшной.

– Ты же сказал - самой симпатичной?

– Правильно, но так как у тебя извращенные вкусы...

– Как и у тебя, впрочем. Так что какая из них, по-твоему, самая страшная?

Польщенные сестренки с интересом ожидали ответа.

– Шлеймазлы, кто имеет что-нибудь дописать Джексону?

В дверь просунулась голова Барковского:

– Пиплы, вы еще долго?

– Вот Сэм всех тормозит. Мы-то уже все сдали.

– А у вас что, сегодня коллоквиум?

– У нас? Серьезно?

Саня с Сидом писали на доске за спиной преподавателя ответ на Сэмов вопрос.

Жорж скорчил рожу и, закинув сумку на плечо, вышел за дверь.

Мя-а-ау!

– 7

Посмотри ты на людей

Ведь это ж волки!

М. Щербаков.

– Какие все все-таки сволочи!
– Сид тоскливо оглянулся по сторонам.

– Да, конечно... Кстати, почему на этот раз?

– Курить охота.

– Кури.

– Нечего.

– И незачем. А все-то при чем?

– Стрельнуть не у кого. Дефицит...

– Ну, ничего. Скоро будешь сигареты коробками таскать, - засмеялся Саня (знал он Сэма).

– Ага, от машины до кладовки...

И Сид, и Саня любили пройтись после института пешочком и "развернуть" какую-нибудь тему. Правда, дома их находились как раз в противоположных сторонах, но они выбирали какое-нибудь компромиссное направление - обычно равнонеудобное обоим.

– Да. Такой прикол: звонит мне вчера вечером Аркаша...

– "Вечером" - это часа в два ночи? Раньше тебя дома не было.

– Так вот, звонит ему какая-то девица. "Здравствуйте, - говорит, Аркадия можно? " "Можно", - отвечает. И тут начинается. Он мне цитировал и изображал в лицах, но, отбрасывая все "мне так неудобно" и "я тебя отвлекаю", сюжет таков: в старой записной книжке находит она невесть откуда взявшийся телефон неведомого Аркаши. И, естественно, тут же идет к телефону...

– Ну, "естественно" это весьма относительно. А в общем, склеротичка и идиотка. Книжка, говоришь, старая?

– Два года не открывалась.

– Ну, и...

– Почерк чужой.

– Ладно, дальше.

– Что дальше? Аркаша ей свидание назначил.

– Растет на глазах...

– Как катаракта.

– А телефон - так и не выяснили, откуда?

– Да так ли это важно?

– Ну, вообще-то да.

– Во всяком случае, общих знакомых не нашли.

– Какая лажа!

– Если отбросить скучный вариант, что она идиотка, то я вижу три возможности. Первая - что она врет, номер заполучила от какой-нибудь подружки и просто не придумала лучшей сказки для заведения знакомства.

– Есть другие?

– Вторая - что телефон ей таки подсунут и должен был сработать два года назад, а сейчас момент игры упущен.

– Это маловероятно.

– Пожалуй, но более, чем третья. Сейчас, погоди, сформулирую. Игра, если она есть, рассчитана так, что срок, когда найдется телефон, не имеет значения. Но тогда я хотел бы познакомиться с режиссером.