Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Кроме общей ненависти к Америке, Халед Шейх Мохаммед и Усама бен Ладен не имели ничего общего. Мохаммед был маленького роста, казался набожным и хорошо разбирался в исламе. Он вел себя весьма артистично, любил пошутить, не отказывался выпить и поволочиться за женщинами. Бен Ладен был глубоким провинциалом во вкусах и не любил путешествовать, особенно на Запад. Мохаммед облетел полмира и владел несколькими языками, включая английский, который он хорошо освоил, когда изучал механику и инженерное дело в Государственном техническом сельскохозяйственном университете штата Северная Каролина, находящемся в Гринсборо и ориентированном преимущественно на афроамериканцев.

В Тора-Боре Мохаммед расспросил бен Ладена о жизни по окончании джихада против СССР. Находясь под впечатлением от подрыва ВТЦ, Мохаммед встретился

с племянником на Филиппинах в 1994 году. Они разработали необычный план взрыва двенадцати американских аэробусов над Тихим океаном. Предполагаемую операцию назвали «Боженька», словом, которое они услышали в Афганистане, но смысла его не знали. Рамзи Юсеф, превосходный мастер взрывного дела, изготовил специальную бомбу из нитроглицерина, которую не могли обнаружить детекторы службы безопасности в аэропорту. Он проверил устройство в действии на рейсе Манила — Токио. Юсеф вышел из самолета во время промежуточной посадки в Себу, городе на одном из центральных островов филиппинского архипелага. Его место занял Харуки Икегами, двадцатичетырехлетний японский инженер. Спустя два часа под ним сработала бомба. Теракт, запланированный дядей и племянником, должен был парализовать все воздушное сообщение в регионе.

Хотя бен Ладен утверждал, что никогда не знал Юсефа лично, он послал сообщение с курьером и предложил совместно разработать покушение на американского президента Билла Клинтона во время его визита в Манилу в ноябре 1994 года. Юсеф и его сообщники отследили намечавшийся план поездки Клинтона и послали бен Ладену свои соображения с указанием возможных пунктов и способов покушения. Юсеф отказался от теракта, когда понял, что ему не удастся перехитрить службы безопасности. Вместо этого террористы разработали план покушения на папу Иоанна-Павла II во время его пастырского визита на остров в следующем месяце. Заговорщики зашли так далеко, что уже приобрели католические сутаны. Но и этот план реализовать не удалось. Манильская полиция провела обыск у Юсефа, после того как в его квартире загорелись хранившиеся там химикаты. Юсеф немедленно бежал, оставив в квартире компьютер, на жестком диске которого был записан детальный план покушения.

Однако этот план все еще крепко сидел в памяти Халеда Шейха Мохаммеда. Он приехал к бен Ладену с целой папкой схем будущих диверсий против Америки, включая идею, требовавшую подготовки пилотов, которые обрушат самолеты на здания. Бен Ладен не смог дать определенного ответа, он лишь формально пригласил Мохаммеда вступить в «Аль-Каиду» и перевести семью в Афганистан. Мохаммед вежливо уклонился от предложения. Но зерно, давшее плод 11 сентября, уже было брошено в землю.

14

Оперативные действия

25 июня 1996 года Джон О’Нейл организовал на тренировочной базе в Куэнтико, штат Вирджиния, дружескую встречу сотрудников ФБР и ЦРУ. Подавались гамбургеры и хот-доги. О’Нейл даже разрешил офицерам ЦРУ поупражняться в стрельбе, ибо разведчикам редко предоставлялась такая возможность. Был прекрасный день. О’Нейл отправился в местный гольф-клуб сыграть партию. Неожиданно у всех сработали пейджеры.

Как стало известно, в Саудовской Аравии произошел мощный взрыв у высотных строений в Хобаре, входящих в комплекс военных сооружений авиабазы Дхахран. Здания служили казармами для 4404-го авиакрыла, контролировавшего зону Ирака, запретную для полетов. Девятнадцать американских военнослужащих погибли и свыше сотни мирных жителей были ранены. О’Нейл собрал бригаду численностью около ста человек из агентов, вспомогательного персонала и сотрудников различных полицейских ведомств. На следующий день они вылетели на транспортном самолете в Саудовскую Аравию. Вскоре к ним присоединился сам О’Нейл вместе с главой ФБР Луи Фри.

Фри был аккуратным непьющим человеком и обладал качествами, прямо противоположными чертам характера О’Нейла. Луи Фри был добрым семьянином и обычно покидал кабинет ровно в шесть часов, чтобы направиться домой к жене и детям. В отличие от О’Нейла, Фри сторонился новых технологий. Когда он в 1993 году занял кабинет начальника, то первое, что он сделал, — велел убрать компьютер со своего рабочего стола. ФБР стало отставать от технического прогресса задолго до прихода Фри. Но в свое правление он даже не разрешил списать и

передать в церковь старые компьютеры ФБР. Фри, как и большинство агентов, имел склонность к дешевым костюмам и потертым ботинкам, что было особенно заметно, когда он находился рядом со своим подчиненным.

Вечером эти два таких разных человека в сопровождении небольшой оперативной группы прилетели на авиабазу Дхахран. На месте катастрофы была воронка диаметром двадцать пять и глубиной десять метров, освещенная светом прожекторов. Рядом валялись сгоревшие машины и перевернутый «Хаммер». За развалинами просматривались контуры жилого комплекса. Бомба была намного мощнее той, что взорвала центр Национальной гвардии годом раньше, и той, что унесла жизни 168 человек в Оклахома-Сити в 1995 году. О’Нейл прошелся по развалинам, ободряя уставших агентов, старательно разгребавших обломки.

Части тел все еще лежали на песке, обозначенные красными кругами. В стороне следователи постепенно находили фрагменты транспортного средства, доставившего взрывчатку к месту подрыва.

Агентов очень раздражали препоны, которые чинили саудовские власти. Американцам было запрещено опрашивать свидетелей и допрашивать подозреваемых. Им даже не разрешалось выходить за пределы места происшествия. По мнению агентов, саудиты мешали им из-за того, что боялись признать наличие в стране внутренней оппозиции. У американцев даже создалось впечатление, что правящая династия висит на волоске.

Вначале Фри был настроен оптимистично и рассчитывал на сотрудничество с саудитами. О’Нейл же все более и более разочаровывался и считал, что ночное расследование вряд ли принесет им много радости. Во время перелета домой после этой, одной из многих, совместных поездок в королевство Фри пребывал в состоянии эйфории: «Разве это была не важная командировка? Я уверен, что они настроены нам помогать!»

О’Нейл ответил: «Вы заблуждаетесь. Они ничего нам не дадут». В оставшееся время полета Фри ничего не говорил. Но, положительно оценив рвение и таланты О’Нейда, шеф вскоре вновь послал его в Саудовскую Аравию, чтобы ускорить расследование. О’Нейл встретился с принцем Наифом и другими официальными липами. Они внимательно выслушали его жалобы. Следственные ведомства всего мира — перестраховщики, не любят ничем делиться. Поэтому саудиты не дали даже той информации, которая была остро необходима О’Нейлу. Он готов был пойти на все, чтобы выудить нужные сведения, но саудиты оказались равнодушными к его шарму и настойчивости. Саудовская полиция была самой молчаливой из сыскных служб, с которыми работал О’Нейл. Американцы пришли в ярость, когда узнали, что всего несколько месяцев назад саудовские власти задержали грузовик со взрывчаткой, направлявшийся в Хобар. Принц Наиф решил не сообщать спецслужбам США об этом происшествии.

В дополнение к своей врожденной таинственности у саудитов была веская причина держаться с американцами настороженно. В королевстве действовали законы шариата, в юрисдикции религиозных судей были многие сферы деятельности, в том числе надзор за передачей материалов иностранным спецслужбам. Даже высшие сановники опасались, что сотрудничество с ФБР может стать основанием для возбуждения против них судебного дела. О’Нейл договорился, что допрос свидетелей будет осуществляться через зеркало: это даст возможность следователям все видеть, а с другой стороны, создать иллюзию разделения, на чем особо настаивали саудиты.

Было очевидно, что исполнителями теракта являлись смертники, прошедшие подготовку в Иране, но саудовские власти были совершенно не расположены к поискам иранского следа. Они опасались, что если будут получены доказательства против Ирана, это станет поводом для международного судебного разбирательства. Собственное расследование саудовских спецслужб обнаружило ветвь организации «Хезболла» внутри королевства. Экономические и дипломатические санкции против Ирана были маловероятны, ибо их не поддержали бы европейские страны. «У дела нет никакой перспективы, — сказал один из саудовских чиновников О’Нейлу. — Если последует военный ответ Ирану, то чего вы добьетесь бомбардировкой? Сровняете с землей его военные базы? Разрушите нефтеперегонные заводы? И что это даст? Мы находимся рядом с ним, а вы за шесть тысяч миль отсюда». О’Нейл пришел к печальному выводу, что одно дело раскрыть преступление и совершенно другое — добиться справедливости.

Поделиться с друзьями: