Алая линия

Шелестящий голосок местре Жозе стал за последний год настолько невнятным, что высокая комиссия звездочетов не решалась предоставить своему шефу вступительное слово. От имени Математического совета выступил не очень старый звездочет, которому бог дал бархатный бас и бойкий язык.

– Мы, ваше величество, – сказал он, – пришли к заключению, что не имеет смысла отстаивать ту линию раздела, которую пятнадцать лет назад наши и кастильские космографы провели поперек моря-океана. Папа Александр заменил эту старую поперечную линию продольной, он провел ее не по параллели, а по меридиану. Мы полагаем, что годится и такая линия. Суть дела не в том, пересекает ли она море-океан поперек или вдоль… Важно другое: в каком месте она разделяет это великое море. Папа Александр наметил свою линию в ста лигах от Азорских островов и островов Зеленого Мыса. Нам это невыгодно, ибо в этом случае в нашей половине земного шара останется лишь узкая полоса моря-океана, та его часть, которая тяготеет к западному берегу Африки. Есть основания полагать, что южнее экватора и примерно в двухстах пятидесяти или трехстах лигах к западу от островов Зеленого Мыса лежит какая-то земля, на наш взгляд не связанная с теми землями, которые открыл в позапрошлом году адмирал Колумб. И если бы линию папы Александра мы перенесли бы лиг на триста к западу и с такой поправкой согласились бы кастильцы, мир удалось бы разделить к обоюдной выгоде вашего высочества и королевы Изабеллы. Эту новую линию мы нанесли на карту, которая лежит у ног вашего величества. Она проходит в трехстах семидесяти лигах от Азорских островов и самых западных островов Зеленого Мыса.

– Триста семьдесят лиг? – спросил король. – Почему такая странная цифра?

– Круглые числа, ваше величество, – отозвался дон Дуарте, -всегда кажутся подозрительными. Местре Жозе – а у него богатый опыт, и не только математический, – нам советовал избегать чисел, оканчивающихся двумя нулями.

– Советовал и советую сейчас, – прошелестел местре Жозе.

– Значит, сеньоры, – спросил король, – острова, которые открыл Колумб, остаются за Кастилией?

– Да, ваше величество, – ответил бархатный бас. – Однако в нашу половину земного шара отойдут все африканские земли и Индия.

– Но ведь Колумб утверждает, что он дошел до Индии, а земли, им открытые, вы отдаете Кастилии. Стало быть, какую-то часть этой Индии мы все же уступим королеве Изабелле?

– Я, ваше величество, – сказал дон Дуарте, – думаю, хоть мнение это разделяют и не все мои высокоученые собратья, что земли, найденные Колумбом, к Индии никакого отношения не имеют. Но даже если окажется, что адмирал Колумб открыл восточную окраину Азии, кастильцы получат самые дальние земли этого материка, лежащие далеко к востоку от истинной Индии.

– Хорошо, – сказал король, – хоть мы и теряем при таком разделе право на все, что открыл этот предприимчивый генуэзец, но у нас зато будут развязаны руки в восточной половине моря-океана, именно там, где проходят наши пути к мысу Доброй Надежды. И, пожалуй, мы первые дойдем до Индии. Я бы предпочел, чтобы дальнейшие переговоры велись в Лисабоне, но раз уж донья Изабелла и дон Фердинанд пригласили нас к себе в гости, то так и быть: отправим наших послов в Кастилию. Но ни на одну лигу к востоку я вот эту красную линию, что пересекает вашу карту, не передвину, хотя бы мне пришлось воевать с Кастилией и Арагоном до скончания веков.

– Триста семьдесят лиг?

Карту с алой линией негритята аккуратно свернули и перевязали шелковыми ленточками. Местре Жозе звездочеты бережно подхватили под руки и вывели из зала. Король отправился на покой – его очень утомило это совещание. Руи да Пина он поручил подобрать послов, подходящих для новых переговоров.

– Я надеюсь, – сказал он при этом, – что предстоящая встреча с кастильскими дипломатами будет последней. Если моя несговорчивая кузина преподнесет мне новые сюрпризы, слово получат пушки.

В середине марта послы короля Жуана покинули Лисабон. В Кастилию отправились четыре посла, и в четвертый раз за последний год поскакал в кастильскую землю чернобородый кавалер в берете, низко надвинутом на лоб. Король Жуан назначил его советником нового посольства.

В апреле эта миссия прибыла в Медину-дель-Кампо. К этому времени до Кастилии добрались посланцы адмирала, и они сообщили, что в море-океане полным-полно португальских кораблей. Изабелла и Фердинанд окончательно убедились, что король Жуан готов к решительным действиям и в любой миг может оседлать морскую дорогу, ведущую из Севильи на Эспаньолу.

Поэтому представители королевской четы и их ученый советник, доктор Мальдонадо, весьма вяло торговались с португальским посольством. Дон Дуарте не отступал ни на шаг, и в конце концов кастильская сторона согласилась провести линию раздела именно там, где ее наметили португальские звездочеты.

В местечке Тордесильяс, неподалеку от древнего кастильского города Вальядолида, в начале июня сошлись на последний бой четверо португальских и четверо кастильских рыцарей пера и циркуля. Главный вопрос – на каком расстоянии от островов Зеленого Мыса следует провести линию раздела – послы разрешили еще до этой встречи. Но и португальскую, и кастильскую сторону беспокоили чисто практические соображения: ничего не стоило провести линию на карте, но каким образом наметить ее в синем море? Дон Дуарте считал, что сделать это можно только в том случае, если в море-океане, на расстоянии 370 лиг от исходной точки, удастся отыскать хоть какую-нибудь землю.

В Тордесильясе после недолгих споров послы решили, что в ближайшее время Португалия и Кастилия пошлют в море-океан несколько кораблей, и кормчие и космографы постараются любыми возможными способами наметить линию раздела.

На поверку эта затея оказалась такой хлопотливой и сложной, что корабли на поиски линии так и не удалось отправить.

В Тордесильясе очень быстро решен был еще один, весьма при этом деликатный вопрос. Дело в том, что кастильские корабли, прежде чем попасть на «свою» сторону моря-океана, волей-неволей должны были пересекать ту его часть, которая находилась к востоку от линий раздела, то есть в португальской половине. Поскольку кастильские суда летать по воздуху не могли, представители короля Жуана скрепя сердце разрешили кастильцам проходить через «португальские» моря.

И когда все недоразумения были улажены, в жаркий субботний день 7 июня 1494 года послы Португалии и Кастилии подписали договор о разделе мира…

* * *

И вот позади пыльный городок Тордесильяс. Ухабистая дорога вьется по красноватым холмам Кастилии. Вдоль невысокой каменистой гряды тянется линия границы. Бородатые португальские стражники лениво убирают рогатку, пропуская на родную землю четырех важных сеньоров. Чернобородый кавалер последним пересекает границу. В желтой кожаной сумке он везет договор о разделе мира. Мелькают нищие селения, машут вслед путникам длинными крыльями ветряные мельницы.

Дон Дуарте мчится в Лисабон. Мучительно долгим кажется ему путь от кастильского рубежа до замка Сан-Жоржи, где его с нетерпением ждет король Жуан. Король, которому на листе пергамента преподносится половина земного шара. Смертельно больной король, которому суждено через четырнадцать месяцев получить в вечное владение три аршина португальской земли.

Встреча в Волчьей бухте

В 1522 году выдалась на редкость мягкая зима. А на Азорских островах ее и вовсе не было. В декабре все еще сочно зеленели травы, шли теплые, совсем майские дожди и ласковый ветерок гулял в серебристых оливковых рощах.

Алая линия проходила в океане чуть западнее Азорских островов. И по эту, и по ту ее сторону море днем было нежно-зеленым, а в полночь черным, с зыбкой лунной проседью. К востоку плыли в густой лазури стайки белых облаков, пересекая незримую линию странного раздела.

Ровно тридцать лет прошло с тех пор, когда в Волчью бухту прорвался корабль чернобородого капитана.

По-прежнему стояла на крутом берегу дозорная башня. Как и встарь, трижды в сутки сменялись на ней караулы. Иногда далеко в море дозорные замечали паруса. Неведомые корабли шли мимо острова, и никто на башне не знал, под чьим флагом бороздят они море-океан.