Алая роза – символ печали

Я проснулась без помощи будильника, без пятнадцати одиннадцать, как говорится, полная сил и энергии. По роду моей работы мне не раз приходилось выходить «в ночное», поэтому каждое действие было отлажено до автоматизма: потянувшись, я встала, сделала парочку пассов ручками в духе Кастанеды, отправилась на кухню, всыпав три ложечки молотого кофе в самую маленькую турку на одну чашку, поставила ее на огонь, а сама тем временем соорудила себе пару-тройку канапе с красной рыбой, соленым огурцом и кунжутом — потрясающе вкусно и сытно, так что в ночном клубе я вполне продержусь до утра, не разоряясь на дорогующие блюда.

Когда кофе был готов, я с удовольствием выпила первую чашечку под первое канапе, одновременно расставляя по полочкам в голове задания на грядущую ночь.

Итак, я отправляюсь в ночной клуб и действую по обстоятельствам: либо просто наблюдаю за Павлом со стороны, слушаю обоими ушками все, что говорят вокруг служащие, либо сразу представляюсь хозяину-вдовцу как сыщик, нанятый его собственной матерью. Если же…

Я не успела довести свою очередную мудрую мысль до логического завершения, когда раздался звонок домофона. Интересно, кто бы это мог быть в такой час? Я встала и прошла к двери.

— Да?

— Татьяна Александровна Иванова?

— Так точно.

— Это Павел Николаевич Трубников. Надеюсь, вы в курсе, кто я.

— В курсе.

— Так откройте. Я хотел предоставить вам всю имеющуюся у меня информацию по поводу смерти моей жены.

Вот так: человек предполагает, а Бог располагает. Поход в ночной клуб отменяется, гора сама пришла к Магомеду. Я нажала кнопку, и визитер вошел в подъезд, оставив мне пару минут на то, чтобы привести себя в порядок.

Домашние шортики, из которых выглядывают изящные слегка загорелые ножки, футболочка с интересным декольте — тут все в норме. Смотрим в зеркало: глазки на месте, широко открыты и очаровательны, легкая подводка подчеркивает их удивительный, слегка удлиненный разрез; носик чуть припудрим, губки освежим блеском для губ — все в норме, я, как всегда, юная и прекрасная! Добро пожаловать, Павел!

…— Добрый вечер, Павел! Если вы не против, предлагаю обойтись без отчеств, по-европейски.

— Согласен, Татьяна. Признаться, я и сам хотел это предложить, нам с вами ведь еще далеко до пенсии.

Он даже попытался улыбнуться, но улыбка вышла абсолютно бесцветной, как на старой затертой фотографии. И тем не менее появление Павла Трубникова в моей холостяцкой квартире произвело эффект мини-землетрясения: я лишь встретилась взглядом с его серыми глазами, и в то же мгновение почувствовала, как земля уходит из-под ног, а я сама забываю, на каком я свете.

Серые глаза! Наверное, это можно назвать единственной серьезной слабостью частного детектива Татьяны Ивановой. Когда-то, во время оно, когда жизнь еще виделась мне в розовом свете, я влюбилась. Мою великую любовь звали Иваном, и у него были удивительные серые глаза. Совсем как у Павла, который теперь стоял передо мной с таким видом, будто перед ним — конь в пальто, а не очаровательная блондинка в шортиках и маечке.

Стоп-стоп-стоп! Не время для личных эмоций! Я решительным жестом пригласила Павла в гостиную:

— Прошу вас, проходите, чувствуйте себя как дома, устраивайтесь поудобнее. Что предпочитаете — кофе, чай?

Он прошел в комнату и опустился в кресло, в ответ на мое предложение лишь отрицательно помотав головой.

— Я уже выпил свою традиционную чашку кофе — у меня четкий распорядок дня, не меняющийся вот уже в течение пяти лет, с момента открытия клуба. Поднимаюсь ровно в десять тридцать вечера, легкий ужин, большая чашка крепкого кофе и — на работу, до семи часов утра… Налаженный механизм. Но, впрочем, у вас наверняка имеются вопросы, на которые я дам исчерпывающие ответы. Я жду, задавайте — на беседу у меня есть ровно сорок минут.

Я постаралась взглянуть на Павла как на любого другого клиента, спрятав все личные переживания куда подальше. Первое, что бросалось в глаза: у него было чрезвычайно бледное и осунувшееся лицо, с которого будто сошли все краски. А вот до смерти Марго он наверняка выглядел весьма эффектно: высокий, плотный мужчина с каштановыми, чуть вьющимися волосами и серыми глазами, с крупными пухлыми губами. Вернуть этим чертам яркие краски, и перед вами — голливудский красавчик, вылитый Пирс Броснан! Смерть супруги обесцветила и весь облик Павла, и его душу — даже голос его звучал монотонно и скучно, как будто он лишь повторял заученные фразы, не ощущая никаких эмоций. Что и говорить — даже на меня он смотрел как на нечто бесформенное и тусклое…

Спокойно, милая, спокойно! Перед тобой, можно сказать, двойник клиента — его родной сынок. Быть может, он и симпатичный, но такой скучный, педантичный, все у него по линеечке, без фантазии и импровизации, сплошные серые будни… Серые!.. Стоп-стоп-стоп! Нет места личным эмоциям! Выбрось, милая Татьяна, глупые мысли и воспоминания из головы!

Я сходила на кухню и принесла чашку кофе для себя, устроившись прямо напротив собеседника, глядя на него деловито и строго и стараясь анализировать на благо следствия его интонации и мимику.

— Могу я поинтересоваться, как вы узнали мой адрес?

Он даже не усмехнулся, не нахмурился — повторюсь, ноль эмоций, как будто передо мной был всего лишь автомат.

— Мне предоставила ваш адрес моя мама. Она позвонила вчера вечером и сказала, что решила нанять вас, чтобы добиться реального результата и узнать имя настоящего убийцы. Я сразу же спросил у нее ваш адрес, чтобы явиться лично и честно ответить на все вопросы. Я ведь, разумеется, в курсе, что в случае подобного преступления первый подозреваемый всегда — муж.

Весьма интересный мужчина — выдал реплику таким тоном, будто все это лично его никаким боком не касается.

— Павел, а вы сами хотите, чтобы убийца вашей жены был найден?

— Да.

Вот так вот — лаконичный ответ, не предполагающий вариантов. Произнеся краткое и решительное «да», Павел тут же сурово поджал губы, и его глаза, до этого словно выцветшие и запыленные, на мгновение стали ярко-серого, насыщенного цвета.

— Хорошо. Расскажите мне, как вы познакомились со своей женой.

Он лишь кивнул, словно мой вопрос вполне соответствовал его собственному сценарию нашей встречи.

— Мы познакомились, когда Марго поступила на первый курс журфака университета — они всей группой пришли поздравить с Восьмым марта мою маму, своего преподавателя литературы. Я помогал им заваривать чай, расставлять на столе чашки и тарелки, резать огромный торт. Марго сразу мне понравилась, и я старался быть ближе к ней. В конце вечера я пригласил ее в кафе. Она весело расхохоталась: «В кафе?! Чтобы опять пить чай с тортом?!..» Мы стали встречаться. Встречались примерно год, а потом я сделал Марго предложение, и мы поженились.