Альда. Дилогия

— Назвался Аском Мардоем. По виду типичный наёмник. Но сказал, что дело у него государственной важности, поэтому никому, кроме вас, он его доверить не может.

— Подожди немного, — сказал генерал, подошёл к одной из трёх дверей и два раза ударил в неё рукой. — Теперь зови.

Из комнаты, куда он стучал, вышли три его парня и разошлись так, чтобы пресечь любую попытку нападения.

Вошедшему было лет тридцать. На его некрасивом грубом лице виднелось несколько небольших шрамов.

— Садись на этот стул, — показал рукой Парман. — И говори, что у тебя за дело.

— Я случайно узнал, что в двух герцогских дворцах пропали сокровищницы, — сказал посетитель. — Мне кажется, я знаю, куда дели похищенное. Я бы хотел знать, на что могу рассчитывать, если об этом узнаете и вы.

— Тысяча золотых, — сказал Парман. — Понятно, что только после того, как мы всё найдём.

— Пять тысяч, — назвал свою цену Мардой. — Там должно быть ценностей на огромную сумму. Не жадничайте, милорд.

— А ты, братец нахал! — сказал Парман. — Даю три тысячи. Это окончательная цена.

— Ладно, — после недолгих колебаний согласился Мардой. — Слушайте, милорд. Я был одним из тех, кого покойный король нанял для убийства герцогских семей. По профессии я наёмник и обычно такими делами не занимаюсь. Но в этот раз меня окрутили так, что отказаться было невозможно. Меня бы просто прирезали. Мне сразу же показалось странным, что нам приказали после дела немедленно покинуть дворец и исчезнуть из города. Деньги заплатили заранее, но смыться до штурма дворца не получилось, потому что за каждым из нас следили остальные. Как только мы закончили, все поодиночке или небольшими группами ушли к городским воротам. Я шёл один по улице Девственниц и почти сразу же столкнулся с двумя людьми. Так получилось, что я знал обоих. Одним из них был имперец, которого передали королю из Сандора. Это очень хитрый и изворотливых тип, который быстро вошёл в доверие королю.

— А как его мог знать обычный наёмник? — спросил Парман. — Ты был вхож к королю?

— Нет, милорд, просто этот человек готовил убийство герцогов и несколько раз с нами встречался, а среди нас оказались люди…

— Довольно, — прервал его Парман. — Я понял, рассказывай дальше.

— Вторым был старший барон Рокарн. Я как-то нанимался к его младшему сыну, так что его хорошо знал. За ними вдоль улицы стояли пять карет, в которых были люди барона. Наверное, среди них были и люди имперца. По крайней мере, я бы на его месте своих людей привёл. Увидев меня, они схватились за мечи, но узнали и не стали связываться. Я взял в руки меч ещё ребёнком и с тех пор его не выпускал. Они оба знали, что я мало уступаю мастеру-мечнику и не дам так просто себя зарезать. А устраивать шум не захотели, поэтому просто жестом приказали мне поскорей убираться прочь, что я и сделал. Замок барона всего в десятке лер от городской стены, так что при известной сноровке можно было успеть очистить пару дворцов и увезти всё к себе.

— Поедешь с нами, — приказал Парман. — Покажешь замок и свободен. Завтра придёшь сюда же. Если мы найдём ценности, получишь своё золото. Ольд, поднимай полк по тревоге. И пусть захватят с собой один станок и десяток ракет. Если барон упрётся, сделаем несколько пусков.

На то, чтобы собраться, выбраться из столицы и дойти до баронского замка, потребовалось два часа. Замок окружили, после чего к воротам поехал офицер.

— Отказываются открывать, — доложил он, вернувшись от ворот. — Говорят, что раз наместник требует, пусть сам и едет к воротам.

— Совсем страх потеряли или просто тянут время, чтобы всё хорошенько спрятать? — сказал Парман. — Ты с кем говорил, не с бароном?

— Нет, господин генерал, просто старших караула. Барона они звать отказались. По-моему, действуют по приказу. Вряд ли они по собственному почину вели бы себя так нагло.

— Устанавливайте станок напротив ворот, — приказал Пармин. — Ударим по ним разрывной ракетой, а не хватит одной, пустим вторую.

Одной ракеты хватило. После её попадания и сильного взрыва обе створки ворот, кувыркаясь, улетели вглубь двора. Как выяснилось позже, не выдержали проржавевшие петли. Дружинников у барона было всего три десятка, да ещё двоих из них насмерть приложило воротами, так что никакого сопротивления солдатам Пармана они не оказали. Замок был захвачен в считанные минуты. Почти все двери были заперты, поэтому их выбивали динамитом. Барон и несколько его людей оказались в подвале замка, изрядно перепачканные известью и кирпичной пылью.

— Значит, так! — сказал Парман. — Мне прекрасно известно, что хозяин этого замка обокрал своего короля. За это коронное преступление по вашим законам умерщвляется вся семья преступника. По нашим законам казнят только вора, а всё остальное остаётся на власть короля или его наместника. Так по каким законам вас судить, барон?

— Я ничего не крал у вашего короля! — зло сказал барон.

— Вы дважды ошиблись, милейший, — усмехнулся Парман. — Всё имущество герцогов отошло королю, поэтому вы обокрали именно его. Вторая ошибка в том, что это не только мой, но и ваш король. А теперь слушайте внимательно. Я не знаю, на что вы рассчитывали, оказывая неповиновение наместнику, я вас за это даже не буду судить. Если вы сейчас же отдадите всё, что было взято во дворцах, голову отрубят только вам, барон, причём это сделают быстро. Раз и готово! Если вы начнёте упорствовать, с вашей помощью или без вас, но ценности я найду. А вас будут пытать, а потом повесят. Слуг это, кстати, тоже касается. А вашу семью лишат титула и выгонят из замка. Поверьте, у меня достаточно людей, которых я могу им поощрить. Итак, ваше решение?

— Там не только взятое во дворцах, там и семейные ценности, — сквозь зубы сказал барон, с ненавистью глядя на генерала.

— Я посмотрю, — пообещал Парман. — Если будет что-то похожее на баронскую сокровищницу, я её оставлю вашей семье, и даже из замка ваших близких гнать не буду. Всё зависит только от вас.

Тайник оказался глубокой нишей в стене, почти комнатой, которую закрывала каменная плита. Пришлось приложить большие усилия и перепачкаться в извести, чтобы её сдвинуть. Здесь было и золото, и серебро. Ниша на две трети была заложена тяжёлыми сумками. Отдельно лежали несколько сумок с драгоценностями и камнями.

— Вот это собственность семьи, — сказал барон, показав на полку у самого потолка.

Там стоял небольшой ларец с украшениями и несколько кошелей, набитых золотом.

— Похоже, что это ваше, — согласился Парман. — Оставить здесь, или отдать вашим близким?

— Лучше отдайте. Всё равно слуги видели тайник.

— Как хотите. Напоследок ответьте мне на пару вопросов. На что вы рассчитывали?

— Я не знал, с чем вы сюда заявились и хотел на всякий случай всё спрятать. Откуда я мог знать, что вам всё известно?

— А куда делся ваш сообщник?

— Уплыл по реке с перерезанным горлом. Вам не стоит о нём жалеть: редкий был негодяй. Когда меня казнят?

— А вам не терпится? Я передумал. Не буду я вас казнить. Здесь столько всего, что у многих от жадности помутилось бы в мозгах. Вас мне не жалко. Просто, когда я сюда шёл, видел вашу жену и дочерей. Они мне понравились, поэтому не хочу быть тем, кто принесёт в их дом горе.

— Спасибо за жизнь, наместник, — дрогнувшим голосом сказал барон. — Я отслужу.

— Служите королю, — сказал Парман. — Или тому наместнику, которого я выберу для Сотхема. Я у вас засиделся, и эти ценности были последним, что меня здесь удерживало. Поэтому прощайте, барон. Парни, давайте быстро всё это наверх!

Когда всё перевезли во дворец, генерал вызвал секретаря.

— Вот что, Пётр, — сказал он ему. — Распорядитесь, чтобы ко мне доставили графа Сная Могдайла. Да будьте повежливее: это не арест, мне просто нужно с ним поговорить.

Графа привезли, когда за окнами уже стемнело.