Алеф (CИ)

– А я возьму стейк с жареной картошкой под майонезом и черепаховый суп, - говорю я.

Официант старательно всё записывает в свой интерактивный браслет, и мы возвращаем ему меню.

– Желаете внести аванс?
– спрашивает он.
– Это даст вам пятнадцатипроцентную скидку.

– Конечно, - киваю я, вручая ему кредитку.

По негласному правилу, в ресторанах такого уровня полагается давать предоплату, чтобы избежать неприятных инцидентов в случае, если средства со счёта по какой-то причине не спишутся.

– Благодарю вас.

– В прошлый раз мы говорили о серьёзном, - произносит Зоя, когда официант уходит.

– Я рада, что сегодня всё иначе. Хочется отвлечься от работы. От всех этих вечных поисков врагов.

– Их действительно так много?

– Ты бы удивился.

– Надо же. Должно быть, Контора хорошо работает, раз мы о них не знаем.

Зоя кивает.

– Но не будем об этом. Лучше расскажи о себе. Просьба банальная, но ведь не каждый день обедаешь с хакером, который вот-вот спасёт человечество.

– Это ещё бабушка надвое сказала, - возражаю я.

– Не прибедняйся.

– Скромность украшает человека.

– Только не ложная.

– Боюсь, здесь слишком тонкая грань.

– Это верно. Ладно, засчитаем тебе «плюс».

– Спасибо.

– Итак, поговорим о тебе, - Зоя принимает шутливо-серьёзный вид.
– Прежде всего, имя.

Я отрицательно качаю головой.

– Это табу. Не могу сказать.

– Но я не прошу тебя назвать своё настоящее имя. Меня интересует прозвище. Почему Орфей? Это ведь из истории Древней Греции?

– Скорее, из мифов.

– Герой, который, выходя из подземного царства смерти, обернулся, чтобы убедиться, что его возлюбленная Эвридика следует за ним?

– Да. Бог Аид обещал, что отпустит её в мир живых, если Орфей ни разу не обернётся. Увы, он упустил своё счастье.

– А ты?

– Надеюсь, что нет.

Зоя подаётся вперёд и ставит локти на край стола.

– Почему ты выбрал такой псевдоним? Что он значит для тебя?
– её взгляд полон неподдельного интереса.

– Как ты думаешь, о чём миф про Орфея?

– О том, что надо соблюдать поставленные условия?

– Нет, не думаю.

– Может быть, тогда дело в том, что Орфей усомнился в слове бога, и был за это наказан. Если не ошибаюсь, боги в древнегреческих мифах бывали довольно жестоки.

– Не без того.

Зоя слегка улыбается.

– У меня есть ещё попытка?

– Конечно.

– Греки хотели сказать, что даже любовь не может длиться вечно? У всего есть необратимый конец?

– Наверняка и эта интерпретация имеет право на существование.

– У тебя другая версия, да?

Я киваю.

– Это только моё видение.

– Разумеется. Его-то я и хочу услышать.

– Попытка вернуть возлюбленную в мир живых - это, по сути, попытка нарушить законы бытия. Не каждому такое под силу. Мне кажется, Орфей был охвачен сомнениями и страхом - именно это и помешало ему осуществить задуманное.

– Значит, твой псевдоним - своеобразное напоминание?

– Да. О том, что страх мешает достичь мечты.

Зоя приподнимает брови.

– Ты ничего не боишься?

– Боюсь, конечно.

– Значит, преодолеваешь страх?

– Стараюсь.

– А о чём ты мечтаешь?

Я натянуто улыбаюсь.

– Это пока секрет.

Зоя медленно отстраняется от стола и принимает расслабленную позу.

– Ты много времени проводишь в Киберграде, верно?

– Большую часть.

– И у тебя там своя жизнь.

Я киваю.

– Ты расскажешь мне о ней?

Зоя знает, что не принято расспрашивать о подобном. Я молу, думая, что ответить.

– Ладно, если не хочешь - не надо, - приходит она мне на выручку.
– Скажи только, почему ты предпочитаешь виртуальную жизнь вот этой, - она обводит жестом помещение ресторана.
– Скажи честно, без рассуждений в духе «что есть наш мир, и насколько он реален?»

Мой первый порыв - отшутиться, но я ловлю внимательный взгляд Зои и понимаю, что она ждёт серьёзного ответа.

– Я бегу от общества, в котором не разберёшь, где человек, а где машина.

– Серьёзно? Дело в этом?

– Угу. Знаю, это немодная точка зрения, но что поделаешь?

– Вот не думала, что хакеры бывают киборгофобами.

– Ну, как видишь.

– Почему ты настроен против искусственных разумов? Им предоставили равные с людьми права, их признали ни в чём не уступающими хомо сапиенсам, - Зоя приводит самый избитый из всех аргументов. Она явно повторяет то, что слышала множество раз по телевидению.

– Ерунда!
– я отметаю её довод взмахом руки.
– Никогда искусственный разум не сравнится человеческим. Он может быть в тысячу раз умнее и быстрее, но у него нет души. И её не подделать, тем более таким грешным созданиям, как мы.

– А зачем разуму душа?
– спрашивает Зоя.

Её вопрос ставит меня в тупик.

Я окидываю взглядом зал. В «Курионе» сегодня аншлаг.

– Смотри: вокруг нас, на первый взгляд, люди. Но сколько здесь на самом деле тех, кого родили женщины, а не техно-инкубаторы? Десять, двадцать, тридцать человек? Цифра может оказаться любой. Киборги пролезли повсюду, даже в правительство, они воруют наши идеалы, наших возлюбленных, даже наши дурные привычки.

– Ты прав, - отвечает Зоя, глядя по сторонам.
– Действительно интересно, сколько здесь людей. Вот бы это узнать!

Меня осеняет гениальная в своей простоте идея.

– Сейчас!
– говорю я, поднимаясь из-за столика.

– Что ты задумал?
– Зоя наблюдает за мной с неподдельным интересом.

– Уважаемые дамы и господа!
– громко произношу я.
– Прошу вашего внимания. Это займёт не больше минуты.

Голоса постепенно смолкают, ко мне поворачиваются лица. На одних написано любопытство, на других - удивление, на третьих - недоумение. В конце зала появляется бдительный метрдотель - на всякий случай. Но у него нет повода волноваться.