Алек
Шрифт:
— Не похоже, что ты этого хочешь, — ответил он, переворачивая нас и оказываясь надо мной.
Какого черта?
— Алек, — задыхаясь, произнесла я.
Это должно было прозвучать как предупреждение.
— Ты говорила мое имя во сне.
Он держался на локтях, удерживая надо мной большую часть своего веса.
— Скорее всего, я пыталась убить тебя и...
Он фыркнул.
— Ты стонала его и это было чертовски сексуально: смотреть, как ты мечтаешь обо мне, как задыхаешься.
Я почувствовала, как все мое тело покраснело.
—
Алек потерся своим носом о мой и ухмыльнулся. — Но так и было, Кила.
Я ему не верила.
— Я ненавижу тебя, — произнесла я самым твердым тоном, на который была способна.
Он прижался ко мне, потираясь своим пахом о мой. Единственными препятствиями, удерживающими его от того, чтобы войти в меня, были мои трусики и его боксеры.
— Я тоже ненавижу тебя, — улыбнулся он, но потом зарычал, — но это не мешает мне хотеть тебя.
Мои глаза округлились.— Ты не можешь говорить мне...
Он поцеловал меня.
На этот раз он действительно поцеловал, а не просто чмокнул или украл поцелуй. Его губы были на моих, а язык пробрался в рот. Я произнесла его имя, но это прозвучало, скорее, как еще один гребаный стон, и очевидно, я целовала его в ответ. И не просто целовала, о нет, мои ноги, обернутые вокруг его талии и руки, обнимающие его за шею, притягивали его так близко, насколько это было возможно. Я не хотела его целовать или трогать, но, очевидно, у моего тела были другие планы.
— Скажи это, — зарычал он мне в губы.
Что, черт возьми, сказать?
Мои мысли были в беспорядке – я не могла понять, что он хотел услышать. Прямо сейчас в моей голове шла битва: одна половина не могла поверить в то, что я делаю, и говорила мне, чтобы я остановилась, в то время как другая – была расслаблена и велела трахнуться, забив на наши с Алеком проблемы.
Буквально вытрахать их.
— Скажи это, Кила, — снова зарычал Алек, привлекая мое внимание.
— Сказать что? — спросила я, затаив дыхание.
— Что хочешь меня, — ответил он и вновь соединил наши губы. — Скажи мне, что хочешь, чтобы я трахнул тебя. Скажи: «трахни меня, Алек».
Рациональная сторона в моей голове велела мне послать его трахнуть себя, в то время как другая сторона – распутная сторона – стонала и пела ту же самую песню, только о том, чтобы он трахнул меня.
— Трахни меня, Алек, — пробормотала я, застонав, когда он снова толкнулся в меня.
— Громче, — огрызнулся он.
Я проглотила свою гордость, показав моей рациональной стороне средний палец и посмотрела ему прямо в глаза.
— Трахни меня, Алек, — произнесла я, прежде чем притянуть его ближе для поцелуя.
Он зарычал мне в рот, и, используя одну из своих рук, поднял подол одолженной мной футболки, обнажая мою грудь. Я ахнула, когда его губы покинули мои и через мгновение сомкнулись на моем левом соске. Он пососал и слегка укусил его, прежде чем переключиться
на правый. Я дернулась бедрами ему навстречу, и он вздрогнул.— От этого нужно избавиться, — прорычал он, зацепив мои черные кружевные трусики, прежде чем сдернуть их вниз и спустить по моим ногам, отбросив назад.
Сняв свои боксеры в рекордные сроки, он опустился на меня, но затем остановился.
— Что такое? — спросила я, приподнимая бедра выше и потираясь о его член.
Он закрыл глаза, когда мои соки облегчили его скольжение по моим складочкам.
— У меня нет презерватива, — ответил он напряженным голосом.
Мое сердце разбилось. У меня тоже не было, я не планировала заниматься сексом с кем-либо в этой поездке, особенно с Алеком. Я собиралась сказать ему, что это знак, что мы не должны делать этого, когда он внезапно направил свой член к моему входу.
— Я успею выйти, — произнес он, прежде чем войти в меня.
Я закричала от удовольствия и от ощущения того, как он наполнил меня. Алек закатил глаза, прежде чем немного выйти и снова повторил свои предыдущие действия.
— Боже мой, — застонал он. — Так чертовски хорошо.
Я абсолютно согласна.
Установив ритм, он опустился на локти, приближаясь ко мне.
— Тебе нравится?
Он это серьезно?
— Да! — произнесла я, шире раздвинув для него ноги.
Он заставил меня снова вскрикнуть, войдя в меня еще жестче, чем раньше.
Это было невероятно, чертовски невероятно.
— Я не могу этого вынести, не... — закричала я, когда он снова сделал это.
Казалось, с каждым разом он применял еще больше усилий, заставляя меня стонать и кричать. Я чувствовала, что нужно попытаться отодвинуться от него, потому что он заставлял меня чувствовать настолько интенсивное удовольствие, что я не могла вынести этого. Но, в то же время, я заставила себя оставаться на месте, чтобы это могло продлиться вечно.
— Хорошая девочка, — промурлыкал Алек, укусив меня за нижнюю губу.
Я начала задыхаться, когда теплое чувство стало закручиваться вокруг моего центра.
— Сейчас, — произнесла я, закричав, когда меня накрыли удовольствие и экстаз.
Я почувствовала, как мои руки упали обратно на матрас, когда Алек коснулся моих плеч. Я открыла глаза, и он улыбнулся мне.
— Просыпайся, котенок.
Выпучив глаза, я посмотрела на него в замешательстве, и его образ начал расплываться. Я зажмурилась.
— Проснись, котенок!
Я снова открыла глаза, почувствовав пульсацию между ног и футболку, пропитанную потом. Я мгновенно села и огляделась. На своей стороне кровати Алек тоже сел.
— Ты кричала во сне и много двигалась, — зевнул он.
Я почувствовала, что краснею.
— Я думал, что ты проснулась, потому что говорила мое имя и... почему твое лицо такое красное? — спросил он, потирая глаза, чтобы прогнать сон.
Я почувствовала, что краснею еще больше и спрыгнула с кровати.