Алек
Шрифт:
Я усмехнулась.
— Мне тоже, там красиво.
— Ты красивая.
Я вспылила.
— Прекрати это.
— Что прекратить? — Алек улыбнулся, посылая мне «трахни меня» взгляд.
— Это! Перестань пытаться соблазнить меня.
Он моргнул и рассмеялся.
— Прости, я даже не подозревал, что соблазняю тебя.
— Может быть, это потому, что ты флиртуешь с людьми так часто, что это стало твоей второй натурой так же, как и дыхание — ты делаешь это и даже не замечаешь.
— Это навык.
— Это заноза в заднице, вот что это такое.
Он пошевелил бровями. —
— Алек, клянусь Богом, если ты закончишь это предложение, я засуну свою ногу так далеко в твою задницу, что тебе понадобится хирург, чтобы вытащить ее.
Он в оцепенении уставился на меня, а затем пробормотал:
— Ты еще более изобретательна со своими угрозами, чем Брона.
Я улыбнулась про себя.
— Мне жаль, что я угрожаю тебе, и раз я здесь, прости что я такая сука. Почему бы нам не начать сначала? Привет! Я — Кила Дейли, приятно познакомиться.
Алек улыбнулся и взял мою руку, поднес ее ко рту и, поцеловав мои костяшки, ответил:
— Приятно познакомиться, Кила Дейли. Я — Алек Слэйтер.
Я вздохнула.
— Итак, Алек, как ты любишь проводить свободное время? Только приличные занятия, пожалуйста.
Он улыбнулся, покачал головой и ответил:
— Я люблю животных. Когда я возвращаюсь домой, то помогаю местным приютам, которыми управляет DSPCA (прим. пер. — Dublin Society for Prevention of Cruetly to Animals — Дублинское общество по предотвращению жестокого обращения с животными). У них очень ограничены финансовые средства, поэтому они всегда рады добровольцам. Но больше, чем жертвовать деньги, я люблю уделять им свое время. Это то, что мне действительно по душе. Что насчет тебя, как развлекаешься ты? В свою очередь ты можешь дать максимально откровенный ответ.
Я хотела посмеяться над последним предложением, но не сделала этого, потому что была слишком занята, осознавая услышанное. Алек добровольно работал в приютах для животных, и ему это нравилось.
И это только добавляло ему привлекательности.
— Эм, мне нравится писать. Это не так круто, как волонтерство, но...
— Не делай этого, не принижай то, чем тебе нравится заниматься. Даже не сравнивай то, что ты любишь делать, с каким-либо другим занятием. Это твой выбор, поэтому ты должна поставить его на первое место.
Я моргнула и уставилась на него.
— Что? — спросил Алек.
Я прочистила горло и ответила:
— Раньше никто кроме Эйдин, не был со мной таким прямолинейным.
Он пожал плечами. — Проведи немного времени со мной, и ты увидишь, насколько я могу быть прямым, котенок.
Я подняла брови.
— Это было очередное соблазнение? Не могу определить.
Алек усмехнулся.
— Неважно, давай вернемся к тебе, и тому, что ты любишь писать.
Я почувствовала, как мои щеки внезапно раскраснелись из-за моего откровения. Я уже собиралась уйти от разговора, когда он наклонился и поднял мое лицо за подбородок.
— Даже не думай об этом, котенок. Ты начала этот разговор и, учитывая это, — мы его закончим.
— Ты должен понимать, что это очень щекотливая тема для меня, только Эйдин знает, что я пишу, а теперь и ты. Я еще не привыкла
к тебе...— Я пытаюсь немного приблизиться к тебе, чтобы ты привыкла ко мне. Чем больше мы говорим, тем быстрее это происходит. Ты говоришь, я слушаю. Расскажи мне о своем увлечении.
Я нахмурила брови и спросила:
— Ты серьезно? Ты правда хочешь поговорить и послушать меня?
Алек нахмурился.
— Почему это так шокирует тебя? Люди общаются каждый день.
— С тех пор, как мы встретились, ты говоришь только о сексе. И честно говоря, мне трудно понять, насколько ты серьезен прямо сейчас.
Он улыбнулся.
— Ты меня не знаешь, котенок. Ты всего лишь знаешь, чего я хочу от тебя. Но меня ты совсем не знаешь.
Я почувствовала, что он бросает мне вызов.
— Ну, может быть, я хочу узнать тебя получше. Может быть, я хочу проникнуть в твой разум и разобраться в тебе. Хочу понять тебя.
Алек протянул руку к моему лицу и провел кончиками пальцев по моей щеке.
— Ты сойдешь с ума, пытаясь понять меня, котенок.
— Не будь со мной загадочным, ты больше нравишься мне, когда прямолинеен.
Он убрал руку и засмеялся.
— Мне нравится твоя честность, котенок, никогда не теряй этого.
— Я и не собиралась.
— Хорошо. Пойдем, мы можем закончить этот разговор позже, я хочу выйти.
— И что мы будем делать?
Алек стащил меня с кровати, поставив на ноги и обнял.
— Теперь, когда мы друзья, давай пойдем и сделаем прически.
Я отодвинулась и уставилась на него.
Он улыбнулся.
— Тебя нужно намочить и высушить.
Я закатила глаза, посмотрев на Небеса. Если я не убью его к концу этой поездки, я поверю, что чудеса действительно существуют.
— Я сделала прическу, потому что ты в течение часа доставал меня, но татуировку я делать не буду, и ты не сможешь меня заставить.
В десятый раз за тридцать секунд Алек застонал вслух.
— Последний раз повторяю, татуировку буду делать я, а ты просто молча посидишь вон там. Много времени это не займет...
— Нет, ты не оставишь меня одну. Что, если один из татуировщиков подумает, что я хочу что-то набить себе, и заставит меня это сделать?
Алек потер глаза обеими руками, прежде чем сосредоточиться на мне.
— Милая, не думаю, что кто-то сможет заставить тебя сделать то, чего ты не хочешь, даже если попытается.
— Неважно, я пойду с тобой.
Он снова застонал, но вместо того, чтобы спорить, взял меня за руку и переплел наши пальцы.
— Тогда пойдем.
Победа! Я прижалась к нему, когда мы подошли к ресепшен в тату-салоне. Ладно, это был не совсем ресепшн, но это определенно было то место, куда подходят, когда хотят поговорить с главным. Таким человеком оказался чернокожий мужчина ростом около ста восьмидесяти сантиметров, весь покрытый татуировками.
— Чем могу помочь, чувак? — спросил Бог Чернил у Алека.