Александр Беляев
Шрифт:
Единственная неразгаданная загадка, если, конечно, мемуаристка не напутала — судьба обрывка кольчуги.
Глава седьмая
ПЯТЬ ЛЕТ СТАЖА
До получения диплома Беляев успел сделать еще один решительный шаг. Вспоминает В. В. Былинская:
«Следующей весной я узнала, что жена его (моя подруга) оставила его и вышла замуж за другого.
А. Р. переехал к матери, у которой была маленькая квартирка» [99] .
99
Былинская В. В.Из жизни А. Р. Беляева // Рукописный отдел Центральной научной библиотеки Союза театральных работников РФ. Фонд А. Р. Беляева. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 8.
Как рассказывал Беляев, несмотря на то что причиной развода была измена жены, он взял вину на себя. Лишь это сделало возможным для нее сочетаться браком с любовником. Впрочем, и этот брак по любви не принес бывшей супруге счастья — еще долго и часто приходила она к Беляеву с жалобами на жизнь: «Ты меня никогда не ругал, а он меня бьет» [100] .
По непроверенным данным, фамилия бывшей жены была Станкевич, а нового супруга — Гильберт, тот самый
100
Беляева С. А.Звезда мерцает за окном… // Фантастика-84. М., 1984. С. 323.
А Беляеву был выдан нагрудный знак выпускника Демидовского лицея: белый эмалированный овальный щит, окаймленный дубовой и лавровой ветками; на верху щита — императорская корона, еще выше — хвост государственного герба, а в самом низу — другой щит, маленький, и на нем — по синей эмали — золотые инициалы лицея. Перед Беляевым открывается новая жизнь и карьера. Первое дело, доверенное начинающему адвокату, достаточно громкое — процесс над членами партии социалистов-революционеров (с.-р., то есть эсеров). Особую остроту процессу придает одно обстоятельство — эсеры эти не просто государственные преступники, но свои — смоляне, и среди них Алексей и Юлия Терн — сын и дочь бывшего секретаря губернского предводителя дворянства, 23 октября 1909 года они предстали перед особым присутствием Московской судебной палаты. Часть адвокатов тоже москвичи, но привлечены и местные, в том числе помощник присяжного поверенного А. Р. Беляев. Кого из подсудимых защищал тот или иной адвокат, что сказали 13 свидетелей и четыре эксперта, не сообщалось — процесс шел при закрытых дверях. Поздним вечером, в 23 часа, двери открыли и огласили приговор: четверым подсудимым, в том числе — детям секретаря, тюремный замок, двоих оправдали [101] .
101
[Б. п.]Суд // Смоленский вестник. 1909. № 231. 20 октября. С. 2–3; № 233. 24 октября. С. 2.
О каких-либо прочих судебных делах с участием Беляева газеты в 1909 году не сообщали, но эсеровский процесс ему аукнулся: в ночь со 2 на 3 ноября чинами жандармской и городской полиции у него на квартире был произведен обыск [102] . Ничего компрометирующего, впрочем, не нашли. Но к Беляеву жандармы нагрянули не случайно. Впервые о предполагаемом его участии в суде над эсерами газета сообщила в середине июля [103] . А уже в августе его имя фигурирует в «Дневнике наружного наблюдения и сводок по Смоленской организации партии социалистов-революционеров». Впрочем, для пущей конспирации Беляев в жандармском делопроизводстве проходит не под своим именем, а под кличкой — «Живой» [104] : Отчего живой? За покойниками жандармы не следили… Оттого, наверное, что от прочих подопечных наружки отличался он живостью, бойкостью и подвижностью.
102
[Б. п.]Обыски //Там же. № 243.4 ноября. С. 2.
103
[Б. п.]Судебные дела // Там же. № 158. 18 июля. С. 2.
104
Левитин М.Под кличкой «Живой»//Смоленский край. 1992. № 1. С. 41–44.
В архиве нашлись и документы об известном нам обыске. Это совершенно секретное распоряжение за № 743–746 от 2 ноября 1909 года: «Произвести самый тщательный обыск… у Корелина (на самом деле: К арелина. — З. Б.-С.),Подвицкого, Беляева и Кельма…» Обыск, как мы знаем из прессы, был произведен и результатов не дал. Оказывается, не все было так просто.
4 ноября в Москву полковником Н. Г. Иваненко была отправлена совсекретная депеша за № 755, из которой выясняется, что у трех обысканных — Беляева, Виктора Подвицкого и прусского подданного Гуго-Эмиля Кельма — ничего предосудительного, действительно, найдено не было. Но зато у четвертого — Карелина Владимира Александровича, ранее уже судимого за политическое преступление, — нашлись и брошюры подстрекательские, и письма, прямо указывающие на крайнюю его неблагонадежность. Но хватать злодея начальник губернского жандармского управления не спешит — Карелина заодно с Подвицким оставляют на свободе. Естественно, под секретным наблюдением — пусть сами выводят на своих подельников.
Продолжается негласное наблюдение и за двумя другими фигурантами: Кельмом и Беляевым. Тем более что иногда вся группа собиралась у Беляева на квартире.
Пять лет спустя, 14 октября 1914 года, издательница «Смоленского вестника» Софья Пиотровская обратилась к смоленскому губернатору с просьбой разрешить А. Р. Беляеву занять пост ответственного редактора газеты. Из канцелярии губернатора в губернское жандармское управление был сделан запрос: «Не навлекал ли на себя какого-либо подозрения в политической неблагонадежности присяжный поверенный Александр Романович Беляев?» Прямо на запросе карандашная надпись: «Неблагонадежных сведений не имеется». На оборотной стороне — печать жандармского управления и ответ: «Компрометирующих сведений нет» [105] .
105
Левитин М.Александр Беляев и «Смоленский вестник» // Рабочий путь. 1994. № 141. 27 июля. С. 5.
Состоял ли Александр Беляев в партии эсеров? Или вступил и вышел? Симпатий к монархии он точно не испытывал, но от антипатий до партийной работы расстояние немалое…
А чем он вообще занимался с осени 1909 года? Начало адвокатской практики, хлопоты с разводом… Любому другому за глаза хватит, чтобы свободного времени и вовсе не осталось. Но Беляев — человек живой, непоседливый, увлекающийся…
«Вместо Глинкинского музыкального кружка, фактически прекратившего свое существование, в Смоленске возникло новое музыкальное „Симфоническое общество“… <…>
7-го сентября в здании ремесленного училища состоялось организационное собрание нового общества и выбор правления. В правление оказались избранными: председателем Н. А. Гарбузов и членами: Ю. Н. Сабурова, М. П. Плуман, В. А. Плескачевский и А. Р. Беляев.<…> Запись в члены общества производится у Н. А. Гарбузова (Ремесленное училище) и у А. Р. Беляева [106] (Пушкинская, д. б(ывший] Ранфа, кв. 4)» [107] .
106
Здесь и далее в цитатах курсив автора.
107
[Б. п.] Новое общество // Смоленский вестник. 1909. № 200. 11 сентября. С. 2.
Прошел месяц…
«13-го октября. Состоялось первое собрание членов „Смоленского клуба общедоступных развлечений“ в здании уездного земства. До открытия собрания один из учредителей клуба А. В. Иванов прочитывает устав и делает сообщение об истории возникновения клуба и о целях, которые ставили себе его инициаторы. — Мысль основать настоящий клуб зародилась в небольшом кругу смоленской интеллигенции, имевшей случай познакомиться с аналогичными учреждениями в других городах. На одном из частных собраний инициаторы избрали комиссию, которой и поручили более близкое ознакомление с уставами существующих клубов, выработку собственного устава, сбор пожертвований и пр. Главные основания, на которые, по мысли инициаторов, должен опираться вновь учрежденный клуб, — следующие: Клуб должен быть общественным и вступление в него не может обусловливаться никакими сословными, классовыми и национальными различиями. Клуб должен сделаться доступным для всех благодаря низкому членскому взносу и должен обслуживать главным образом недостаточные слои смоленского населения, лишенные разумных и полезных развлечений. Наконец, целью клуба является не только доставление разного рода нравственных развлечений и удовольствий, но и культурно-просветительной работы. Поэтому, с одной стороны уставом клуба не разрешается карточная игра и буфет крепких напитков, а с другой — в задачи клуба входит устройство литературных чтений, лекций, курсов, музыкальных вечеров и пр. <…>
После непродолжительного перерыва собрание приступает, согласно предложению С. Н. Кузнецова, к выбору правления в количестве 9 членов и 3-х кандидатов к ним. По запискам избираются большинством голосов членами правления следующие лица (в порядке полученного числа голосов): А. В. Иванов, С. Н. Кузнецов, Р. И. Гинзбург, А. Р. Беляев, П. Г. Григорьев, Я. К. Курнатовский, А. Г. Кононов, Д. В. Руженцев и А. А. Устинов — и кандидатами к ним: А. А. Могилевкин, Е. С. Синегуб и А. Н. Цапенко» [108] .
108
[Б. п.]Общее собрание членов «Смоленского клуба общедоступных развлечений»// Смоленский вестник. 1909. № 226. 10 октября. С. 2–3.
Надо ли говорить, что больше про Клуб общедоступных развлечений никто никогда не слыхал? Да и то сказать: что это за идея такая — культурный досуг без буфета крепких напитков? Если не абсурдная, то уж точно мертворожденная… Но Беляев отметился и здесь и попал в число избранных.
А за полторы недели до этого —
«4 октября созвано было общее собрание членов общества [любителей изящных искусств] для рассмотрения отчета ревизионной комиссии, выборов литературной комиссии и разрешения некоторых текущих дел. Собралось, однако, всего лишь 30 человек, в силу чего собрание было признано несостоявшимся и перенесено на 5 октября. 5 октября собралось уже свыше 40 человек. Председателем собрания избран г. Коровин. Заслушанный доклад ревизионной комиссии не вызывает никаких замечаний и таким образом принимается собранием к сведению. Следующий вопрос — о литературной комиссии проходит уже не так гладко. Некоторые из членов общества указывают на бездеятельность литературной комиссии, на отсутствие у нее общего плана и т. д. <…> Члены литературной комиссии гг. Курнатовский и Подвицкий поясняют, что широкая и систематическая деятельность по ознакомлению публики с художественной литературой не может быть осуществлена при наличных силах. <…> Остается лишь откликаться по-прежнему по мере сил и возможности на выдающиеся события в мире литературы (юбилеи) и время от времени знакомить публику с литературными новинками. <…>
Собрание переходит к выборам членов литературной комиссии по запискам. Избранными оказываются следующие лица: гг. Беляев, Курнатовский, Подвицкий, Коровин, Карелин, г-жа Граве, г-н Финогенов, г-жа Тагац» [109] .
109
[Б. п.]В обществе «любителей изящных искусств» // Смоленский вестник. 1909. № 222. 9 октября. С. 2.
Беляев, Подвицкий, Карелин… — какая разница между литературной комиссией изящных искусств и партией эсеров? Для страшно узкого круга смоленской интеллигенции, видимо, никакой.
А вот жандармы разницу уловили, выделив Карелина и Подвицкого в отдельное от прочих смоленских болтунов производство. Потому что и Карелин Владимир Александрович (1891 г. р.), и Подвицкий Виктор Владимирович (1886 г. р.) эсерам не просто симпатизировали, но и сами ими были. Впрочем, жизнь им предстояла разная. Например, Подвицкий, хоть при обыске ничего у него не нашли, в начале 1910 года отправился в смоленскую тюрьму, где просидел целый год. А Карелин свой год отсидел раньше, и на сей раз горькая чаша его миновала. И к Октябрьскому перевороту отнеслись они по-разному: Подвицкий резко отрицательно, а Карелин с шестью другими левыми эсерами стал народным комиссаром в ленинском правительстве. Правда, в 1919 году арестовали обоих. Но Карелина отпустили, а Подвицкого сослали в Актюбинск, где через 15 лет он и окончил свои дни. Карелин умер на четыре года позже, зато не своей смертью — в 1938-м его расстреляли.
А пока все чудесно, молодо, временами скандально… Например, когда речь заходит о распределении ролей в любительских спектаклях. Давать роли любителям бывалым и испытанным или же считать всех любителей равными? Беляев и ряд других с огульным равенством решительно не согласны, хотя не рады и бесправию новичков. Выход найден: распределением ролей будет ведать не диктатор-режиссер, а специальная комиссия [110] .
А вот в другой области привычных занятий Беляева — журналистике — зияет пустота: первая публикация за подписью «А. Бляевъ» появится в «Смоленском вестнике» лишь в 1912 году и название ее: «К вопросу об открытии в Смоленске городской аптеки» [111] . В силу чего желания ставить вопрос: о чем писал Беляев до того, как стать фантастом? — ни у кого не возникло.
110
Там же. № 243. 4 ноября. С. 2.
111
Смоленский вестник. 1912. № 222. 9 октября. С. 2.