Александр дюма из парижа в астрахань свежие впечат (Владимир Ишечкин) / Проза.ру
Шрифт:
Бесстыдный сосед, сутяга и злодей,
Разжился полем бедного пахаря.
Бедный пахарь тяготится потерей,
Но говорит: «Приезд барина близок.
Барин рассудит в мою пользу».
И бедный пахарь, по-христиански,
Не обращаясь в суд, ждал барина.
Один холостой мужик любил красавицу Натали,
Молодые и оба уверенные в будущем,
Они говорят: «Печалиться было бы глупо.
Что управляющий! Вот-вот приедет барин».
И оба в надежде, что пробьет заветный час,
Ждали прихода второго мессии.
Нинит умерла; к осени
Захваченное поле дало обильную жатву;
Мужик, отданный в солдаты, уехал в Крым.
Красавица Натали поумнела
И увидела, что управляющий достоин ее любви.
Дни, месяцы, годы протекли... увы!
Барин, на которого надеялись, не появился.
Наконец, однажды издали увидели с печалью и досадой
Шестеркой лошадей влекомый черный экипаж,
Он гроб привез в деревню:
В гробу лежал высокочтимый барин,
За гробом шел его наследник, одетый в траур.
Положили барина под красивый камень,
И молодой уехал, утирая слезу.
Бедные люди! Может быть, раньше смерти
Придет тот день, способный изменить вашу судьбу.
Вот второе стихотворение этого же автора. Более чем печальное, оно душераздирающее. Озаглавлено: М о я б е д н а я п о д р у г а . Из недр общества никогда не исходил более надрывный крик.
Si la nuit, je traverse une ruelle sombre;
Si gronde sur mon front l’orage t;n;breux,..
_
Пересекаю ли ночью улочку темную,
Бьет ли наотмашь злое ненастье,
Тут же передо мной возникает из тьмы
Твой стонущий, больной и скорбный призрак, бедная подруга!
Моя душа истерзана самой печальной думой о тебе:
С детства с тобой играл насмешливый рок;
Твой отец был злобным, мать - жадной,
И ты вышла замуж с любовью в сердце к другому.
Очень плохой супруг достался тебе в замужестве,
Его сердце было жестоким, его рука была тяжелой;
Ты не могла покориться этому тяжкому рабству:
Ты бежала; несчастье поставило меня на твоем пути.
Ты помнишь день, моя горячо любимая бедняжка,
Когда без сил, скованные томным оцепенением,
В голодной комнате, немые, мы смотрели
На волны нашего дыхания - колеблющийся пар.
Ты помнишь ветер, рыдающий в долине,
Слезы дождя и кончающийся день?
Твой сын плакал, и умирающим дыханием
В разящем холоде ты согревала его руки.
Но он плакал, не переставая, и этот непрерывный стон,
Что не могло унять твое материнское старание,
Временами становился очень пронзительным.
Пробило полночь; ребенок умолк: он был мертв!
Теперь прерви безумный стон,
Бедная женщина! Тебе остается сегодня перестрадать,
А завтра от голода и убаюкивающего горя
Ты уснешь не менее глубоко, чем он.
И затем наступит мой черед. Алчный хозяин,
Купивший три гроба, проклинающий нас троих,
В заброшенном углу бедного кладбища
Напишет три наших имени на одном кресте.
Мы обретались в углу с черным очагом без огня,
Ты бледнела уже под грузом победившей смерти;
Горестный план созрел в твоей душе,
Жестокая битва развернулась в твоем сердце.
Я заснул, и ты тихо ушла,
Сбросив траурный наряд,
И вернулась, безумная, почти в бреду,
С ужином для отца и гробиком для ребенка.
Мы поели, обретая силы для испытания;
В погасшем очаге я затеплил немного огня;
Ты обрядила ребенка в его самые новые одежды,
Какие послал нам случай или бог.
Не расспрашивая тебя, горячечную, мрачную, ожесточенную,
Все дни я оставался в тоске,
Потому что, ты помнишь, бедная женщина, твои губы
Медлили признать грустную правду.
Что ты делаешь теперь? По этому горестному пути,
Если на него ступила раз, суждено идти до конца.
Стыдишься ли ты обычной дороги?
Будь осторожна, ручей впадает в сточную канаву.
О! Кто защитит тебя от презрения и порицания,
Которыми тебя обольют жестокие люди?
Все без исключения назовут тебя падшей.