Александр дюма из парижа в астрахань свежие впечат (Владимир Ишечкин) / Проза.ру
Шрифт:
Я их всех прокляну... но тщетно!
Двух этих стихотворений достаточно, как видим, чтобы дать представление о гении Некрасова.
Есть третье, что приведем только для того, чтобы рассеять заблуждение или, скорее, вытравить клевету, которая, не желаем знать, каким образом, пролилась в России на одного из наших соотечественников. Пора разоблачить эту ложь. Речь идет о княгине Воронцовой-Дашковой и ее преждевременном конце.
По слухам, что ходят в России, графиня Воронцова-Дашкова вышла замуж во Франции за некого авантюриста, и будто бы тот промотал
Un splendide palais ; deux ou trios ;tages
Avec grille et jardin; pour ;poux un boyard;..
Княгиня
Великолепный дворец в три-четьре этажа,
С решеткой и садом; муж - боярин.
Богатство, свобода, леса, красота, деревни -
Вот чем владела она, благодаря случаю или провидению.
Как только она появилась, чудесная сирена,
Мода сдалась. Князья, послы,
Генералы, придворные новой королевы
Стали ее обожателями и слугами.
Ее империя в миг простерлась на весь мир;
Она дала ему оковы, каких сама не носила.
В надменном непостоянстве, подвижном как волна.
Она приближала без любви и бросала без сожаления.
И все это, говорят, чистое кокетство!
Бесчувственная к мукам, которые заставляла переносить,
Добилась ли она того, что в сердце иссяк всякий огонь,
Что вздох возле нее ничего не стоил,
Но ее весна прошла без любви и радости,
И лето, не опаздывающее на рандеву,
Лето блестящее, но грустное, когда в поисках добычи
Смерть пришла принять ее супруга в свои объятья!
Тяжек был траур для этой прекрасной вдовы.
Врач боялся невралгических припадков по причине скорби
И направил ее для длительного лечения
За границу, на воды... этот добрый и дорогой доктор!
Когда русская дама путешествует за границей,
Когда ее отправляют на запад, восток, юг и север,
На берега Тибра или на берега Тахо,
Она приезжает в Париж, потому что этого хочет рок!
Она приехала в Париж, и Париж устроил ей праздник.
Прошел, промелькнул для нее год, едва ли не как один день;
И вот она ощутила тревожное утро,
Что-то лежало на сердце: это была любовь.
Пробил ее час; она любила. Бедная женщина!
Новое чувство ее ужаснуло сначала.
Любить, какое безумие и тела, и души!
Она пыталась бороться, но любовь оказалась сильней!
И очень нужно было сдаться. Тогда в Россию
Отправили письмо. Проворный гонец
Продал лес, дворец, воды и земли
Почти за полцены и прислал деньги.
Нежную грезу незамедлительно венчала свадьба,
Но со следующего дня нежный возлюбленный
Стал немногословным деспотичным мужем,
И за началом быстро последовал конец.
Золото, бриллианты, драгоценности скользнули в бездну,
Какую перед всяким биржевым игроком
разверзает демон фатальности.
Она заболела, и супруг, дополняя список преступлений,
Распорядился поместить ее в ближайшую больницу.
Сначала он навещал ее там, потом исчез. Мечта,
Ускользая, оставляет в воздухе заметный след и звон.
Постоянно думая о возвращении сладкой лжи,
Она пребывала в агонии полгода и ночью умерла.
В огромном городе ее незамеченная смерть
Не вызвала ни жалости, ни горя.
Ее обрядили в бедняцкий саван
И вечером положили в могилу без отпевания и плача.
Но у нас, где зависть обернулась злобой,
Эта кончина вызвала большой резонанс: ее предсказывали!
И к чести нашей человеческой сути
Я должен сказать, что таким исходом
были больше довольны, чем удручены.
Наконец прекратили высмеивать, злословить,
И единственным воспоминанием,
Что Петербург хранил о бедной мученице,
Осталось то, что она одевалась с изысканным вкусом.
Разве что остается еще герб, украшающий
Богатый дом в очень хорошем квартале.
Остается элегия поэта, надиктованная
Мрачной музой со стальной лирой в руках.
Остается подросток, отпрыск несчастный
Знаменитой фамилии, пресекающейся на нем,
Кому до смерти, черт возьми, нести
Кару за грехи, в которых он не повинен.
Вот что написал большой поэт, павший жертвой общего заблуждения.