Александр II и его время: Кн. 2

Покушение Соловьева доказало царскому правительству явную недостаточность мер против революционеров. Надо было что-то делать. В высших кругах царили смятение и растерянность.

Хотя Александр II не был сторонником крайних мер, тем не менее он решился на введение военного положения в особо тревожных областях.

В Петербурге, Харькове и Одессе, а затем в Москве, Киеве и Варшаве были учреждены временные генерал-губернаторства с предоставлением чрезвычайных полномочий генерал-губернаторам.

Им разрешалось предавать лиц гражданского состояния военному суду и по своему усмотрению арестовывать и высылать из края лиц всякого звания и сословия, а также приостанавливать или вовсе запрещать издание газет и журналов, которые они признают вредными, и вообще принимать те меры, которые по местным обстоятельствам они найдут необходимыми для сохранения спокойствия в крае⁷⁰.

Высочайшим указом сенату 5 апреля 1879 г. в число этих генерал-губернаторов Александр II внес трех генералов, прославившихся в ходе минувшей войны с Турцией.

В Петербург был назначен генерал-адъютант Гурко, первым перешедший Балканы, в Одессу — генерал-адъютант граф Тотлебен, захвативший Плевну, и в Харьков — генерал-адъютант граф Лорис-Меликов, взявший неприступную крепость Карс, кроме того, только что успешно завершивший мероприятия против чумы, возникшей в некоторых уездах Астраханской губернии. Вслед за тем, уехав в Ливадию с тяжелобольной императрицей, Александр II назначил особую комиссию под председательством министра государственных имуществ П. А. Валуева для выработки решительных мер против «крамолы» и прекращения распространения гибельных учений среди молодежи. В состав комиссии вошли почти все министры. Правительственные возможности были усилены прежде всего судебно-административными мерами. В частности, по указу 5 августа 1879 г. каждый обвиняемый в политическом преступлении мог быть подвергнут суду без предварительного следствия, осужден без свидетельских показаний и приговорен к смерти без права обжалования.

Другая часть мер была принята по ведомству министерства народного просвещения. Министр финансов генерал Грейг поднял вопрос о нежелательности допускать в высшие учебные заведения лиц, не обеспеченных материально, из которых, главным образом, рекрутируются кадры революционеров. В этих целях он предложил увеличить плату за слушание лекций и сократить всякие льготы, стипендии и прочее. Его поддержали шеф жандармов Дрентельн и сам Валуев. Д. А. Толстой же заявил о необходимости отмены устава 1863 г., поскольку введенная им автономия университетов, т. е. профессорской коллегии, делает почти невозможным всякое административное влияние на внутреннюю жизнь и направление преподавания в университетах. В отношении народных школ Толстой требовал усиления инспекции в целях устранения вредного влияния земств. Грейг и Дрентельн, которых поддержал вновь Валуев, считали более рациональным прямо передать все школы в духовное ведомство с полным устранением земств от этого дела. Однако все эти меры не были осуществлены, главным образом потому, что их опередили события, развивавшиеся с катастрофической быстротой.

Смертный приговор Александру II. «Народная воля»

К весне 1879 г. разлад между сторонниками традиционно народнической работы в деревне («деревенщиками») и «политиками», стремившимися к политической борьбе, принял настолько острый характер, что решено было созвать съезд «Земли и воли» для рассмотрения этих разногласий.

За три дня до съезда, назначенного на 18 июня в Воронеже, в Липецке собрались 11 «политиков-террористов». Среди них практически все будущие члены Исполнительного комитета «Народной воли»: А. Д. Михайлов, А. И. Желябов, А. А. Квятковский⁷¹, Н. А. Морозов, М. Ф. Фроленко. Всех их объединяло стремление «сломить деспотизм». Здесь в Липецке «политики» выработали единое требование, с которым они вышли на воронежский съезд «Земли и воли». Это было требование о внесении в Землевольческую программу пункта о временной необходимости политической борьбы для достижения условий, при которых в России стали бы возможны демократические свободы⁷².

Здесь же в Липецке 24-летний Александр Михайлов произнес гневную обличительную речь против Александра И. Императору предъявлено было суровое обвинение. Среди его прегрешений: обман народа обещаниями и посулами; лицемерие всех его реформ; нищета народа; разгром в 1863 г. Польши; подавление всякого признака свободы; виселицы в Киеве, Одессе, Петербурге, зверское обращение с политическими заключенными.

В результате эти 11 молодых людей — самозваных благодетелей человечества и народа — вынесли смертный приговор Александру II. Разговор в Воронеже получился тяжелым и нервным. Компромисс между двумя группировками оказался формальным и кратковременным⁷³.

15 августа 1879 г. в Петербурге на нелегальном съезде в Лесном «Земля и воля» окончательно раскололась. Образовались две самостоятельные организации — «Народная воля» и «Черный передел». «Черный передел», в руководстве которого находились Г. В. Плеханов, П. Б. Аксельрод, О. В. Аптекман, Л. Г. Дейч, В. И. Засулич, Е. Н. Ковальская, М. Р. Попов⁷⁴, просуществовал до конца 1880 г.

«Народная воля», в Исполнительный комитет которой вошли А. И. Желябов, А. Д. Михайлов, С. Л. Перовская, В. Н. Фигнер, Н. И. Кибальчич⁷⁵, еще более усилила выработанные «Землей и волей» принципы централизации и конспирации.

Ее программа содержала уничтожение самодержавия, созыв Учредительного собрания, демократические свободы, передачу земли крестьянам. В Петербурге действовало несколько тайных типографий, выпускавших газету «Народная воля». В 1879—1883 гг. отделения организации были созданы в 50 городах, объединявших около 500 членов и несколько тысяч участников движения. Главные силы «Народной воли» были сосредоточены на террористической деятельности.

Любопытно, что позже Ленин определял террор как специфически интеллигентский способ борьбы (хороши интеллигенты! — Авт.). Террор, по его словам, был заговор интеллигентных групп, местью отдельным лицам. Он вовсе не был связан ни с каким настроением масс, не «подготовлял никаких боевых руководителей масс. Террор был результатом, — а также симптомом и спутником — неверия в восстание, отсутствия условий для восстания»⁷⁶.

26 августа Исполнительный комитет «Народной воли» на совещании в Петербурге принял решение совершить несколько покушений на жизнь Александра II осенью 1879 г. Народовольцы верили в возможность самим создать условия для переворота и борьбу за захват власти развернули под девизом «Теперь или никогда!».

Они считали, что неограниченный монарх в государстве, самодержавный царь должен нести ответственность за все как в экономической, так и в политической сфере деятельности государства, поэтому и удары организации «Народной воли» были направлены в центр — на царя.

Четвертое покушение

Конкретный план покушения обсуждался в сентябре 1879 г. в Харькове. Желябов, Перовская, Ширяев и др., всего около 50 человек, включенных в организацию цареубийства, казалось, предусмотрели все и гарантировали удачу. Было решено, что Желябов, Тихонов и Окладский⁷⁷ произведут взрыв близ города Александровка Екатеринославской губернии во время следования императорского поезда по пути из Крыма, а другие лица произведут такой же взрыв близ города Одессы, в случае если царь проследует из Крыма в Одессу. С этой целью Желябов прибыл в октябре 1879 г. в Александровск, назвавшись ярославским купцом Черемисовым, под предлогом устройства кожевенного завода, и поселился вместе с неизвестной женщиной, назвавшей себя его женой, в доме мещанина Бовенко. На 4-й версте от города, по пути к станции Лозовая были заложены под шпалы железной дороги два медных цилиндра, наполненные динамитом, с электрическими запалами.

Получив известие, что глава империи проследует через Александровск 18 ноября, утром в тот же день Тихонов, Желябов, Окладский и Пресняков⁷⁸, поместив в телегу аппарат, поехали к тому месту, где у них были заложены минные провода.

Окладский, вынув из земли концы проводов, передал их Желябову. Как только императорский поезд вышел со станции и несколько вагонов его прошли то место, где была заложена мина, Желябов сомкнул цепь. Но взрыва не произошло, и императорский поезд проследовал благополучно.