Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Александр Невский и Даниил Галицкий. Рождение Третьего Рима
Шрифт:

Битва была кровопролитной и по количеству участников с двух сторон превосходила рядовые сражения Средних веков.

После Ледового побоища потомки Александра Невского почти сто лет были связаны с владением псковскими землями и, конечно, были заинтересованы в том, чтобы память о знаменитой победе их предка не угасла. Сражение на льду Чудского озера поставило «жирную точку» на военной кампании 1240–1242 гг. Важность этого сражения была понятна и современникам по обоим берегам Чудского озера. Заключение мира с «немцами» связано с итогами этого сражения. «Того же лета Немци прислаша с поклономъ: “безъ князя что есмы зашли Водь, Лугу, Пльсковъ, Лотыголу мечемъ, того ся всего отступаемъ: мы ваши пустимъ, а вы наши пустите”; и таль плъсковскую пустиша и умиришася».

Победа на льду Чудского озера не может быть правильно оценена, если мы не будем учитывать тот факт, что эта победа добыта в годы страшного лихолетий и небывалых испытаний, которые выпали тогда на долю русского народа. Значение этой

битвы и этой победы сложно переоценить. Должную оценку она получила у современников князя Александра именно в силу вышеуказанных причин, которые были очевидны для русских людей того времени. Время по организации крупных PR-кампаний, когда из мухи с помощью СМИ делают слона, еще не наступило. И информацию большинство народа воспринимало отнюдь не из чтения летописей, а непосредственно, часто от участников событий. Летописец лишь отражал те настроения и убеждения, которые господствовали в традиционном обществе того времени, не пытаясь искажать их в угоду какой бы то ни было конъюнктуры. Мы еще можем подозревать летописцев в умалчивании, в избирательности информации, но в прямом подлоге — такого права у нас нет.

Победа над немцами была тяжелейшим ударом для владычества немцев в Прибалтийском крае. Орден ожидал неминуемого нашествия русских в свои земли, не имея сил собраться для отпора. Спешно слались гонцы к датчанам с просьбой оказать военную помощь. Но мудрость Александра проявилась и здесь в нежелании затевать долгосрочную войну на западных рубежах истерзанной татарами Руси. Экспансия на русские земли с Запада была надолго остановлена. Псковский сепаратизм задавлен в корне. Он проявит себя значительно позже, но с гораздо меньшими негативными последствиями для Руси как целостного духовно-политического организма. Лишь в 1253 г. немцы снова осмелились напасть на Псков, то есть 11 лет спустя. Новгородцы выступили на выручку псковичам, и немцы быстро отступили. Вместе с корелами русские войска опустошили в ответ часть ливонских земель и около реки Наровы, нагнав немцев, разгромили их. В 1268 году германская экспансия в Прибалтике получила еще один серьезный удар — поражение в грандиозной Раковорской битве. Безусловно, Александру не удалось навсегда устранить опасность с Запада в лице немцев. Эта борьба продолжалась до разгрома ливонцев царем Иоанном Грозным. Но те рубежи, которые отстоял Александр в 1242 г., остались нерушимыми. Именно этот факт обеспечил память в веках Ледового побоища как величайшего сражения нашей истории. «Победа над орденом в совокупности с прежним успехом Александра против шведов принесла новгородскому князю незыблемый авторитет как во мнении современников, так и еще больший во мнении потомков. Еще раз отметим, что эти успехи достигнуты в тяжелую пору татарского погрома Руси. Приняв в 1252 г. великокняжеский престол, Александр проявил политическую гибкость и завоевал доверие Золотой Орды. Таким образом, он оградил русские земли от внешних врагов не только на севере, но и на юге. Недаром известный историк С.М. Соловьев считал Александра самым видным русским деятелем от Владимира Мономаха до Дмитрия Донского, и даже выше того и другого своей прозорливостью. Жизнь Александра обросла преданиями, сказаниями, а в 1380 г. Русская Православная Церковь признала князя святым». События 1240–1242 гг. были только началом славных подвигов во имя веры и русской государственности молодого князя.

Подводя важные итоги нашего исследования Ледового побоища и славной победы в нем доблестного войска Александра Невского и его брата Андрея, скажем, что аппетиты Немецкого ордена были урезаны до естественных границ расселения славянского племени и финских племен Прибалтики. Александр Невский в ходе всей Ливонской кампании гибко применял разную тактику и всегда с наименьшими потерями достигал поставленной цели. Не во всем соглашаясь с В.А. Потресовым, первым высказавшим мысль о том, что битва на льду озера не планировалась князем, а стала следствием вынужденного ответа на вызов врага, мы скажем, что, когда стало ясно, что противник настроен решительно и битва стала неотвратимой, Александр рядом гениальных маневров и умело выбранной диспозицией заранее предрешил участь орденского войска. Приняв вызов, князь блестяще закончил Ливонскую кампанию. Значение Чудской битвы подтверждается тем, что наряду с Невской битвой это вторая военная операция, которая имеет точную пространственно-временную атрибутацию в летописных источниках! Новгородская государственность была спасена, а значит, была спасена и истерзанная татарами, но все еще живая Русь. Более столь глубоких военных рейдов в глубь Новгородчины, как это было на начальном этапе войны, немцы совершать не отваживались. Урок был им дан отрезвляющий. Если же вернуться к спору о количестве участников битвы, то и тут достаточно оснований и летописных данных, чтобы считать эту битву отнюдь не мелким столкновением, а по масштабам Средневековья достаточно крупной баталией с весьма кровавым исходом и большим числом павших знатных воинов. Это было вообще не столь характерно для того времени, когда особенности войны, рыцарский кодекс ведения поединков, новое защитное вооружение в значительной мере снижали смертность на полях феодальных сражений. Этот относительно «бескровный»

период, впрочем, подходил к концу и закончился чуть ли не сразу после Ледового побоища 1242 г. Уже следующая битва новгородцев с объединенными силами Немецкого ордена и датчан при Раковоре в 1268 г. была не «по-средневековому» кровавой с огромными потерями с двух сторон.

Защитив от врага западные рубежи новгородско-псковских земель в результате двухлетней войны с крестоносцами Северной Европы, Александр считал, что цели, поставленные им, достигнуты. Отпуская по домам пленников из прибалтийских племен, Александр Невский сказал: «Идите и скажите всем, что Русь жива. Пусть без страха жалуют к нам в гости. Но кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет. На том стоит и стоять будет русская земля». Эти слова стали священным девизом для всех последующих поколений русских людей.

ЛИТОВСКАЯ УГРОЗА

По своим масштабам и последствиям литовская угроза стала не только проблемой Полоцкой земли, но уже общерусской. Поглощение Западной Руси Литовским молодым государством было началом трагической утраты русскости населением древнейшей Полоцкой земли, вылившимся в итоге в искусственную «белоруссизацию». Мы видим, что узлы мировых проблем, затягивающиеся в XIII столетии, не развязаны и по настоящее время. Урон, нанесенный русской государственности Литвой, сопоставим с уроном, нанесенным с Востока татарами.

Проблема усугублялось тем, что местная аристократия шла на союз с литовскими князьями, мечтая избежать тем самым татарской переписи, уходя из-под юрисдикции русских князей, признавших татарский сюзеренитет.

«Судя по количеству летописных статей о литовских набегах и их эмоциональной окраске, современники Александра видели в литовцах значительно большую опасность, чем в ливонских немцах и наделяли “безбожую” и “поганую” литву чертами “идеального врага”. Ярким примером здесь может служить описание битвы при Сауле (1236 г.) в Новгородской первой летописи, состоявшейся как раз в те годы, когда Александр Ярославич начал свою княжескую карьеру».

Напомним, что в этой трагической битве литовцы разбили немецкие войска, в состав которых входили союзные немцам псковичи.

Этот рассказ в летописи хотя и свидетельствует о наличие религиозного раскола между православием и латинством, однако до конца не приобрел еще трагической необратимости. Летописец скорбит о всех павших христианских воинах, в числе которых были псковичи, принявшие участие в битве на стороне крестоносцев по существовавшему договору. После этой победы натиск языческой литвы на сопредельные христианские земли значительно усилился.

В 1249 г. случилось уже не просто нашествие языческой литвы на Русь, но первая полноценная русско-литовская война. В этом году литовцы прорвались к Торжку и Бежицам — небольшому укреплению в 12 километрах от современного Бежецка. В Торжке наместником был князь Ярослав Владимирович, в прошлом псковский князь, союзник немцев, о котором много было сказано в связи с Ливонской войной князя Александра. После ряда лет скитаний Ярослав перешел на службу к Александру Невскому.

От Торжка литву с большим трудом отогнали. Затем отступающих литовцев у Торопца настигли рати из Торжка, Твери и Дмитрова и разбили их. Литовцы укрылись в Торопце. К Торопцу подошел Александр, и литве пришлось совсем худо. В битве Невский герой и его войны изрубили восьмерых литовских князей. Дальше под Смоленском Александр перехватил и разгромил еще одну литовскую рать. После этого Александр заехал в Витебск, где сидел его первенец Василий, девяти лет от роду. На пути к дому, под Усвятом, князь разгромил уже третью литовскую дружину.

Дальше ситуация развивалась еще более драматично. Римскому престолу удалось втянуть в орбиту своей духовной, а с нею и светской власти литовского князя Миндовга, принявшего католичество. Мы сейчас не будем анализировать, насколько литовский князь был искренен в принятии Христовой веры. Учитывая его отпадение от христианской веры по политическим соображениям и возврат в язычество, князь в вопросах веры был прагматиком, что в то время означало особый цинизм. Эту особенность основателя литовской державы Римский престол решил максимально использовать для борьбы с православной Русью.

Наш современник — историк А.В. Майоров недавно предположил, что разрешение папы Александра IV на захват русских земель, данное литовскому королю буллой от 6 марта 1255 г., было направлено против Александра Невского, отказавшегося принять унию с Римом, и подразумевало земли в той части «Русского королевства», которая не относилась к владениям короля Даниила Галицкого, находившегося в хороших отношениях с Римом. По мнению исследователя, булла в ряду других документов свидетельствует об открытой конфронтации Рима и Новгорода в борьбе за земли Восточной Прибалтики. Однако содержание упомянутой буллы… показывает, что речь в ней идет не о новгородских землях, а о территории в бассейне Верхнего Немана (так называемой «Черной Руси») и, вероятно, полоцких территориях, где разворачивалась литовская экспансия. Согласно булле, Миндовг сам ранее сообщил папе о том, что он покорил некоторые земли, «сражаясь с неутомимым усердием против Русского королевства и его жителей, пребывающих в неверии».

Поделиться с друзьями: