Алёша Попович

Завтрак проходил вяло. Мрачные лица вчерашних дегустаторов медовухи косились на незамутнённые похмельем глаза участкового, выражая лёгкую зависть. Да и аппетит у Алексея оказался отменным, гораздо лучше, чем у остальных.

На самом деле, он даже не замечал, что ест и в каком количестве. Он всё время думал, говорить правду Алёнушке и её отцу, или нет.

Княжна после завтрака утащила участкового рисовать. Впрочем, юноша и не сопротивлялся.

— Так зачем ты вчера расспрашивал про монастырь? — поинтересовалась Алёнушка после пятого поцелуя.

Это знак, подумал Алексей. Знак на удачу.

— Я подозреваю, что тебя хотят похитить.

— Кто? — изумилась девушка.

— Англичане.

— Откуда знаешь?

— Мне показалось, что за нами уже несколько дней следят.

— Почему думаешь, что англичане?

— Предполагаю.

— А зачем хотят похитить?

— Зачем, не знаю. Но знаю, что нам надо сделать.

— И что же?

— Если в гавани стоит английский корабль, то надо дождаться, когда с корабля сойдёт человек, который направится в город и проследить за ним.

— Кто будет следить?

— Нас они уже знают. Кроме Анфисы, дочери сотника, других хороших кандидатур нет. Возьмёт переодетого дружинника под ручку и пойдут гулять.

— Вдруг с корабля не один человек сойдёт?

— Придётся просить Авося помогать. У него неплохо получается.

— И в чём смысл слежки?

— Увидеть, с кем англичанин будет встречаться в городе. Нужно знать этих людей в лицо. Ты мне лучше скажи, твоему отцу будем говорить о подозрениях или нет?

— Лучше повременить. Сказать всегда успеем. А мы чем займёмся?

— Есть два важных дела. Первое — изучить один монастырь.

— Чего замолчал? А второе?

— А второе, — Алексей вздохнул, — будешь учить меня ходить как женщина.

— Что?! — Алёнушка расхохоталась.

— Чтобы я научился ходить, как женщина, — терпеливо повторил участковый.

— А зачем?

— Когда мы с тобой вдвоём гуляли, на нас никто не напал. Я думаю, боятся, перестраховываются. Даже того, что тебя украдут, но я всё равно смогу кого-то из них в плен захватить и всё у пленного выяснить. Но если я буду в женской одежде идти рядом с тобой, и они не догадаются, что это я, то нападут и мы сможем взять «языка».

— Думаешь, — прыснула девушка, — твою фигуру никто не запомнил?

— В темноте все фигуры одинаковые.

Княжна перестала смеяться и задумалась.

— Увидят только круглую задницу под платьем, да услышат шелест юбок, — кивнула она, — хорошо, и научим попой крутить и вырядим тебя, как полагается. Все мужики твоими будут.

— Э, э, — возмутился Алексей, но наткнулся на озорной прищур девушки.

И Алёнушка совсем не соврала, когда сказала, что надо будет крутить пятой точкой. И по часовой стрелке, и против.

Словно не играла в детстве с куклами и, наконец, дорвалась. Причём, наряжать можно было как угодно и двигать конечностями куклы куда угодно. На шпагат только Алексей чуть-чуть не дотягивал. А так, и задницу его облапали не один раз, наматывая бельё для придания округлости, тонуса и мягкости, и кучу платьев на красного от смущения юношу перемеряли бесконечное число раз.

Тайное действо происходило в спальне княжны, куда допускались только женщины. Поэтому нужны были свидетели и две личные служанки Алёнушки, тоже красные и постоянно смеющиеся, не отходили от молодых людей ни на шаг. Только по очереди бегали за нарядами да украшениями, платками да обувью.

— Как же я вам, женщинам, не завидую, — проворчал через два часа Алексей, — это ж какие муки я терплю.

Чем вызвал новый приступ хохота девушек.

— А ну-ка, — велела княжна служанкам, — пощупайте его.

Девушки несмело протянули руки.

— Крепче хватайте! — приказала хозяйка, — Вам в жизни пригодится.

Служанки стали вовсю наминать младшему лейтенанту напрягшиеся булочки.

— Здорово, — пожала плечами первая служанка, — вроде, как настоящая, только я никогда никого не трогала, сравнить не с чем.

— Подругу пощупай, — велела Алёнушка.

Несколько минут первая служанка правой рукой трогала Алексея, левой — вторую служанку. Затем они поменялись.

— Не отличить.

— Значит, один вопрос закрыли, — вздохнула Алёнушка, — приступаем ко второму.

— Подожди, — очнулся участковый, — мы забыли про корабль.

— Точно, — скривилась княжна, — девочки, срочно позовите мне Анфису.

— А тебя мы сейчас проверим, — добавила она, когда первая служанка убежала, — стань-ка к окну и подбоченься, словно недовольная тётка, чем-то разозлённая.

Участковый привалился к подоконнику и попытался изобразить позу. После пары неудачных попыток, княжна сама поставила ему ноги и спину, как следует. Попа Алексея изящно прогнулась.

— Не шевелись.

Вошедшая Анфиса бросила взгляд на участкового и повернулась к Алёнушке:

— Звала?

— Дело есть, очень важное, — княжна жестом выгнала служанок, — есть мнение, что меня хотят похитить…

— Так надо батюшке твоему сказать!

— Не надо, говорю же, только мнение.

— А ежели похитят?

— Вот и надо проследить за возможными похитителями. Понятно?

— Да, а за кем?

— За… а ты, чё, не узнаёшь? — Алёнушка указала на парня.

— Нет, кто это?

— Приглядись, частенько сталкивались.

Анфиса некоторое время с возрастающим недоумением разглядывала участкового и вновь повторила:

— Кто это?

— Подойди.

Но и с одного метра дочь сотника никого не признала.

— Да без понятия я!

— Повернись.

Как только лицо Алексея оказалось в поле зрения Анфисы, она ахнула и смутилась.

— Никогда бы не подумала! Вот вы учудили.

Алексей принялся объяснять, зачем он так переоделся, заодно поведал то, чем придётся заниматься Анфисе.

— Только в пару тебе надо парня подобрать молчаливого, — произнесла Алёнушка, — чтобы до поры до времени не ляпнул, где не надо. Вообще молчал. Ежели сейчас отцу сказать, он все планы сорвёт, а нам надо решить вопрос до конца. А потом отцу вывалить, чтобы он бежал всех арестовывать.

— А он мне ничего не сделает? — робко спросила Анфиса.