Альфа Грей

Черт. Такого раньше никогда не случалось, и я совершенно застигнут врасплох. Я стараюсь не паниковать — вместо этого я замедляю свои толчки, хватаю Фэллон за бедра и вырываюсь. Она выглядит немного ошеломленной, когда спускает ноги с моей талии, обретая опору.

Теперь, когда ее киска больше не обвивается вокруг моего члена, я чувствую, как мои клыки отступают, мой волк крадется обратно. Спасибо, черт возьми.

Однако я не могу остановиться. Мне нужно обладать ею таким образом, всеми способами. Все еще держа ее за бедра, я разворачиваю Фэллон, поднимая руки вверх по ее животу к поясу спортивного лифчика и стаскиваю его через голову. Я отбрасываю его, кладу руки на ее идеальные маленькие сиськи и грубо мну их, наклоняя свою голову к ее макушке.

— Положи руки на стену, детка. Выгни для меня свою задницу, — бормочу я ей в волосы, и она мгновенно подчиняется, упираясь руками в стену и выгибая спину, прижимаясь ко мне задом.

Я никогда не забуду, какая она отзывчивая. Какой бы упрямой ни была Фэллон во всем остальном, когда мы в порыве страсти, она всегда так нетерпелива, так охотно соглашается. Я понятия не имел, что она девственница, когда той ночью отвез ее обратно в лагерь стаи — она ведет себя с такой уверенностью, что, наверное, я просто предположил, что она опытна. Тот минет, который она сделала мне в моем кабинете, определенно не кричал «девственница». Каким бы шокированным я ни был, мой волк был чертовски рад, что мы были там первыми. Она великолепна — я все еще не могу поверить, что мне выпала огромная честь быть ее первым.

Черт. Я улавливаю чувства. Она слишком совершенна — я хочу, чтобы она была моей и только моей.

Я сжимаю член в кулаке одной рукой, а другую кладу на поясницу Фэллон, мягко надавливая, чтобы повернуть ее тело под правильным углом. Затем я наклоняюсь вперед, водя головкой своего члена вверх и вниз по ее щели. Я скольжу другой рукой от ее спины к бедру, удерживаясь, пока вонзаюсь в ее киску, пронзая ее своей эрекцией по самую рукоятку.

Она берет мой член как профессионалка, задыхаясь и прижимаясь ко мне своей задницей, чтобы принять меня глубже. Я кладу обе руки на ее бедра и начинаю вколачиваться в нее жестко, безжалостно, постанывая от удовольствия. Я не думаю, что в мире есть какие-либо ощущения, которые могли бы быть лучше, чем киска Фэллон в этот момент. Все мое тело горит, жаждет освобождения.

Я близок — так близок — и я хочу, чтобы она упала за край вместе со мной. Я обвиваю одной рукой переднюю часть ее бедра, спускаясь к ее лону, мои пальцы находят ее чувствительный маленький клитор. Я едва успеваю коснуться ее, как она проваливается в новый оргазм, ее киска сжимается на моем члене. Я тоже издаю рев, когда кончаю, мое освобождение проносится через меня.

Я все еще сильно кончаю, когда обвиваю рукой талию Фэллон, притягивая ее тело обратно к своему. Когда ее спина прижимается к моей груди, я хватаю ее за подбородок, поворачивая лицом к себе, и кладу голову ей на плечо, снова завладевая ее ртом. Она стонет мне в рот, и, клянусь, мне кажется, что я кончаю во второй раз, еще одна волна блаженства прокатывается по мне. Ее посткоитальные поцелуи на вкус еще слаще, приторные, как мед.

Когда наша кульминация проходит, я медленно выхожу из нее, на мгновение прерывая поцелуй, чтобы снова развернуть Фэллон лицом ко мне. Я снова прижимаюсь губами к ее губам, ее руки мгновенно обвиваются вокруг моей шеи, ее мягкий язык массирует мой.

Я хотел бы просто унести ее в лагерь, оставить ее только для себя. Тратить каждый день на поиск новых способов заставить ее извиваться от удовольствия, выкрикивая мое имя. Неохотно я отрываюсь от поцелуя, глядя ей в глаза, пока мы оба все еще тяжело дышим.

— Черт возьми, детка. Ты невероятна, — бормочу я.

На ее щеках появляется легкий румянец, а губы растягиваются в милейшей улыбке. Жаль, что я не могу запечатлеть это на фотографии, видеть ее такой каждый день — сытой, довольной и счастливой.

Однако это чувство исчезает так же быстро, как и появляется — Фэллон убирает руки с моих плеч, ныряет под мою руку и уходит от меня, чтобы наклониться за своим спортивным лифчиком, лежащим на земле.

— Мне нужно возвращаться, — выдыхает она, стряхивая его и натягивая через голову. Она поправляет резинку, оглядываясь в поисках своих шорт.

Мой волк скулит, когда она скрывает свое великолепное тело. Я просто наблюдаю за ней мгновение, пока она находит свои шорты, стряхивая их тоже, прежде чем натянуть. Только тогда я нахожу свои собственные и залажу в них, натягивая их так, чтобы застегнуть на бедрах.

— Я, э-э… увидимся позже, — говорит Фэллон, поправляя одежду и глядя на меня из-под ресниц. Какими бы близкими мы ни были несколько минут назад, сейчас между нами возникает некоторая неловкость, как будто ни один из нас не знает, что сказать или сделать. Мы не можем просто лечь в мою постель и заснуть. Она как-то забавно машет мне рукой, поворачиваясь, чтобы направиться к двери.

— Не так быстро, — рычу я, хватаю ее за запястье и прижимаю спиной к своей груди. Я зарываюсь другой рукой в ее волосы, запечатлевая еще один поцелуй на ее губах. Ощущаю шипение, когда наши губы снова встречаются, и я крепко целую ее, желая, чтобы это длилось как можно дольше. С ней все так неопределенно — я никогда не знаю, когда это будет наш последний поцелуй, поэтому я должен учитывать каждый.

На этот раз она первая отстраняется, толкая меня в грудь и улыбаясь мне.

— Иди спать, новобранец, — рявкаю я. Я снова разворачиваю ее, игриво шлепаю по заднице. Как обычно, она бросает на меня короткий страстный взгляд через плечо, направляясь к двери.

После того, как дверь закрывается, я возвращаюсь на другую сторону арены за своей футболкой, которую снял после тренировки. Я кайфую после того, как трахнул Фэллон до бесчувствия, но в глубине моей головы есть маленькая назойливая мысль, говорящая мне обуздать свои эмоции, перестать так глубоко увязать.

Я чуть не пометил ее, блядь, сегодня вечером. Такого раньше никогда не случалось, и, честно говоря, это пугает меня до чертиков. Я не знаю, что это значит или почему это произошло, и если бы я не контролировал своего волка лучше, я мог бы укусить ее, чтобы пометить, запечатлеть свой запах под ее кожей — и что тогда?! Она бы навсегда возненавидела меня за то, что я пометил ее до того, как у нее появился шанс найти свою пару. Я не могу лишить ее этого выбора.

В этом и заключается настоящая проблема. Я решил, что Фэллон моя, но я не думаю, что она приняла решение относительно того, хочет ли она этого.

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

Фэллон

— Вы уже знаете, для чего настало время! — Кричит Джакс, улыбаясь от уха до уха, когда ставит ящики с сетчатыми тренировочными майками перед собой на тренировочное поле.

Волнение среди новобранцев ощутимо. Военные игры всегда проходят по средам, и поскольку мы всю неделю работали в командах, мы вдвойне рады этому раунду. Мы многое узнали друг о друге за последние несколько дней, проводя учения как единое целое, и у нас уже есть надежная стратегия для военных игр.

— Идите и заберите их!

Мы практически спотыкаемся друг о друга, когда спешим к ящику, чтобы схватить свои майки для боя и натянуть их поверх одежды. Я проверяю свои нашивки на плечах, убеждаюсь, что они надежно закреплены.

— С нами золотая команда! — Кричит Тео, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть его и Грея, стоящих вместе. Черт возьми, да, военные игры и Грей в качестве одного из капитанов моей команды? Мог ли этот день стать еще лучше?

Рид и Джекс будут капитанами другой команды, а Брок выступит в качестве своего рода рефери. Как только мы все надеваем майки и снова собираемся вместе со своими командами, мы направляемся к воротам и по лесной тропинке идем к площадке для военных игр.