Альфа Грей

Глаза другого игрока в черном устремляются на меня, и я понимаю, что сейчас или никогда. Я снова хватаюсь за перекладину платформы и спускаюсь вниз. Я неуклюже приземляюсь, чуть не вывихнув лодыжку, но мне удается восстановить равновесие прямо перед тем, как другой игрок бросается ко мне. Джадд пока все еще держит двух других на расстоянии, но я должна бежать.

Я срываюсь с места в стремительном спринте, оставляя Джадда и остальных позади, вытаскиваю флаг черной команды из лифчика и размахиваю им на бегу.

Срань господня. Я сделала это! Я увеличиваю расстояние между собой и преследующим меня игроком черной команды на бегу. Мои мышцы бедер и икр горят, но я испытываю настоящую эйфорию, приближаясь к линии разграничения с флагом команды соперника. Наконец-то!

Боковым зрением я вижу, что кто-то приближается ко мне, но едва ли это замечаю. Только когда моя нога натыкается на что-то, я понимаю, что обо что-то спотыкаюсь — мое тело бросается вперед, и я едва успеваю опереться руками, прежде чем мой подбородок ударяется о камень, а грудь ударяется о землю, выбивая из меня дух.

Ой. В ушах звенит, когда я хватаю ртом воздух, ощущая вкус грязи. Мои чувства возвращаются ко мне, когда я шевелю пальцами рук и ног. Я рухнула так чертовски сильно, что каждый дюйм моего тела адски болит. Медленно подставляю ладони под себя, подтягиваю колени и поднимаюсь на четвереньки. Кожа на ладонях содрана, колени тоже в ссадинах, и любое движение по земле жжет, как ад.

Грей

Фэллон появляется в поле моего зрения, размахивая флагом другой команды, и мое лицо расплывается в широкой улыбке. Я так чертовски горжусь ею — я всегда знал, что в ней это есть. Я чувствую, что разделяю ее победу, и не только потому, что я капитан ее команды.

Она почти добежала до границы, когда я вижу, как кто-то бросается к ней — кто-то в золотой майке?! Это ее гребаный товарищ по команде — Ханна.

Я недостаточно близко, чтобы добраться до нее, прежде чем Ханна подставляет Фэллон подножку, отчего та летит лицом в грязь. Все внутри меня кричит, когда она наносит удар, и я мчусь в ее направлении так быстро, как только могу.

К тому времени, как я добегаю до Фэллон, она пытается подняться, привствав на четвереньки. Я все еще бегу, когда падаю, соскальзывая и останавливаясь на коленях рядом с ее скрюченным телом. У меня будут жуткие царапины на коленях и голенях, но мне плевать. Все, что меня волнует, это ранена ли она. Я подсовываю руку ей под живот, помогаю приподнять верхнюю половину ее тела, чтобы она оперлась на колени.

Она резко поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, ее конский хвост свободно свисает, а кровь стекает с подбородка по изгибу шеи. От удара при падении у нее рассечены губа и подбородок, а порезы залеплены грязью с лесной подстилки.

— Ты в порядке? — Спрашиваю я, широко раскрыв глаза. Вид ее раненой и истекающей кровью приводит моего волка в бешенство.

Фэллон поднимает ладони перед собой, потирая их друг о друга в попытке удалить грязь, хотя это только еще глубже въедает ее в ободранную плоть.

— Детка. — Я протягиваю руку, приподнимаю ее подбородок пальцем, наклоняя ее лицо, чтобы она посмотрела на меня.

Ее дыхание начинает выравниваться, шок от удара проходит. Ее голубые глаза широко раскрыты и наполняются болью, когда они встречаются с моими. Она просто кивает, и я обнимаю ее за спину, помогая подняться на ноги, когда она морщится.

Гребаная Ханна. Я резко оборачиваюсь, видя, как во мне нарастает гнев, мой волк подстрекает меня искать возмездия. На лице Ханны появляется жестокая ухмылка, когда мой взгляд останавливается на ней, но она быстро исчезает, когда я начинаю подкрадываться к ней, готовый разорвать ее на части.

— Что за черт?! — Кричу я, хватая ее за руку и заламывая ее за спину. Я подношу другую руку к ее горлу, заставляя ее посмотреть на меня. — Она твой гребаный товарищ по команде! Что, черт возьми, это было?!

Слезы наворачиваются на глаза Ханны, когда я извергаю на нее яд, и я немедленно ослабляю хватку на девушке, останавливая себя, прежде чем зайду слишком далеко. Все это зрелище, должно быть, привлекает внимание, потому что некоторые другие новобранцы начинают поворачиваться в нашу сторону, чтобы посмотреть, что происходит.

Ханна ничего не говорит, и я начинаю злиться. — Отвечай мне, новобранец!

— Это был несчастный случай! — Ханна задыхается, затем разражается слезами.

Я отпускаю ее, делая шаг назад. Я чертовски зол, но девушка выглядит жалкой. Я не собираюсь избивать человека, пока он плачет.

— Прости, Альфа, я не хотела, — всхлипывает Ханна, вытирая слезы со щек руками.

Чушь собачья. Я всё видел — не может быть, чтобы Ханна сбила Фэллон случайно. Но что я никак не могу понять, так это зачем. Они же в одной команде! Победа Фэллон была бы и её победой. Неужели личная обида стоит того, чтобы подставить всю команду и проиграть военные игры?

Я качаю головой. — Я тебе не верю, — рычу я.

— Но… — бормочет она, широко раскрыв глаза.

— Я все видел, Ханна.

Ее рот закрывается, как будто она понимает, что попалась.

— Что происходит? — Спрашивает Джакс, подходя вместе с Ридом.

Я качаю головой, отворачиваясь от Ханны, пытаясь подавить свой гнев. Я снова смотрю на Фэллон, и Бойд стоит рядом с ней, пытаясь помочь ей выковырять маленькие осколки камней из ее быстро заживающих ран. Я ненавижу, что это он помогает ей, а не я.

— Ханна, ты вылетаешь, — говорю я сквозь стиснутые зубы, разворачиваясь обратно. — Возвращайся в общежитие, на сегодня ты закончила с тренировками.

Она делает неуверенный шаг ко мне. — Но… — протестующе бормочет она, и я просто поднимаю руку, чтобы она замолчала.

Я сохраняю спокойствие, стойкость. — Это твое последнее предупреждение. Еще один подобный инцидент, и ты вылетишь из тренировочного лагеря.

Ее плечи обреченно опускаются, и еще одна слеза скатывается по щеке.

— Иди. — Я вкладываю в свой голос команду альфы, и Ханна опускает голову.

— Да, сэр, — шепчет она, поджимает хвост и ускользает прочь.

Я возвращаю свое внимание к Фэллон, подходя к ней. Содранная кожа на ее коленях и ладонях уже срастается, а порез на подбородке начинает затягиваться. Спасибо, черт возьми, за исцеление оборотня.

— Ты в порядке? — Спрашиваю я хриплым голосом. Я хочу обнять ее, позаботиться о ее ранах, убедиться, что с ней действительно все в порядке, но в этот момент у нас толпа зрителей, и я знаю, что не могу.