Альфа и Омега

Бред, она отпрыгнула от него. Он выставлял ее как особенную, но она знала, что он лжет. Казалось, будто он говорил правду, но она знала, что не была никаким призом. Она была никем. Три года была никем.

Он заставлял ее чувствовать себя особенной, но она знала лучше.

Его руки на ее плечах были твердыми и отрезающими любые попытки к сопротивлению.

– Позволь мне рассказать тебе кое-что об омегах, Анна. Посмотри на меня.

Она смаргивала слезы, и, неспособная сопротивляться его приказу, подняла глаза и впилась в него взглядом.

– Почти уникальная, - сказал он и слегка ее потряс.
– Я все время работаю с числами и процентами, Анна. Не могу точно сказать каковы шансы того, что Джастин выбрал тебя для обращения по-случайности, но, уверен, что бесконечно малые. Никакой оборотень, никогда бы не напал бы на омегу. И Джастин поразил меня тем, что сделал это.

– Почему? Почему он не напал бы на меня? И кто такой омега?

Очевидно, это был правильный вопрос, потому что Чарльз утихомирился, все его бывшее возбуждение исчезло.

– Ты - Омега, Анна. Держу пари, что, когда ты входишь в комнату, люди идут за тобой. Держу пари, что совершенно незнакомые люди говорят тебе такое, что никогда бы не сказали бы своим матерям.

Она недоверчиво на него уставилась.

– Ты этим утром видел Джастина. Он показался тебе спокойным?

– Я видел Джастина, - медленно согласился он.
– И думаю, что в любой другой стае, его бы убили сразу же после обращения, потому что он не может держать под контролем своего волка. Не понимаю, почему его не убили. Но думаю, что ты позволяешь ему брать под контроль волка, и за это он тебя ненавидит. Ты не должна быть последней в стае.
– Его руки скатились с ее плеч, он не взял ее за руки. Странно, от этого чувствовалось, что мы сейчас намного ближе, чем при поцелуе.
– У волка омеги есть что-то сходное с индийскими знахарями, они как бы за пределами стаи. Они учили тебя опускать глаза, не так ли? Покорных волков обучать этому не нужно. Ты... они, должно быть, тебя били… Ты приносишь мир всем, кто вокруг тебя, Анна, - он пристально смотрел в ее глаза.
– Оборотень, особенно доминант, всегда на грани с насилием. Я просидел в самолете, в замкнутом пространстве, с толпой людей несколько часов, и вышел оттуда с жаждой кровопролития, точь-в-точь как наркоман жаждет новой дозы. Но ко мне подошла ты и гнев с голодом исчезли.

Он сжал ее руки.

– Ты - подарок, Анна. Если в стае есть волк омега, то больше волков переживают обращение от человека к волку, потому что им легче контролировать себя рядом с тобой. Мы теряем меньше мужчин в глупых поединках за власть, потому что омега успокаивает всех окружающих его. Или ее.

Его аргументы имели слабину.

– А тогда? Ты почти сменил форму, когда разозлился.

Что-то прошло по его лицу, эмоция, распознать которую она не смогла. Когда он заговорил, слова вытягивались из него с видимым усилием с его стороны, как будто его горло напряглось и не хотело их отдавать.

– Большинство оборотней находят свою любовь, женятся, и проходит еще много времени, чтобы их волки признали ее или его как супруга.

Он опустил свой пристальный взгляд и отвернулся, пересек комнату спиной к ней. Лишившись тепла его тела, она почувствовала себя холодной и одинокой. Испуганной.

– А иногда все происходит не так, - проинформировал он стену.
– Анна, тебе нужно отдохнуть, ты сегодня через многое прошла.

– Я устала от незнания, - выплюнула она, внезапно рассердившись.
– Ты изменил все правила, которыми меня обучали, так что теперь потрудись разъяснить мне новые.

Так же резко как пришел, гнев и ушел, оставив ее шататься, пытаясь удержать слезы. Он повернулся, его глаза вспыхнули золотом, отразив тусклый свет комнаты.

– Ладно. Пусть будет, что будет, если ты желаешь правды.
– Его голос распространился словно гром, хоть и был не очень громким.

– Мой собрат волк выбрал тебя своею супругой. Если бы ты даже ничего для меня не значила, то я бы все равно не позволил бы таких надругательств, которые ты перенесла после обращения. Но ты - моя, и мысль о том, как тебе причиняли боль, и о том, что я ничего не могу с этим сделать, породила такую ярость, которую даже омега не сможет успокоить.

"Вау" - пронеслось в ее ошеломленной голове.

Она поняла, что он заинтересовался ею, но предположила, что это просто так, что это было не настолько серьезно.

Лео единственный женатый волк, которого она знала. Она не знала правил. Что он имел в виду, говоря, что его волк выбрал ее своею супругой? У нее вообще есть выбор в этом вопросе?

Он без усилий возбуждает ее, заставляет чувствовать, как будто она всегда его знала и хотела каждое утро просыпаться на постели рядом с ним всю оставшуюся жизнь, хотя они знакомы всего то несколько часов, откуда все это?

– Если ты позволишь мне, - промолвил он, - я буду мягко за тобой ухаживать и покорять твое сердце.
– Он закрыл глаза.
– Я не хотел тебя пугать.

Должно быть, она была очень испугана. Но вместо этого, она почувствовала себя очень, очень спокойной, как в самом центре урагана из эмоций.

– Мне не нравится секс, - начала она, ей показалось, что он должен это знать.

Он поперхнулся и открыл глаза, они были такими яркими, уступающими человеческим по темноте, как она заметила.

– Еще и перед обращением я не была от него в восторге, - прямо сказала она ему.
– А когда меня отдали словно шлюху на год, пока Изобель не положила этому конец, он мне стал нравиться еще меньше.

Его рот напрягся, но он ничего не сказал, поэтому она продолжила:

– И такого не повторится. Никогда больше.
– Она подняла рукава своей рубашки, чтобы показать ему длинные шрамы на запястьях. Она сделала их серебряным ножом, если бы Изобель не нашла ее, то она убила бы себя.
– Поэтому Изобель, сказала Лео прекратить заставлять меня спать с мужчинами. Она нашла и поддержала меня. После этого я купила оружие и серебряные пули.

Он зарычал, но не на нее - в этом она уверена.

– Я не угрожаю убить себя. Но ты должен это знать, потому что — если ты хочешь быть моим супругом — я не буду как Лео. Не буду позволять тебе спать с кем-либо еще. И не позволю тебе насиловать себя. Мне хватило. Если это сделает меня собакой на сене, пусть будет так. Но если я стану твоей, тогда ты, черт возьми, будешь моим.

– Собакой на сене?
– Порывисто выдохнул он, что, возможно, было полу смешком. Он снова закрыл глаза и сказал разумным тоном: - Если Лео переживет этот день, то я буду сильно удивлен. А если я переживу тебя, то я буду одинаково сильно удивлен.
– Он посмотрел на нее.
– Последнее время меня много удивляет.

Он шагнул к столу, поднял свой стул и поставил его там же, где он стоял раньше, и отошел.

Остановился перед нею и мягко коснулся ее поднятого подбородка, потом рассмеялся. Все еще улыбаясь, он заправил прядку ее волос за ухо.

– Обещаю, что ты насладишься сексом со мной, - пробормотал он.

Каким-то образом ей удалось устоять на ногах. Но она уже была готова припасть к его ногам.

– Изобель сказала, что ты хороший любовник.

Он снова рассмеялся.

– Тебе нет причин ревновать. Секс с Изобель значил для меня не больше чем хорошая царапина на животе, а для нее и то меньше. Ничего стоящего повторения.
– Из соседнего помещения раздался шепот, и он взял ее за руку.
– Пора идти.