Алгоритм судьбы
Шрифт:
– Понятно… – протянул Морис.
– А я недопонял, – сказал Коста. – Вы, патрон, говорили – троих-четверых. Так скольких конкретно? Троих или четверых?
– Лучше пятерых, – сказал Туссен, – но пятый сейчас в космосе, и это отдельная тема. Достаточно и троих. Всё ясно?
Он оглядел «мушкетёров». «Мушкетёры» молчали – Морис глотал минералку Коста докуривал третью, Эрве плотоядно косился на холодильник.
– Тогда всем отдыхать и собираться. Часа через два вылетаем в Руасси – у нас утренний рейс до Москвы.
Глава 26. Прогулка на яхте
Рита вся испереживалась после похищения Тимофея. Думать об этом ЧП как об аресте она не могла – совесть не позволяла. Всегда законопослушная, Ефимова всё лето сталкивалась с грубейшими нарушениями основополагающих правил общежития и понятий справедливости.
Девушка спустилась в сад, побродила меж дерев, унимая нехорошие предчувствия. Когда случается зло, память не питает душу благостными видениями, дарующими надежду. Нет, она ещё больнее уязвляет, кровенит, добавляет соли по вкусу – чтобы саднило и ныло…
Тимка, Тимка… Правду ли он говорил, когда звал замуж? Может, просто не удержал нечаянную мысль, и та оборотилась в слова? Белое платье невесты… Шикарный лимузин… Пир горой, шампанское рекой… А она этого хочет? В том-то и вопрос… Ей всего двадцать пять, и прелести тихого семейного счастья пока не входят ни в одно из трёх заветных желаний Маргариты Николаевны Ефимовой. А чего ещё гражданке Ефимовой надо? Научных достижений? Званий? Ну, вопросов могло быть и побольше, она их себе не раз уже задавала, только ответов на них всё равно нет. Не знает толком гражданка Ефимова, чего ей надо. Да и не о том думает Маргарита Николаевна…
Она добрела до ворот, где ошивалась парочка крепких десантников, Юра и Саша.
– Мадемуазель! – донесся до неё добродушный голос с улицы.
Рита оглянулась и увидела за воротами крепкого мужчину средних лет с конопатой хищной физиономией.
– Маргарита Ефимова здесь проживает? – спросил он. – Не подскажете?
– Справочная за углом! – отрезал Юра. – Гуляй!
– Погоди, – остановила его Рита.
Девушка подошла поближе, пытаясь угадать, из каковских говорящий, и не улавливая угрозы.
– Я – Рита, – призналась она. – А зачем вам?
– Да?! – обрадовался мужчина. – Ну, вот и славно! – и добавил заговорщицки: – Я от Тимофея.
Ефимова вздрогнула и тут же расслабилась. И снова напряглась.
– Где он? Он жив?!
– Жив, жив! – успокоил её мужчина и замялся. – Как бы тут… или я к вам, или вы ко мне?
– Заходите! – решительно сказала Рита и отворила калитку. Десантники поморщились только, но мешать нарушению дисциплины не стали.
Мужчина спокойно зашёл, с любопытством оглядываясь.
– Это дом генерала Жданова? – спросил он.
– Да, да!
– Тимофей просил передать вам… – сказал мужчина и полез во внутренний карман пиджака. Вытащил он почему-то не письмо, не записку даже, а маленький баллончик. Нажал пипочку, и голубоватый дым окутал Риту, гася свет. Криков, одиночных выстрелов и хрястких ударов девушка уже не расслышала.
Очнулась она внезапно. Тело не помнило ни боли, ни насилия. Рита будто заснула и проснулась. Заснула у себя, а проснулась… Она привстала и огляделась. Комната, даже так – комнатка. Круглые окна по сторонам, через них на потолок падает световая сетка, отражённая с воды. Она на корабле? Девушка встала и покачнулась – не от слабости, просто пол повело вбок. Да, это корабль. Катер. Или теплоход. Она выглянула в иллюминатор. За ним сверкала вода, стелился узенький пляжик, грядами спускался
лес.Хватаясь за стены, Рита дошла до двери и осторожно её потянула. Открыта!
За дверью был невысокий трап и слышались голоса. Говорили на французском.
– Ограничиться девушкой мы не можем, больше того, я вообще не понимаю, зачем таскать её с собой? Выкачать всё, что ей известно, и адью!
– И бегать от русской полиции? Благодарю покорно!
– Арамис, а что ты предлагаешь? Ты пока только критику разводишь! Это и я могу, на это любой способен. А план у тебя есть?
– Надо искать предиктор! А для этого нужно побыстрее оказаться в этом Можайске.
– Кстати, Портос, близ «этого Можайска» расположен посёлок Бородино… У тебя это название ни с чем не ассоциируется?
«Надо же, – с лёгким изумлением подумала Рита, – и этим предиктор подай!» Французский она знала неплохо – все-таки восемь лет в школе с уклоном в великий, могучий галльский язык, наречие любвеобильных потаскунов и галантных хамов… Девушка усмехнулась и неторопливо поднялась наверх. Это был не теплоход. И не катер. Рита стояла на палубе яхты – огромный косой парус выдувался по ветру, креня мачту; позванивали натянутые штаги, тихо плескала вода, усами расходясь от острого форштевня. На крыше надстройки лежал плотный толстяк с копной курчавых волос, в безразмерных «боксёрских» трусах, и дул пиво из банки. Рядом с ним сидел худощавый молодчик в джинсах, отрезанных по колено, и задумчиво играл ножом – клинок так и вертелся у него между пальцев. Как пропеллер.
Ещё один субчик – атлетический хомбре [28] баскетбольного роста, сидел у руля и смотрел на воду. Был он несколько скособочен, на груди и спине расплывались громадные синяки. Уже знакомый Маргарите Ефимовой мужчина стоял на носу яхты и обозревал берега реки в бинокль.
– Здравствуйте! – сказала Рита ледяным тоном и поджала губы. – Потрудитесь объяснить, что всё это значит?
Буду играть дуру решила она. Мужикам это нравится.
Все обернулись и посмотрели на неё – толстяк с улыбкой, худощавый с интересом, хомбре подмигнул, а мужчина на носу опустил бинокль и крикнул:
28
Hombre (исп.) – человек, мужчина.
– Как спалось?
Под глазом его наливался ха-ароший фингал, свежие ссадины на костяшках и скулах отмечали последствия встречи с русским десантом.
– Я задала вопрос! – упорствовала девушка.
– Пустяки, мадемуазель, дело житейское! Прогуляетесь с нами, подышите свежим воздухом, загорите… А то что это – лето кончилось, а вы белы как снег! Нехорошо-с! Вы позволите называть вас Марго?
– Кто вы такой? – спросила Рита.
– Ах, зовите меня просто Туссен! – сказал он, жеманничая. Видимо, вживался в роль стареющего соблазнителя.
– А просто Тузик можно? – рискнула Ефимова.
Глаза Тузика блеснули.
– Кусаетесь? – спросил он с пониманием. – Правильно. Тяпнешь разок и как будто полегчает, верно? А то загрызём мы вас, и вы даже кровушки нашей не вкусите!
– Фу! – покривилась Рита. – Нужна мне ваша жижица… Вы на кого работаете?
Туссен осклабился.
– Мадемуазель! – пропел он. – Это совершенно не важно! И не притворяйтесь глупенькой очаровашкой – от вас за милю разит интеллектом.
– Чего вы хотите? – сухо спросила Ефимова.