Алхимия вечности

Сидя за столом, я листаю страницы. Я чувствую себя немного виноватой из-за своего шпионажа, но, даже не считая её работы, я почти ощущаю её присутствие. Очень сильно. Чувствую, она хочет, чтобы я смотрела на них, хочет, чтобы я узнала о её потере.

В альбоме главным образом портреты: набросок её матери в их саду, Брайан, завязывающий шнурки на обуви, кривляясь. У неё была замечательная способность запечатлеть сущность их характеров до мельчайших деталей. Я понимаю — это её язык. Её способ общения с миром и сохранения запечатлённых воспоминаний.

На большинстве портретов сама Кайли, но в совершенно фантастическом виде. На одном она стоит на коленях рядом с пожарным краном, перед ней груда битого стекла, крылья прорываются из её плеч. Надругом она протягивает руку, пальцем указывая дракону на пустынную улицу. Они песчаные, реалистичные, но всегда присутствует одна деталь, говорящая: «Эта девочка верила в волшебство».

Это напоминает мне о книге Кира, тщательно нарисованной рукописи его исследований. Мой живот скручивает от мысли, что Тарин так же размышляет над книгой, как я сейчас над дневником Кайли.

На задней стороне обложки я нахожу загадочное сообщение: «ФБ — fairy510, МЕЙЛ — то же самое». Постепенно до меня доходит, что это: её пароли в почте и Фэйсбуке. «Проверим»,— думаю я и усаживаюсь за ноутбук для поисков.

Её почта не даёт мне никакой личной информации, хотя я нахожу файл с её школьным расписанием. Я открываю сайт средней школы Беркли и кликаю по ссылке с картой. Университетский городок состоит из кучи зданий. Я сравниваю расположение с расписанием Кайли и выучиваю всё.

Захожу на Фэйсбук. У Кайли более семисот друзей. Я в шоке. Несмотря на мою длинную жизнь, я не могу насчитать семьсот людей, знающих моё имя, за исключением моих друзей.

Начинаю сортировать список друзей и вскоре прихожу в уныние. Мне никак их всех не запомнить. Моё сердце падает. Я начинаю листать быстрее, лица смешиваются и становятся бессмысленными. Но одно лицо останавливает меня. Соседский парень, и его действительно зовут Ной. Ной Вандер.

Просматривая записи на его стене, я нахожу четырёх девушек, пишущих регулярно. Они, должно быть, близкие друзья. Одна из них — Лейла Кларк, девушка с мелированными пурпурными волосами, что видно по её фото. Кажется, она лучшая подруга Кайли, и поэтому одурачить её будет тяжелее всего. Лёгкий оттенок грусти опечаливает: я скучаю по Шарлотте. Мне жаль, что я никак не могу с ней связаться, сообщить, что я в порядке, попросить её о помощи; знаю — это невозможно. Она никогда не сохранит это втайне от Кира. Он наказал бы её за причастность, а потом приехал бы за мной.

Я копирую имена других близких подруг Кайли — Шантал Никсон, МэддисонКортез и ПайперЛиндстром — и изучаю их фотографии. Есть одна девочка, которая появляется на многих групповых снимках, но не у Кайли в друзьях. Я запоминаю её имя: Николь Харрисон. Она милая, с сияющими каштановыми волосами и лёгкой россыпью веснушек. Кажется, она дружит с остальными из компании Кайли. Интересно, что произошло между ними?

Профиль Кайли говорит о её одиночестве, и хотя есть пара сообщений от мальчиков во входящих, они не чрезмерно фамильярны или кокетливы. Парня, облегчившего бы дело, нет, насколько я могу судить. Хотя это действительно углубляет тайну того, куда Кайли шла в ночь смерти. Как и её родители, предполагаю, что она собиралась встретиться с мальчиком.

Резкий звук со стороны окна пугает меня, я вскакиваю и отступаю к двери. «Боже,— думаю я, — не удивлюсь, если увижу лицо Кира в окне».Мысль прибывает со скачком адреналина, бегущего по венам.

Я хватаю ближайший тяжёлый объект — металлическую шкатулку для украшений с комода Кайли — и нажимаю на выключатель рядом с дверью. Комната погружается в темноту, и я становлюсь на колени. Слышу звуки снаружи, царапанье и скрип на наружных стенах. Я зажмуриваюсь, моё дыхание перерастает во встревоженное удушье.

— Кайли! Всё в порядке! — шепчет голос. Я открываю глаза и неохотно смотрю на окно, где лицо медленно появляется в фокусе. Это Ной.

— Ты напугал меня! — вставая, резко говорю я. Я злюсь, но испытываю облегчение.

Он просто продолжает лезть в комнату, по пути столкнув холст на стену.

— Тише!

— Я слышал, что ты под домашним арестом, — шепчет он с улыбкой. — Брайан сказал мне.

Он поднимается по кровати и становится рядом со мной. Он довольно высокий и одет в кордуровые [23] штаны и ту же самую чёрную футболку, что и в нашу первую встречу. Я могу почувствовать запах ночи от его одежды.

23

Скетчбук — альбом для рисунков.

— Тебе действительно не следует красться при людях. У меня чуть приступ не случился, — шиплю на него, жестом приглашая сесть на кровать. Я щёлкаю по выключателю, но свет чересчур яркий. Я пугаюсь, что Морганы придут проверить меня, и быстро выключаю обратно. Ной расстёгивает молнию на своём худи.

— Знаешь, свет, вообще-то, не производит никакого шума, — сообщает он мне. Я не могу сдержать смешок.

— О, прости, что изоляция делает из меня параноика! — шепчу я, садясь на кресло Кайли и задвигая под него ноги. Неловкая тишина.

— Да, слышал, ты сегодня влипла в неприятности.

— Огромные неприятности, — слабая шутка. — На целых два часа.

Он откидывает назад тёмные волосы. В темноте не слишком хорошо видно, но, по-моему, он немного покраснел. Почему-то это напоминает мне о нашей первой встрече с Киром, и мне интересно, почему Ной пришёл сюда сегодня. Или это обычное явление?

Будто прочтя мои мысли, он откашливается.

— Так или иначе, я знал, что ты здесь заперта, поэтому принёс подарочки.

Он тянется к сумке и вытаскивает лакомства: капкейки [24] , брауни [25] и бутылку гранатовой содовой.

— Спасибо, — говорю я, искренне тронутая тем, что в жизни Кайли есть такие люди, которые могут притащить ей кексы.

— Конечно, — он отводит взгляд, играя со шнурками на своих кроссовках, — не такое уж большое дело.

Я не двигаюсь, боясь разрушить долгую тишину. Опыт подсказывает мне, что люди всегда начинают говорить, если пауза слишком затягивается, а прямо сейчас я нуждаюсь в большом количестве информации.

24

Кордур — толстая нейлоновая ткань с особой структурой нити, с водоотталкивающей пропиткой и с полиуретановым покрытием.

25

Капкейки — маленькие пирожные, испечённые в маффин-формочках с бумажными вкладышами, украшенные сахарным фростингом (густым сахарным снегом, либо шоколадным, либо с добавлением иных красителей) и красиво украшенными различными кондитерскими украшениями.

— Так куда ты пыталась сбежать сегодня? — он смотрит мне прямо в глаза.

— Ничего я не пыталась. Просто неучебное настроение, — коротко отвечаю я. — Кто-нибудь спрашивал обо мне в школе? Ты же ничего не говорил о несчастном случае?

— Конечно, нет, Кайли. Я же обещал.

Я понимаю, что задела его самолюбие.

— Прости, — вздыхаю. — Это был длинный день.

Он снова улыбается:

— Да, предполагаю, что стычка с законом немного вывела тебя из себя.

— Ты даже не представляешь насколько, — признаюсь я. — Ещё раз спасибо за кексы. Шоколадные — мои любимые.