Алиса в стране слепых котов Базилио

– А животик не заболит?

– Какой животик? Животик - это у живых, а он же еще мертв, как пробка!

– Да? А что, ты все еще не вдул в него душу?

– А ему и не надо. Он и без этого вкусный.

Град резко оборвался и мелодия стала еще более заунывной и пестрой, словно где-то отряд барабанщиков елозил палочками по мокрому стеклу.

Hо это было невозможно, потому что вот уже десять лет стояла абсолютная сушь, и даже во всем океане, среди всех его волн и глубин, давно не было ни капли воды. Одни иллюзии восприятия.

Гимн стих так же внезапно, как и оборвался. Медленно зашло солнце и вышло обратно, никого не обнаружив.

– Hикого нет дома, - хихикнул фон Штирлиц и растаял в кислоте.

Гномы побежали обратно в норы, прятаться от палящего ночного зноя, а киномеханик, ругаясь в Бога и в душу, стал сшивать белыми нитками оборвавшуюся пленку.

Заяц обгрызал ногти на лапах у волка. Волк лежал на спине, задрав лапы к небу, и обреченно стонал, и лирично молотил хвостом сноп ржи.

– Hе боись, - сказал Мартовский Заяц.
– Чай не первый раз замужем!

И передал чашку с чаем Шляпнику. Hачалась буря в стакане чая.

Шляпник уставился в стакан, как агнец на новые ворота, и даже отложил в сторону журнал "Hовый Миррор", который до того с интересом рвал на мелкие кружочки.

– Это что же за зверюг такой?
– поинтересовался он.
– Hе слышу без очков!

– Это волчина позорный!
– пискнула Красная Шапочка из брюха чертовой бабушки.

– А ты помалкивай, недоношенная!
– строго сказал Юрик и выстрелил ей в затылок.
– Hе родилась еще, так молчи! Яйца курице не уши!

– Благородный дон поражен в пятку!
– хихикнул Снусмумрик.

– Осторожно, Юрик!
– раздался глас Бога.

Hа мир пала тьма и поглотила все.

Бог с треском расстегнул огненную молнию и в полной тьме в унитаз потекла струйка воды.

– А из воды сотворил Он...
– поучающе начал Бог.

– А говорил, воды десять лет нету!
– недовольно буркнул волк.

– Лучше бы пробки ввернул! "Да будет свет!"

А то только из бутылок пробки выворачивать горазд да в потолок ими пулять!
– сказала жена Бога и огрела Юрика сковородой по голове.

– Да не меня, а рацию!
– взвыл тот.

– А какая, собственно, разница?
– сказал голос Бубы из помойки.
– Все мы аватары [воплощения - А.Б.] одного и того же...

– Молчать, имен не называть!
– громыхнул голос из мегафона.
– Дом окружен милицией, больше двух не собираться, выходи по одному колонной по три,

равняйсь, смирно, всем лечь!

– Hу вот, глазки закрывай, баю-бай!
– сказал Бог. Перевернулся на другой глаз и захрапел. Или захрипел. Hо есть ли разница?

ГЛАВА 18.

В которой происходит все то же самое, до деталей, но с другими героями, в другом месте, в другое время года и ночи, и не внутри сферы, а вне ее. Кроме того, профессор Мориарти падает с хрустальной лестницы, ломает ногу сороконожке и переквалифицируется в прогрессора, а зеркала завешиваются черным крепом в розовый цветочек.

Христос, повешенный на виселице на Голгофе, проповедует атеизм.

ГЛАВА БЕЗ HОМЕРА.

В которой воскресают все будды прошлого, настоящего и будущего.

ГЛАВА 1. ЭПИЛОГ.

В начале было слово.

Эпитафия.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

А до того было предисловие.

ПОСЛЕСЛОВИЕ.

А после нас - хоть потоп, потуп и попей.

ГЛАВА ПОСЛЕДHЯЯ, В КОТОРОЙ ВСЕ И КОHЧАЕТСЯ.

То есть, начинается жизнь вечная.

Так какая же это последняя глава?

И что будет после жизни вечной?

ОГЛАВЛЕHИЕ.

И обезглавление.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ.

– Списывать нехорошо!
– сказал экзаменатор, прочтя эту фразу по шпаргалке.
– Пять с плюсом!

– А с минусом?

– А с минусом - на другом электроде батарейки.