Алька - любовь моя

– - Гриша, - обратилась к брату Софья.
– Сколько можно молчать! Из-за тебя достается ведь Альке.

– - Вот что, Дарья, - сказал отец неожиданно решительным голосом, - Аля уезжает с ними. Я - отец, я её отпускаю. Хватит уж злость на ней вымещать.

И замолчал, опять на долгие годы.

– - А, голос прорезался, - дико взвыла мать.
– Не будет по-твоему. Нашлись умники, указывать мне будете!

– - Будем, - сказал Павел Ильич, - будем. Иначе, Дарья, быть тебе всю жизнь лимитчицей. Я без суда этому посодействую.

– - Ха, - презрительно хмыкнула мать, - тогда и доченька, ваша драгоценная Алечка, будет лимитчицей.

– - Нет, Аля уже не лимитчица, я её прописал у себя, в московской квартире. Все, Дарья, кончилась твоя власть. Аля уезжает с нами. Да, и последнее.

– Павел Ильич на минуту перевел дух, он не боялся матери, он не был из рода мужчин Соколовских.
– Больше от нас помощи не ждите, особенно ты, Дарья. Ни о какой квартире для вашего старшего сына хлопотать не буду. И злость свою немного утихомирь.

Мать ещё что-то зло и бессильно орала. Но Алька ушла. Слова матери сделали свое дело. Девушка решила, что Валентин окончательно выбрал Галю. В поход она отказалась идти.

Через час они уехали.

– - За что мать так ненавидит Вальку, - думала Алина.
– Хотя и мне не за что его любить. Он выбрал Гальку.

Со своей неудавшейся любовью она решила распрощаться навсегда. Или, может быть, схоронила в глубине души. Не из-за матери. Из-за Вальки. Не хотел его образ исчезать из памяти.

Хоть и предпочел Валентин ей Галину, но Алька взяла слово с Павла Ильича, что парень попадет в военное училище.

Теперь Аля жила у тетки, училась в институте. Она хотела стать археологом, как Павел Ильич, но тот посоветовал пойти в педагогический на истфак. Алька послушалась. Училась она легко. Думать о Валентине было абсолютно некогда. Девушка занималась спортом - плаванием, английским языком, играла в студенческом театре, училась вести домашнее хозяйство у тетушки. Даже прошла курсы вождения, получила права, возила тетю Сонечку по магазинам. Летом уезжала на раскопки с Павлом Ильичем. Тетя Соня грустила одна, но не ехала с ними. Потом Аля, по совету Павла Ильича, перешла на заочное отделение, чтобы избежать в будущем распределения, стала работать в школе, вела кружок в доме пионеров, драмкружок в школе. Времени стало еще меньше. А в деревне она практически не бывала, если только довезти тетушку и сразу назад. Парни у неё были, любви не было. Так на неё заглядывался сосед Сергей, что жил этажом ниже. Может, что и сладилось бы у неё с Сергеем, но тот был строитель, дома редко бывал. Да и Валька, хоть убей, не забывался, воспоминание о нем жило где-то в глубине души. Иногда тетя Соня привозила слухи, что он приезжал в форме, высокий, красивый, побыл совсем недолго в деревне. И вроде с Галькой опять его видели.

К окончанию института Павел Ильич организовал Але работу на несколько лет за границей. Уже оформляли документы. Девушка решила напоследок съездить в деревню. Мать она по-прежнему не хотела видеть, нелюбовь к ней не прошла за эти годы, а папку жалко было. С отцом хотела проститься. Он побаливал последнее время. Кроме того умер их добрый директор школы (девушке позвонила Олеся Игнатьевна). И Алька поехала на похороны. Приехала и Люська, которую Аля не видела много лет. Она была замужем, дочке её уже было три года.

Тетя Сонечка и Павел Ильич тоже отправились в деревню.

На другой день, после похорон, в субботу, Алька и Люська решили вечером сходить в сельский клуб, может, удастся встретить бывших одноклассников. Алька не была ни на одной встрече, никого не видела за эти годы.

Вечер был теплый, светлый, пахло травами. Алька стояла в легком цветастом сарафане, отмахиваясь веткой от надоедливых комаров. В клубе в разгаре были деревенские танцы, или, говоря по-модному, дискотека. Алька и Люська отошли в сторону, чувствовали себя старыми, глядя на молодое поколение, здесь танцевали в основном школьники. Где-то вдалеке мелькнула уже потрепанная деревенская красавица Галька Пастухова, и не совсем трезвая. Рядом с ней шел Костин Сергей, но, увидев Люську и Альку, свернул к ним. Издали махал рукой веселый Славик Ларин, с ним были верные подруги Юля и Вера. Вера уже год как пришла работать в местную школу учителем математики, Юля еще училась в своем втором медицинском, после окончания собиралась тоже вернуться в родную деревню. Мимо проходила все такая же красивая неземная Катя, обрадовалась, увидев бывших одноклассников, остановилась поговорить. Аля была рада неожиданной встрече. Последней подошла к ним со своим мужем Танька Авдеева. Она после окончания школы поступила в ПТУ в Москве, там быстро вышла замуж. Муж её в данный момент был не совсем трезв и запал на Альку. Он был городской, московский, считал деревню себе неровней, говорил, как он думал сам, по-умному. И, увиваясь вокруг Альки, не сводя глаз с её высокой груди, он предложил провести с ним имтимно (он запутался в слове) время.

– - Как, как вы сказали?
– засмеялась Аля.
– Я не поняла!

– - Имтимно, - ответил молодой человек.
– Вы не понимаете, что означает это слово?
– с глубокомысленным намеком спросил он.

– - Не совсем понимаю, - улыбаясь, ответила Алина.
– И если быть честной до конца, совсем не понимаю.

– - Интимно, это вы хотели сказать, - поправила Люська.

– - Нет, - серьезно ответила Алька, - он хотел сказать по-другому: имтёмно.

– - У вас, знаете ли, не женский юмор, - обиделся городской Танькин муж.

Алька не успела ответить. Кто-то обнял её за плечи. Не просто обнял, а сжал железной хваткой, прижал к себе. Она инстинктивно рванулась.

– - Не выпущу, попалась птичка в клетку, - произнес веселый Валькин голос.

И куда сразу улетели все преграды, все уверения, что она его не любит. Словно не было тех лет, что не виделись.

– - Люблю, люблю, - запело всё внутри Али.
– И не поеду я ни за какую границу работать.

А Валька обнимал и целовал уже Альку, потом других, но не выпускал Алькиной руки. А то опять сбежит. Появилась и Галька:

– - А меня чего не целуешь?

– - Не хочу, - ответил Валентин и ещё крепче сжал руку Али.

Галька что пробурчала насчет совести и детей, но верная Люська оттеснила её, увела с помощью Кати. Танька поспешила увести мужа, не то было время, чтобы заботиться о подружке, родного мужа надо сберечь.

– - Ну вот, Валька здесь, значит, Альку нельзя трогать. Ни себе ни людям, - шутливо заметил Костин Сергей.
– А я на неё рассчитывал.

– - Опять ты, Валька, мне помешал Альке в любви объясниться, - прокомментировал Славик и пошел к молоденьким девчонкам вместе с Сергеем.

Аля и Валентин остались вдвоем. Всю ночь они просидели на ступеньках старой, заброшенной школы, у колонн, на любимом Алином месте. Валентин рассказывал о своей жизни, о том, как учился, что писал Альке все эти годы.

– - Но не было никаких писем, - грустно сказала девушка.

А потом уточнила:

– - А на какой адрес ты писал?

– - На твой.

– - Надо было на тетю Сонечку.

– - Она тогда тоже обиделась на меня. И Павел Ильич, помогая, просил тебя пока не беспокоить. Я боялся, что они не отдадут тебе мои письма.

– - Они?
– грустно засмеялась Алька.
– Они, знаешь, какие порядочные люди. А с матерью я не общаюсь уже несколько лет. Так что не дошли, Валя, твои письма до адресата.

– - Ничего, - еще крепче обнял её Валентин, - я сам нашёл адресата.

Они говорили всю ночь, но всего не успели рассказать. Так много произошло за эти годы. Расстались под утро. Алька была счастлива, как никогда.