Алька - любовь моя

К двенадцати ночи, когда вечер достиг своего пика, неожиданно приехал Валентин. Он все же не остался в городе, да и старых товарищей тоже хотел увидеть. Дверь ему открыла Татьяна. Алька веселилась вовсю. Она выпила после долгого перерыва немного коньяка и неожиданно захмелела. Когда Валентин вошел, она сидела рядом с Сергеем, причем рука мужчины игриво лежала на плечах Альки, и они слегка охрипшими голосами выводили любимую песню Олеси Игнатьевны.

Музыка вновь слышна.

Встал гармонист и танец назвал.

И на глазах у всех

К вам я сейчас иду через зал.

Алька вскочила при появлении Валентина, которому открыла дверь Татьяна, и, не прекращая петь, подхватила его, и они закружились в вальсе. Алька пела:

Я пригласить хочу на танец

Вас и только вас.

И не случайно этот танец - вальс.

Вихрем закружит белый танец,

Ох, и услужит белый танец,

Если подружит белый танец нас.

Валентин обнял Алину и повел её в вечно молодом вальсе. Но вот были допеты последние строки, и они остановились. Все окружили их. Разгоряченная Алина обняла и звонко чмокнула мужчину в щеку, потом незаметно отошла в сторонку, села на диван опять рядом с Сергеем, потому что Валентина окружили одноклассники. Пусть поговорят. Рука Сергея поползла на талию Алины, что не скрылось от внимания Валентина. Алька хмыкнула, в глазах зажглись озорные чертики, но руку столкнула.

– - Валька, Валька, ты откуда? Как узнал?
– посыпались вопросы.

– - Я ему позвонила, - сказала Олеся Игнатьевна.

Валентин пожал руки мужчинам, поцеловал руку у любимой учительницы, расцеловался со всеми женщинами, Алину проигнорировал. Он рассердился, когда увидел её с Сергеем. И теперь не хотел говорить с ней.

– - А меня?
– поднялась Алька.
– Меня-то пропустил! Не поцеловал! Валя! Меня поцелуй!

– - Ты, по-моему, уже и так хорошо устроилась. Под боком у Сергея. Вот он как ласково тебя прижимает, пусть он и целует.

– - Я не против, - согласился Сергей и потянулся к щеке женщины.

Аля отклонилась.

– - А кроме того, - продолжил Валентин, - я тебя чаще целовал, чем их вместе взятых. Да и сегодня, ты забыла, мы уже целовались.

– - Ну и что, я еще хочу, - заявила Алина.
– Я всегда хочу с тобой целоваться! Со школы!

– - Правильно, правильно, не целуйся с Алькой, - подсела к Валентину слегка пьяненькая Маша.
– Меня лучше поцелуй еще раз. Ой, Валька, как ты целуешься. Дух захватывает.

Валентин обнял веселую соседку и поцеловал её в щеку.

– - Ну, это совсем по-пионерски, - разочарованно протянула Маша.

Валентин засмеялся, но поцеловаться им не дала Алька.

– - Я тоже хочу, я тоже хочу, это несправедливо, - вопила она, вклиниваясь между ними.
– Я хочу с тобой поцеловаться сейчас! И тоже не по-пионерски, а чтобы дух захватило! Машка, двигайся! Я буду целоваться!

И решительно разъединила их.

– - Алька в своем репертуаре, - переглянулись одноклассники.
– Начинает чудить. Никуда от неё Валентину не деться. Но что-то он спокойный. Кулаки не чешет, как обычно, увидев Альку с другим... Хотя прошли годы уже... долгие годы... Успокоился...

– - Иди, Алька, лучше ко мне, - звал Славик.
– Я сколько хочешь тебя поцелую. Хоть по-пионерски, хоть не по-пионерски.

Но Аля не отступила. Не обращая ни на кого внимания, она оттеснила всех от мужчины, с размаха обняв Валентина, от души поцеловала в губы. И не раз. Все засмеялись. А Алина припала к губам мужчины и не собиралась их отпускать.

– - Как в кино, - заметила Поля.

– - Раз, два, три, - считал Сергей, - Алька, для меня оставь немного сил!

– - Мы с тобой летом также будем на огороде целоваться, учти!
– вставил замечание Славик.

Все развеселились.

– - Вот теперь хорошо!
– успокоилась Аля.

Она поправила сбившийся воротничок мужу, чмокнула еще и в нос, чем вызвала очередной взрыв смеха, лукаво подмигнула при этом Валентину.

– - Кого-то Алька дурит, что-то затеяла, моя зеленоглазая Богиня, - сразу понял Валентин и, подобрев, сказал.
– Ладно, иди, продолжай петь. Разрешаю.

– - Хорошо, - согласилась Алина.

Валентин сел за стол. Алька дернулась, было, подать ему еду, но её опередила Татьяна.

– - Сиди, я подогрею.

Валентин выпил, закусил, о чем-то тихо говорил с Татьяной. Алька продолжала чудить. Поглядывая на Валентина, она объявила повторение выпускного вечера. Женщина торжественно внесла старую бутылку из-под шампанского. Это вызвало новый взрыв оживления. Алька хохотала:

– - Я от имени Лунной богини объявляю, что все ваши просьбы выполнила или старалась выполнить. Но чтобы счастье не разрушилось, кто не хочет говорить о своих желаниях, тот и не должен. Вдруг сглазим. Я свое желание читаю первая: "Пусть Валя будет счастлив. И я тоже хочу быть счастливой". Ребята, я такая счастливая. Честное слово! Мои мечты сбылись все. Все, все.

– - Валька, а ты?
– спросил Костин.

– - У меня все хорошо, - устало улыбнулся мужчина.

– - А теперь я можно прочитаю?
– попросила Полина.
– Вот моя записка. "Пусть сбудутся мои мечты и мечты моих подружек: Насти, Ани и Кати". Ой, девочки и мальчики, вы знаете, все у нас сбылось. Все-все! Я знаю все их мечты. Аня наша стала актрисой, да что говорить, сериалы все смотрите, все её там видите. Настя наша все-таки попалась Артему, заставил он её выйти за него замуж, они очень счастливы... а Катя...".

Полина не договорила. Катя была первой женой Валентина. Полине стало неудобно. Алька обняла добрую Полю, поцеловала:

– - Катя мечтала быть женой Вали, и была ею, - тихо сказала она.
– Ты лучше скажи про себя.

– - А что говорить, - сказал муж Поли, Ростик, так его ласково называли в школе.
– Мы самые счастливые. У нас с Полькой пять детей.

– - Сколько?
– это ахнул Валентин.

– - Пять, - гордо повторил Ростислав.
– Две дочки, три сына.

– - Ростька, я тебе завидую, - признался Валентин.
– Честно говорю.

– - Полька, я горжусь вами!
– заверещала Алина.

Захохотал над своим желанием Васька, благодарил Лунную богиню, просил Альку походатайствовать перед ней, чтобы помогла открыть в Москве мясную палатку.

– - Лучше Валю попроси, - отмахнулась женщина.
– Это надежнее любой богини.

Промолчал Сергей, прочитав свою школьную мечту. Жены его все были красавицами, только не получалось счастья в семье. Смяла, чего-то застеснявшись, свою просьбу Юля, не дал читать записку Катюши Валентин, убрал и свою. Записок тех, кого не было, читать не стали, отдали своей старенькой классной маме - Олесе Игнатьевне.