Алька - любовь моя

Смеясь, он стал целовать её плечи, её грудь.

– - Вот теперь лучше, - согласилась женщина.
– Я подумаю, и, может быть, прощу тебя.

Валентин в ответ на её слова нашел губами её сосок и сжал его.

– - Ой, Валя, - простонала Алина, - я уже подумала и простила, - и произнесла совершенно другим тоном: - Сколько в этой комнате я передумала о тебе, Валюшка мой. Начиная со школы. Самым бесстыдным образом. Я сейчас все тебе покажу, что думала. Родной мой. Единственный.

Руки её и губы ласково заскользили по телу мужа. А Валентин подумал, никакая другая женщина, даже более молодая, ему не нужна, если есть у него Алька. Да, у него были женщины. Была жена, но Катюша была очень скованной, так и не смогла дать волю своим чувствам, была ровна, приветлива. У Валентина до сих пор впечатление, что она была равнодушна к сексу. Другие женщины всегда ждали от него ласки, удовольствия, а нередко и денег. Алька была не такая, ласки сама дарила полной мерой. Чем лучше было ему, Валентину, тем лучше становилось Але. Это у неё проявилось еще тогда, на теплоходе. Поэтому, наверно, и не смог Валентин найти себе другой, такой же, как Алька. Всех сравнивал с ней. И никаких комплексов у неё в любви нет. Можно делать все, что приятно ему, Валентину. А Валентину все приятно, что бы она ни делала. Далеко молодым дурочкам в искусстве любви до его Альки.

– - И заводится с полуоборота, - вспомнил он слова Сергея.

– - Это про мою Альку, - успел подумать он, потому что с Алькой в постели думать некогда было.

Много чего было в ту ночь. И любили друг друга, и говорили. Спать Алине совсем не хотелось. Валентин и смеялся, и тихо радовался её словам, и недоумевал порой. Под конец женщина сказала:

– - Сейчас, Валя, я тебе открою страшный секрет. Я ведьма, колдунья.

– - Это я уже слышал, и не только от тебя, - хмыкнул мужчина.
– Я помню твое прозвище, зеленоглазая колдунья. Так звали тебя Катины подружки в школе. Потом тебя прозвали в определенных кругах А-кой колдуньей... Но для меня ты Богиня, Лунная богиня, единственная моя. Богиня моя, ты лишнего сегодня коньячку не выпила?

– - Может, и выпила. Может, я и богиня, может, и колдунья. Но я, Валя, если захочу, могу увидеть человеческую душу. Правда, правда! В любой момент, даже если рядом человека нет. Что смеешься? Правда, умею. Когда ты из А-ка уехал, я сколько раз искала твою душу среди нашей вселенной.

– - И находила?

– - А как же?
– ответила Аля.
– Когда мне было совсем невмоготу, я тебя находила, обнимала, звала, и ты ко мне возвращался. Приезжал. Не сразу, правда, но приезжал. Звонил мне, случайно встречался. Вот так-то. Я никогда не хотела отдавать тебя Катюше. Это я не дала вам стать счастливыми. Потому что ты только мой. Веришь мне?

– - Верю, в это верю, - согласился мужчина.
– Я чувствовал, когда ты рядом. Ты заставила меня выздороветь после взрыва на теплоходе.

– - Да, я разыскала твою душу. Мне помогла какая-то старуха. Она тоже видела души.

– - И какая же у меня душа?
– улыбнулся Валентин.

– - Она добрая, светлая, нежная, как маленькое облачко, в нем светится золотистый негасимый огонек. Он никогда не погаснет, я не дам. Не веришь? А хочешь, я тебе покажу твою душу.

Алина еще теснее прижалась к Валентину, взяла его руки в свои, сказала:

– - Закрой глаза и смотри туда, куда смотрю я. Ты, главное, верь мне и поймешь, как надо смотреть с закрытыми глазами. Не бойся мироздания, оно доброе...

И Валентин послушался. Так было приятно чувствовать любимую женщину рядом. Алина что-то тихо шептала, её голос убаюкивал. Мужчине показалось, что он плывет в тихих волнах воздуха, окруженный ласковым теплом - это душа Алины соединилась с ним и окружила его своей нежностью и любовью. Но в ласковом облачке, что было тут же с ними и в них, ровным пламенем горели два огонька.

– - Ой, - раздался удивленный голос Алины.
– Валя! Наши души соединились. Видишь облачко окружено плотной оболочкой, а в ней два огонька. Это ты и я. А сейчас я найду Катюшу...

И вдруг Алькин огонек затрепетал.

– - Назад, Алька, - приказал Валентин.
– Нельзя, не смей этого больше делать. Никогда не смей!

И она послушалась. Задремавший Валентин проснулся. Алькины зеленые глаза светились рядом:

– - Ты все видел, Валя, я знаю, ты все видел, мне удалось, удалось. Нас ничто теперь не разлучит, - говорила она радостно.
– У нас с тобой одна душа. Но больше я не смогу видеть души. Ты запретил. Ну и хорошо. А зачем мне теперь это знание? Ведь ты рядом. Я всегда могу тебя видеть, слышать. И я больше не ведьма и не богиня. Я просто счастливая баба. А счастливым такого умения не нужно. Оно утрачивается.

– - Причем, эта счастливая баба не совсем трезвая. Угомонись и спи, - приказал муж.

– - Правильно, - согласилась Алька.
– Давай спать. Валька, мой Валька, души моей половинка, как же я тебя все-таки люблю!

Она обняла его, прижалась тесно-тесно, положив голову на его плечо, пробормотала что-то про могущественное мироздание, про какого-то степного орла, задышала тихо и ровно.

– - Спит. Души моей половинка, - повторил про себя мужчина.
– Алька, вторая моя половинка. Я тоже люблю тебя. Спи, спи. Интересно, это приснилось мне, или, в самом деле, я видел наши души? Моя родная орлица. Все ты знаешь, все видишь. Все-то да не все. Но все у нас будет хорошо. Ведь у нас есть Ирина. И Еленочка, конечно. И Коля с Жорой будут всегда. И счастье будет всем. Я это обещаю. Отныне за это я отвечаю. Со мной теперь трудно спорить. Мы будем счастливы! Веришь, колдунья моя. Я исправил все ошибки. Я не дам разрушить счастье наше и наших детей. Орлы выбирают семью, моя Алька.

Утром Алька долго не вставала, потому что думала, где может быть её халат и все остальное, Валентин, посмеиваясь, глядел на бюстгальтер, что висел на люстре, ждал, что скажет Алина. Он напомнил её обещание - не раздеваться перед ним.

– - Валь, мало ли глупостей я говорю. Ты не слушай, - протянула она жалобно, - принеси лучше мой халат, я вспомнила, он на первом этаже, в спальне. Я же вчера его так и не надела. И с люстры сними, пожалуйста...

– - А сама что не встаешь? Никак застеснялась?
– ласково спросил он.
– Что-то не похоже на тебя.

– - Не похоже, - согласилась, хитро прищурившись, жена.
– Но если я пойду сама за халатом, я не смогу просто быстро пробежать перед тобой, и ты меня, скорее всего, назад вернешь. И потом, просто холодно, я замерзну, пока дойду.

В доме, в самом деле, было прохладно.

– - Ладно, лежи, а то заболеешь ещё, - он поцеловал Альку в шею.
– Я принесу. И не только халат.

Но теперь Алька не отпустила его.

– - Да Бог с ним, Валь, с халатом. Полежи рядом. Мы с тобой совсем чуть-чуть полежим. Просто так. Мы давно просто так не лежали. Целую неделю! Я скучала.

А губы её и руки уже скользили по телу мужа. Валентин обнял жену.

После Алина озабоченно заявила:

– - Вот что творим, два немолодых дурня.

– - Очень даже хорошо творим, - ответил Валентин.
– Мне нравится. Мне все очень нравится.

– - А мне-то, Валь, как нравится....

Но все же мужчина встал и пошел вниз за халатом. Принес и его, и большой пакет.

– - Это тебе, - протянул он Але сверток.

Из него выскользнула норковая шубка. Любимого Алькиного цвета, коричневая, легкая, мягкая. Совсем не длинная, как куртка.

– - Ой, Валя, ну зачем?
– Алька радостно прижала теплый шелковистый мех к лицу.

– - За вчерашнее это тебе, - Валентину было приятно видеть радость жены.

– - За ночь или за вечер?
– лукаво прищурилась жена.

Валентин засмеялся.

– - И за утро тоже.

Алька примеряла обновку. В куртке, что купила ещё за границей, было холодновато ходить. Прежняя одежда была велика после операции. Шубка была очень кстати. Надевая её, Алина подумала:

– - А Еленочка уже второй год ходит в старой одежде. Ей бы эту шубку. Или Ирине. Я обойдусь.