Альманах «Российский колокол» №5-6 2019

– Угу, – нехотя подтвердил Кощей.

– А ты к кикимору идти не хочешь, – продолжила гнуть своё старая, – и к Горынычу тебе путь заказан.

– Да не дави хоть ты на больное, – грустно сказал тот. – Алевтин-то ещё знашь што сказал? Слух идёт, что люди на Стразе появляться начали.

– Да как это? – сразу не нашлась чего ответить Ягиня. – А Наместник?

– А вот и думай тогда, что Наместник, – буркнул Кощей. Ягиня открыла рот, потом прикрыла его рукой, показала пальцем вверх и покачала понимающе головой.

3

– Такие дела, подруга, – вздохнул Кощей, прервав затянувшееся молчание. – Такие дела.

– От Алевтина слух-то, поди? – поинтересовалась Ягиня.

– От него, – кивнул Кощей.

Та пожевала губами, раздумывая:

– Доверяешь ему?

– Нет, конечно, – отрубил Кощей. – Но всё может быть. Не удивлюсь.

– А я вот, Кощеюшка, удивлюсь! – не согласилась та. – Оно и вправду всё может быть, но токо окромя этого.

– Что, думаешь, у Наместника свои планы?

– Это уж точно, – серьёзно подтвердила Ягиня догадку Кощея, – даже не сумлевайся.

– Дела-а-а, – опять протянул Кощей.

– А к кикимору всё ж таки надоть наведаться.

– Да я рази против! – согласно махнул рукой его бессмерчество. – Лишь ба толк был. А то от них, от диссидентов, одни слюни…

– Как сказать, Кощеюшка, – несогласно покачала головой Ягиня, – как сказать.

Кощей на это несогласие ничего не сказал, только погладил ласкающегося котика. Потом махом допил оставшийся в кружке чай и предложил:

– Давай-ка лучше посмотрим, где там наш закусон сердешный. Добрался ли?

– И то! – согласилась Ягиня, доставая золотое блюдечко с голубой каёмочкой.

– Где же яблочко-то у меня? – остановилась она в раздумьях.

– Так вон же оно, – подсказал Кощей, показывая в угол, – котик играл.

Яблочко было поднято, обдуто, обтёрто и положено на блюдечко. Ягиня, хитро улыбнувшись Кощею, лихо дунула на него, и завертелось, закрутилось яблочко, покатилось по блюдечку. Постепенно ускоряясь, яблочко словно расчистило внутренность блюдца, и показалась картинка. Как есть живая. А в ней поле.

С высоты птичьего полёта Ягиня с Кощеем увидели связанных Болтуна и Солипатроса, а рядом с ними крепкого бородача.

– Вот иди ж ты на косую! – выругался Кощей. – Какая нелёгкая их к Соловью-разбойнику занесла, а?!

– Знаю я эту нелёгкую, – задумчиво промолвила Ягиня. – Точнее – этого.

– На Болтуна намекаешь? – встревожился пуще прежнего Кощей.

– А на кого ишшо-то! – резонно ответила та.

– Дак это, – не унимался в эмоциях тот, – это ж какого кругаля дать надо, чтоб туда попасть!

– Ну, для бешеной собаки семь вёрст не крюк, сам знашь, – сказала Ягиня. – А этому – и все десять.

– Да уж, – невесело вздохнул Кощей, – от Соловья им просто так не уйти. Что, видать, придётся на выручку лететь?

– Не к спеху, Кощеюшка, – ответствовала подруга. – Пусть помаринуются там. Можа, поумнее станут. А мы по-кудась до кикимора слётаем. Поважнее дело будет.

– Ну как скажешь, – сказал тот, вставая. – Только это ж на Хрустальных берегах, чтоб им пусто было. Путь-то неблизкий. Да и таможня опять же.

– Ну а што, Кощеюшка, – на ходу поддержала тему Ягиня, – оне, дисс… гм… несогласные-то, завсегда подале от родимой земельки.

– Ага, – криво ухмыльнулся тот, – издаля же всё лучше видно.

– Знамо дело, – серьёзно сказала Ягиня. – А ты, Кощеюшка, быдта зуб на него имеешь? Энто ты зря.

– Да вредный он, – махнул рукой его бессмерчество, – говорил же. И непонятный. То с Наместником вась-вась, шуры-муры. А то вдруг ни с того ни с сего несогласный он. Весь прям из себя.

– Ни с того ни с сего даже дожжик не быват, – мотнула головой подруга, – а уж в такем-то деле…

Кощей тему продолжать не стал. Крякнул и пошёл на двор. За ним и Ягиня.

Путь действительно был не такой уж и близкий, но и не далёкий. К тому же они решили взять с собой ступу, так что транспортировка на Хрустальных берегах обещала быть быстрой. Правда, сумма, которую пришлось отдать за допбагаж, превышала все мыслимые приличия. Но тут уж против ветра не попрёшь. У Высших Сидхе всё схвачено.

– Что, Кощеюшка, – ласково спросила Ягиня, понимающе глядя на него, – золотишка жалко?

– Как тебе сказать, – буркнул нехотя Кощей, – чтоб не обидеть…

Место, где обрёл пристанище кикимор, называли Погаными болотами только на Стразе. Откуда взялось такое красноречивое название, народ давно позабыл, а только приклеилось – и всё. На деле же это было весьма приличное, даже фешенебельное место. Вообще-то здесь начинался Гобленд. А Гобленд, кто не знает, место насиженное. Для банковского дела здесь мощная пруха. Да и не только.

Вот и природа не подкачала. Озёра в обрамлении живописных гор. Дубы-колдуны. И луга с травой.

Собственно, в траве-то весь цимус и заключался. Кикимор, даром что со Стразы, имел недюжинный бизнесовый талант. Злые языки поговаривали, что без особого хитрого волшебства тут не обошлось, но никто ничего запретного не нашёл.

А только наладил кикимор производство отличнейшей трын-травы. Надрессировал зелёных зайцев на добычу – и пошла маза. А трын-трава стала твёрдой валютой, востребованной по всем Хрустальным берегам. Наилучшее средство от стресса. А стресс, кто не знает, – бич современного общества. Да.

– Красота-то какая! Ле-по-та! – поцокал языком Кощей, вылезая из ступы.

Путь оказался на удивление скорым. На таможне всё прошло гладко, и вот уже ухоженные просторы Поганых болот расстелились перед ними.

– Знает кикимор, душа грешная, где деньки шить-коро-тать да добра наживать, – поддакнула Ягиня. – Всё ж не в нашенской грязи бултыхаться.

Светило яркое солнышко. Дубы-колдуны колыхались неспешно под лёгким ветерком. Глубокие чистые озёра манили галечными пляжами.

Терем кикимора впечатлял размерами, убранством и модерновой архитектурой. Ворота были закрыты, но в сторонке спутники узрели маленькую открытую калиточку и не раздумывая пошагали на поиски хозяина.