Алмаз

Костя замолчал. Пауза затянулась, и я уже подумала, что перегнула палку, но слова, сказанные им, заставили меня, притихнув, слушать:

— Никто не может знать своего будущего. Есть я и ты. Мы идем, как ты и говорила, по параллельным дорогам, но в одном единственном месте они все-таки пересекаются. И неизвестно, образуют ли они единый путь или так и разойдутся навсегда. Разве это не интригует? Я лишь предлагаю тебе ступить на новую тропу. Сделать небольшой шажок, Марго. В этом нет ничего страшного.

Еще как страшно! Невероятно страшно! Для меня сделать этот шаг действительно подобно войти в клетку к тигру.

Но, может быть, пора ослабить хватку ежовых рукавиц, последовать советам друзей и дать себе немного свободы?

— Я согласна сняться в твоем клипе, — на одном дыхании произнесла, чтобы в последний момент, струсив, не отказаться.

Надеюсь, я все делаю правильно.

4. Опасная и позер

Думаете, сниматься в клипах просто? Плевое дело, не так ли? Вот и я была подобного мнения. Но когда за дело берется Константин Соболев, не стоит надеяться на легкую жизнь.

Выяснилось, что Костя практически сценарист, режиссер и постановщик клипа. Я боялась представить, в какие дикие условия он может меня запихнет и что потребует сделать.

Мы договорились обсудить все рабочие моменты сегодня за ужином. Но, как по мне, это был всего лишь способ выторговать у меня свидание.

Во избежание романтического флера я попросила Костю забрать меня вечером из кафе. Я буду уставшей и раздраженной — то, что надо. Какая тут романтика, когда девушка смотрит на тебя волком, мечтая лишь пожевать что-нибудь и растянуться на кровати, забывшись сном?

Пиццерия опустела, я с чистой совестью сдала свою смену, а музыканта все еще не было. Видимо, пунктуальностью он не отличался.

Крутила в руках телефон, то и дело с надеждой поглядывая на экран, но тот упорно молчал. Костя не звонил, а первой делать это я и не думала. И когда уже собиралась убрать мобильник в карман, он ожил у в руках, требуя ответить.

– Марго, надеюсь, ты ждешь меня?
– голос звучал бодро, даже игриво. Вот только я была далека от веселья.

– Еще немного, — предостерегла, — и вместо меня встречать тебя будет древняя седая старуха!

Парень рассмеялся.

– Я уверен, ты будешь очень даже милой старушкой, — сладко пропел.

С его стороны было глупо надеяться, что я растаю от подобных нежностей.

– Не надейся, буду вечно недовольной и ворчливой.

– Считай, ничего не изменится, - как бы невзначай обронил.

– Еще чуть-чуть, - уже пустила в ход угрозы, — и я засобираюсь домой.

– Далеко не уйдешь, старушка, - съехидничал. Мало того, что опаздывал, так еще и издевался!
– Я уже в пути, - сменил тон на более серьезный.
– Надо было заехать в студию уладить кое-какие дела, но теперь я весь твой.

– Можешь оставить себе столь щедрый подарок, — обижено фыркнула и бросила трубку. Пусть мучается догадками, дождусь ли я его или все-таки выполню обещанную угрозу и уйду домой.

Не представляла, сколько времени займет дорога у музыканта, поэтому решила скоротать скучное ожидание, почитав недавно скачанный из интернета роман Дюма.

Одну за другой я проглатывала страницы увлекшей меня книги. Маргарита де Валуа оказалась еще той штучкой. Интриги, любовники, кровь и смерть - вот ее вечные спутники. И что заставило Костю называть меня именем этой хитрой и коварной женщины? Я совсем на нее не похожа.

— «Только ненависть заставляет нас делать столько же глупостей, сколько и любовь», — раздалась над ухом недавно прочитанная мной строчка из романа. От неожиданности я подпрыгнула, чуть не выронив телефон, и ударилась локтем обо что-то «живое». Обернувшись, увидела схватившегося за нос Костю и падающие на пол алые капли.

— Прости, я случайно, — поспешила извиниться за собственную оплошность. — Надо остановить кровь, — быстро взяла себя в руки. Брат в юности часто ввязывался в драки, так что я прекрасно знала, что нужно делать в подобных ситуациях.

Отправила Костю в мужской туалет, чтобы он не создавал в кафе эффект кровавой бойни, заливая пол кровью, а сама сбегала на кухню за пакетом замороженных овощей и полотенцем.

— Больно? — осторожно приложила к лицу импровизированный компресс. Честно говоря, побаивалась, что Костя обрушится на меня с бурей обвинений в неуклюжести.

— Прохладно, — гнусавым голосом проговорил и заставил меня улыбнуться.

— Больной шутит — значит, пошел на поправку, — кольнула его замечанием. Костя отложил полотенце в сторону, и я внимательно осматривала его лицо, а по завершении серьезно постановила: — Нет, они меня убьют.
– Костя вопросительно вскинул брови. — Твои поклонницы, — пояснила. — За то, что искалечила их кумира. Но ты сам виноват, — начала защищаться, — нечего подкрадываться.

Но изобразить свирепость не получилось — Костя смешил меня забавными гримасами, проверяя так целостность носа.

— А я и забыл, что имею дело с дикой кошкой, готовой расцарапать лицо любому чужаку.

Это, конечно, не было прямым обвинением, так небольшой укол: девушки не ведут себя так грубо. Особенно с парнями.

— Царапаться не обязательно, — хотя во мне было что-то от дикарки. — Я знаю приемы самообороны, и если что, могу хорошенько навалять тебе, — неосознанно еще больше очерняла свой образ в его глазах.

— Откуда такие познания?
– не поддавался на провокации.
– Или это издержки жизни одинокой девушки в большом городе?

— Мой отец научил меня, он был полицейским, — призналась, чем, наверное, окончательно напугала парня. — Так что в моем арсенале есть несколько убийственных приемов.

Я думала, Костя теперь точно сбежит, но один уголок губ приподнялся в игривой ухмылке:

— Так ты опасная.

Кто бы мог подумать, что эта фраза (а может улыбка) зацепит меня и заставит радоваться, что этот самонадеянный музыкант сейчас здесь.

— Почаще напоминай себе об этом, — не отступала от образа строптивой дикарки.

Пиццерия была пуста, и Дэн вот-вот должен был закрыться, но все же нашелся посетитель, которому приспичило справить нужду. Мужчина вошел в туалет и, застав развернувшуюся в помещении сцену, замялся.

— Девушка, это мужской туалет, — попытался приструнить меня незваный гость, хотя сам прекрасно знал, что заведение не работает, и зашел он в кафе лишь для того, чтобы воспользоваться туалетом.

— Я заметила, — порой наглости мне было не занимать, особенно когда дело касалось несправедливости. — А вы, смотрю, не заметили, что заведение закрыто.