Алмазная лилия

— Лиля, солнышко…

— Какое я тебе солнышко, обманщик? — мне сейчас очень хотелось прибить Генриха Скольдовича. — У тебя договор где?

Холодный, который не Холодный, кивнул в сторону багажа.

Мда, распаковывать на ходу баулы — мысль не самая здравая, даже я это понимала.

— В договоре всё нормально. Подводных камней нет. Стандартный договор.

— Расскажи мне, что вообще происходит, — попросила я "мужа" и, поглядев на его хмурое лицо, добавила, — пожалуйста.

— Твой муж — Иен Холодный. Но приехать он не смог, дела.

— Какие могут быть дела важнее, чем жену поглядеть? — прищурилась я. — Или ему вообще без разницы, какую бабу ему подсунут? Хоть страшила, но дочь Алмазного?

— Я так и думал, что у Генриха Алмазного очень умная дочь.

— Вот спасибо. То есть у нас типа брака по доверенности, что ли?

— Именно так.

— Ну а ты кто? — тоскливо спросила я.

— Иен. Иен Морозный.

— Да вы издеваетесь, что ли? — взвыла я. — Алмазная Лилия, Морозная Лилия, Холодная Лилия! Ещё что придумаете? И вообще, почему ты тоже — Иен?

— Это клановое имя, его дают первенцам у нас в роду.

— Супер.

— Ты, главное, не переживай, Лиля. Холодный — хороший цверг, справедливый.

— Не переживай? — взвизгнула я, сама понимая, что голос звучит противно. — Ты не понимаешь! Замуж за незнакомого мужика — это ужасно!

— Ну, за меня же ты пошла…

— На тебя я специально смотреть ходила… — отвела я глаза.

— В бане? — Иен ухмыльнулся. — О да! Когда я понял, что к чему, очень удивился.

— А ты понял, да?

— Потом только. По штуке для волос. У нас таких нет. Лиль, ты сильно расстроилась, да?

— Сильно.

Я села в вагонетке на сундук и уткнулась лицом в колени. Ну не получается у меня в этом мире жить! Не могу, не хочу! Всё не так! И дело даже не в элементарных удобствах! Просто цверги живут совсем другими моральными принципами. Для них честность и порядочность совсем не играют роли. И скромность. И доброта. И, наверное, любовь. Всё, что я считала важным в жизни, цверги цинично попирают.

Да, дома мне было несладко. Но там были подруги, была стабильная работа. Была надежда на лучшее. Здесь ничего этого нет.

Я хочу домой!

Большая рука Иена погладила меня по волосам, и я, наконец, разрыдалась. Как же мне страшно! Я еду неизвестно куда неизвестно к кому! Моему "мужу" на меня совершенно наплевать. Мама, единственный близкий человек, попросту забыла про меня. И я ничего, ничего не могу сделать! У меня даже иллюзию выбора отобрали.

— Маленькая, не надо плакать, — шептал Иен, прижимая меня к груди и осторожно покачиваясь. — Никто тебя не обидит.

— Это ты так думаешь, — всхлипнула я. — Мне страшно! Я никого там не знаю!

— Ты знаешь меня. Хочешь, я пообещаю, что буду твоим другом в Холодном Замке?

— Знаю я ваши гномьи обещания, — передернула плечами я. — Что не записано на бумаге и не заверено, то не действительно.

— Не ругайся, ну.

— Я вроде и не ругаюсь.

— Гном — слово неприличное. Унизительное.

— А, точно. Это же как афроамериканца нигером назвать.

— Я не знаю, о ком ты, но, наверное, да.

— А человека как унизительно обозвать? — на всякий случай спросила я. — Я же должна аргументы иметь.

— Да никак, наверное… у цвергов с фантазией не очень, мы можем ругаться всякими "молот тебе задницу" и "огрова харя", а что-то по-настоящему обидное придумать сложно. Ну разве что людей "человечками" назвать можно. А альвы слишком культурны и возвышенны, чтобы вовсе ругательства использовать.

— Ну ясно, с альвами я тоже не ужилась бы, — тоскливо вздохнула я. — А между прочим, я всегда по высоким тонким блондинам сохла. А вместо этого мне достался в мужья бородатый квадратный коротышка.

— Довольно точное описание Холодного, — совершенно серьёзно, но с лукавыми искорками в глазах согласился со мной Иен, а потом снова погладил меня по голове. — Лиля, хочешь, мы побратаемся? Станем как бы родственниками? Я стану тебе братом, ты мне сестрой. Есть у цвергов обряд.

— Ну уж нет, — горячо отказалась я, внезапно подумав, что, хотя цверги мне не нравятся, но именно на этого никогда как на брата не взгляну. — Хватит с меня родственников.

Иен обиженно засопел, и я обиженно засопела. Как-то неприятно мне почему-то стало, что он на меня как на сестру смотрит.

— И вообще я тебя в бане видела голым. И ты меня лапал. Братья так не делают.

Иен как-то подозрительно напрягся, а потом меня оттолкнул.

— Спасибо, что напомнила, — буркнул он. — Только стояка мне сейчас и не хватало для полного счастья.

— Чего? — переспросила я, не веря ушам.

— Погода, говорю, хорошая. И вообще, ты бы поспала, ехать ещё долго.

А ехать, действительно, было долго. Целых двое суток. Причем — однообразных. Только каменные стены вокруг, порой широкие площади, порой узкие и низкие коридоры.

— А что, такие дороги везде под землей проложены? — спрашивала я Иена.

— Между основными кланами — да. Это удобно и быстро.

— А обвалы бывают?

— Конечно. Но не часто. Не волнуйся, железную дорогу непременно проверяют, не реже, чем раз в три месяца. Есть специальные смотрители, которые следят за тем, чтобы рельсы и крепления были в идеале, а стены не рушились. Где трещины идут, там обязательно крепи ставят или новый тоннель прокладывают.

— А как вообще придумали вот это всё?

— Рельсы? Ну, давно же было это известно. На телеге таскать породу — это тяжело и медленно. А на металлические полозья поставить ящики на колесах — и можно значительно увеличить скорость вывоза. Ну а потом догадались, что так можно далеко ездить. Под землей всякие места есть, а гномы тут так давно живут, что все горы — словно сыр в дырках. Вот, проложили везде рельсы. А камни эти энергетические не так уж давно открыли, лет сто назад. В Алмазных горах есть такой источник… в него кристаллы опускаешь — и они наполняются силой. Здесь, в вагонетке, система приводных ремней. Вот тут вращается колесо…