Алмазная реальность

Нет, на земле я, наверное, все же не умру.

А вот в воздухе – запросто.

Маленький грузовой отсек вместил Коваленко, нашу поклажу и моего незадачливого толстяка. Мы сели в кабину – прозрачный пузырь, где на маленьком пространстве чудом умещались четыре кресла. На пилотское сел Абе, рядом с ним – итальянец. Мбопа поместился возле меня.

– Руки развяжите, – попросил я.

– Начнете буйствовать в кабине.

– Не начну. Я не дурак и не самоубийца.

– А вдруг?

Руки он мне не развязал. «Белл» раскрутил винты и лихо подскочил сразу метров на сорок, после чего пошел над лесом, медленно набирая высоту.

Наше спасение было в скорости – тяжелые боевые машины эту стрекозу вряд ли догонят, да и ракетой ее зацепить очень сложно. Абе оказался умелым пилотом – он мчался, похоже, погоня была ему не страшна. Однако где же погоня? По крайней мере, ни одного вертолета позади я так и не увидел. Странные люди эти юаровцы… Или все гораздо сложнее?

Времени для обдумывания своих подозрений в пособничестве с виду нейтральных ЮАИ режиму Нкелеле у меня было предостаточно, но толку от этого никакого. А вот надежды смыться я не оставлял. И когда впереди появилось озеро Ньяса и нагромождение зданий Чипоки, я понял, что делать это нужно сейчас.

Жаль дурака Карунгу, вот что. Как его-то бросить?

Вертолет сел прямо на центральной площади городка. Судя по тому, что мои надсмотрщики ничего не боялись, Чипока действительно вымерла, как это произошло со многими городами Центральной и Южной Африки – Блантайр-Лимбе, Хараре, Лилонгве, Тейте… Брошенные дома, скелеты автомашин на улицах, горы мусора, обезьяны, прячущиеся в развалинах. Нет, кто-то здесь, конечно, жил. И даже если они не умели сбить вертолет, то пустить нас на шашлык явно были бы не против. Мои мысли подтвердил Мбопа, который предупредил всех:

– Как только заметите движение, стреляйте. Может, мартышки, а может, и кто похуже. В мертвых городах разное бывает…

Тем не менее до самого порта мы не встретили никого

Порт был разгромлен. Четырехногий кран лежал поперек шоссе, подмяв под себя несколько легковушек и автобус, поодаль чернели глубокие воронки, успевшие зарасти травой. На тротуаре лежали рядком несколько скелетов, тут же – ржавые автоматы.

О пирс бились мелкие волны, от воды тянуло тухлятиной. Кое-где плавала вверх брюхом мертвая рыба. Почти все суда затонули – там и сям из озера торчали мачты и трубы, но у складов стояли с виду целые катер и яхта. Яхта называлась «Мвана Пво», а катер носил номер 205. Туда мы и направились.

Я ковылял по самому краю пирса, с ужасом думая, что будет, если свалюсь со связанными руками в воду. Еще больше я боялся последствий действия мутагенов, компенсаторы-то давно кончились… Но об этом думать можно было сколько угодно, а вода – вот она, колышется рядом…

– Сидеть, – велел итальянец.

Я опустился на нагретый солнцем настил, а Абе и Мбопа отправились обследовать катер. Они возились на катере минут пятнадцать, после чего Мбопа высунул голову из люка и сказал:

– Поплывет. Такое впечатление, что его не так давно использовали.

– Кто? – спросил я.

Итальянец сверкнул глазами, но Мбопа улыбнулся и объяснил:

– Контрабандисты. Охотники за головами. Диверсанты. Кто угодно. Это ничье озеро.

По хлипкому трапу я спустился на катер и сел на корме, возле мотка каната и пустых пластиковых банок. Коваленко унесли в каюту. Абе отвязал веревку; чихнув, зарычал мотор, и катер стал разворачиваться.

Мы пошли вдоль самого берега, лавируя между затонувших судов. Наконец исчез городок, потянулся заросший берег. Катер шел не слишком быстро, километров восемьдесят в час, притом в двигателе что-то периодически хлопало и он срывался, лязгал и дребезжал, но при этом исправно тащил нас вперед. Спустя некоторое время прошли устье Лилонгве. Если мы будем и дальше идти вдоль берега, то ничего больше не увидим – только мелкие деревни, вернее всего – брошенные…

Мои мысли подтвердил Мбопа, вылезший из рубки и присевший рядом.

– До Нкота-Кота мы доберемся без особых трудностей, – сказал он. – Следят в основном за воздухом, а на воде есть вероятность разве что нарваться на патрульный катер или фрегат, но их тут почти не бывает. Жрать охота. Порыбачить, что ли?

– Местную рыбу можно есть? – недоверчиво спросил я.

– Тилапия как водилась здесь в изобилии, так и водится, – хохотнул Мбопа. Он заметно повеселел после того, как мы удачно похитили вертолет и обнаружили катер. Правда, все эти чудеса меня наводили на мысль о тщательно спланированной операции, но никаких доказательств в подтверждение я не имел. – И ничего с ней не стряслось. Можем отведать жареной рыбки.

И мы ее отведали. Мбопа раздобыл где-то леску – наверное, среди вещей запасливых владельцев катера – и прямо на ходу поймал пять крупных рыбин, которых и зажарил, разведя огонь на носу катера. Рыба местами обуглилась, а местами была совсем сырой, но я съел свою порцию жадно, без соли, запивая обеззараженной водой из фляги с таким удовольствием, с каким не ел в лучших ресторанах Новой Москвы или Берлина. При этом я старался не вспоминать лишний раз об отсутствии компенсаторов и о том, чем эта рыба тут питалась.

Мотор по-прежнему задыхался и дребезжал, но катер шел вперед. Береговой пейзаж изредка оживляли звери, выходившие на водопой.

Карунга освоился в новой компании окончательно и сейчас что-то готовил, напевая довольно веселую песенку. Абе вел катер, Мбопы и итальянца не было видно. Здраво рассудив, что со связанными руками за борт я все равно не прыгну, они оставили меня без присмотра. Что ж, ладно.

– Карунга! – окликнул я вполголоса. Он не отзывался.

– Карунга! – позвал я громче.

– Да, господин? – Черное лицо повернулось ко мне.

– Ты сможешь развязать мне руки?

– Нет, господин. Убьют.

Логично. И винить-то его не в чем, несчастного толстяка…

Значит, этот вариант отпадает. Но и послушно ждать, пока нас доставят по месту назначения и передадут ребятам из контрразведки Нкелеле, я не собирался. Цивилизация… Как ты далеко! Сейчас бы холодного пива, тарань с икрой, а еще лучше закатиться в старый добрый «Алебастр» с его душераздирающей музыкой и кишащей ублюдками толпой, где я чувствовал себя куда спокойнее и органичнее… Вот и поездка в Африку. Чертов клерк с его съехавшими мозгами! Это он меня толкнул на сей необдуманный ход. Свинья, да и только.

Вспомнив об «Алебастре», я не мог отмахнуться и от воспоминаний о Шепе. Конечно, после эпохальной истории с НЕРвами в «Алебастре» он больше не сидел. Слишком заметная штаб-квартира. Я даже слышал пару раз, что Шептун отошел от дел, и, помню, подумал, что он правильно поступил.

А после этого – звонок в вертолет, «болид», странные советы…

Пошел дождь, сильный и теплый. Он барабанил по моей непокрытой голове, и через секунду я промок до нитки. Абе передал управление итальянцу и втащил меня в рубку. Там было не многим суше, потому что дождь лил сквозь разбитое лобовое стекло и дыры в потолке. Следом за мной в рубку забился Карунга, бросив свою стряпню.