Алмазная реальность

– Ему очень плохо, – сказал первый.

– Нельзя терять ни минуты, – синхронно произнес второй.

– Откройте, пожалуйста, пошире дверь, – не делая паузы, добавил первый.

– А вы, кстати, кто? – спросил второй.

– А вы?

Ребята, ни слова не говоря, вышли. Леху они несли аккуратно за руки и за ноги…

Дьявол… Мотать надо. Либо я, либо Леха попали в неприятную историю. С одной стороны, осведомителя жалко, парень неплохой, но с другой… С другой – мне его вытаскивать из каких-то его проблем нет резона. Только лишний раз светиться. Ноги в руки, ноги в руки…

Я проводил взглядом машину, куда загрузили бесчувственное тело Алексея. С другой стороны улицы, осторожно преодолевая колдобины и ямы, двигалась машина «скорой помощи», старая, как сам этот город. Позади маячил полицейский «ровер».

Я открыл балконную дверь и без труда выскочил на крышу. Кажется, в деле наметился некоторый экшн.

Теперь два варианта – либо сразу за город, наводить разборки с «Краем», либо для начала по моргам пошастать. Чувствует мое сердце, что Леха там в скором времени окажется.

Хорошо было бы разделить задачи и кого-нибудь одного направить по моргам, а кого-то в «Край»… Не хватает компании.

6. НЕЗАВИСИМОЕ ВИРТУАЛЬНОЕ СОЗНАНИЕ

Идентификатор: «Артем»

Виртуальность – штука сложная. То есть она была сложной для меня, когда я существовал в физической оболочке, но оказалось, что изнутри она еще более сложна. Наиболее близкой аналогией, существующей в реальном мире, является Мировой океан. С его течениями, потоками, различными состояниями плотности воды… Виртуальность жива сама по себе. Жива световыми частичками человеческих сознаний, жива перекрученными в светящиеся клубки ядрами ИскИнов, жива мною.

Виртуальность жива, но не самостоятельна. Нельзя назвать ее второй реальностью, нельзя считать ее плоскостью духа. Этот мир, мир цифровых потоков голой информации и чистых эмоций неотделим от мира материального. Он, как и сознание человека, зависит от тела… Хотя… Где мое тело? А где я? Я везде, и я нигде. Не поддающееся описанию словами состояние «без тела»…

Я уже говорил, что Виртуальность сложна.

Но то, что она привязана людской пуповиной к материальному миру, это точно. И как душа обязана заботиться о теле, чтобы не впасть в пустоту безумия, так и Виртуальность обязана заботиться о Реальности.

Как бы то ни было, мои интересы простираются в реальном мире довольно широко. Все как всегда, только возможности увеличились несказанно. При помощи спутников связи, слежения и координации, на манер древней, но все еще функционирующей системы «Магеллан», я отслеживал события, происходящие в заданных точках мира, и перемещения людей, знакомых мне, дорогих по прошлой жизни… Не мог же я бросить их на произвол судьбы?! Да и о какой судьбе может идти речь в наше время?

Что такое судьба для человека конца двадцать первого века? Цветочный горшок, упавший на голову с балкона семнадцатого этажа, перестал быть такой уж непоправимой случайностью. Судьба стала почти предсказуемой, как погода. Судьба человека, страны, мира. При нормальном течении жизни.

Но поскольку природа, какая бы она ни была, естественная или искусственная, не терпит покоя и предопределенности, такое понятие, как «нормальное течение жизни», перестало существовать.

Нельзя сказать, что с увеличением сложности информационных систем человечество с головой окунулось в хаос… Но мироздание есть структура крайне инертная, склонная к упрощению, к победе энтропии над сложными структурами материи. На любое изменение равновесия следует реакция. Где и в чем последует очередной прорыв энтропийности… предсказать невозможно.

Порядок и Хаос играют в странные шахматы. Может быть, разумность некоторых ИскИнов – это ход Порядка. Может быть, Хаоса… Я не знаю.

К чему я обо всем этом рассуждаю?

Скорее всего, я просто оправдываю собственное существование некими вселенскими законами борьбы противоположностей. Свое существование и тот интерес, который я проявляю в отношении всего, что происходит на Земле.

Законен вопрос, как видел я то, что происходило на великом Черном континенте?

А никак!

Совершенно.

Только посредством спутников визуального слежения, к которым имел доступ.

Системы «Магеллан» над Африкой на момент ведения боевых действий были отключены. И я с удивлением понял, что спутники-шпионы, самая легкая добыча в Виртуальности, также становятся недоступны мне, пока они проходят над воюющей территорией. Электронный океан связей, течений и контактов был нем. И только черное пятно указывало на то, что где-то там ведется, помимо реальной, электронная война.

Зонтик. Огромный черный зонтик. С длинной ручкой, одним концом упирающейся в небо, а вторым уходящей под землю.

Конечно, я мог бы осуществить захват систем электронной почты, начать фоновую дешифровку сообщений, которые рассылались военными серверами, и получить достоверную картину происходившего… Только зачем? Самое интересное было не в том, что под зонтиком, а в нем самом. В этом невероятной силы прикрытии.

За время африканского конфликта я сделал открытие, что не всегда приятно оказаться неодиноким в своей реальности.

7. КОНСТАНТИН ТАМАНСКИЙ

Независимый журналист

Это был не старичок-боровичок с мудрыми глазками, утопающими в морщинах.

Это был и не улыбчивый восточный человек в красной шапочке и мягком халате.

Это был и не строгий мужчина в черном костюме со стоячим воротником и узким лицом аскета.

В супермодном кресле за столом сидел бравый парень лет двадцати восьми в обтягивающих зеленых штанах и футболке с изображением героя стереобоевиков Кена Берджесса. На лбу у него были игровые очки «Делл», а на столе перед ним – огромная игровая же система «Пенелопа-2500». На экране догорал чей-то сбитый космокатер – парень только что играл в «Орбитальный патруль», видимо, на земной стороне, потому что обломки катера имели опознавательные знаки Чужих. По лицу его стекал пот, а на губах играла довольная улыбка. Замочил, стало быть, компьютер, или с кем он там рубился.

Мужик-сопровождающий бесшумно исчез, а парень снял свои очки, положил на стол возле брошенных тут же разнообразных разъемов и контакторов и приветливо сказал:

– Присаживайтесь!

Я послушно сел в такое же кресло, в каком сидел парень. Очень удобно.

– Легин Владислав. – Он протянул узкую руку с несколькими пластмассовыми перстнями. Один из них, в виде зеленой жабы с красными глазками, почему-то привлек мое внимание.

– Таманский Константин. «Юропиэн геральд». – Я пожал протянутую руку.