Альтернатива

– Интересно, а машина не секретная? Снимать-то её можно? – спросил он у Маринки.

– Наверное, можно, – предположила Маринка, – Полковник Зубов что-то говорил про коллективное фото на фоне танка. Так что даже нужно.

У неё самой возникла другая проблема. То ли от холода, то ли от волнения ей внезапно захотелось в туалет. Будь она мужиком, вопросов бы не возникло – отошла бы к ближайшему дереву, и всего делов-то. Но не может же она усесться на виду у десятка молодых мужчин! Она нетерпеливо озиралась по сторонам. До ближайших кустов было не больше ста метров. Но, во-первых, кусты были редкими и просвечивали. А во-вторых, до них надо было добираться по сугробам. А это привлекло бы внимание не меньше, чем если бы она устроилась прямо посередине поляны. Как же женщины эту проблему решали на войне? Маринка попыталась вспомнить, не читала ли она о чём-то подобном в книгах про войну. Нет, в литературе этот вопрос был старательно обойдён. Оно и понятно – в этом деле нет ничего героического, чего тогда об этом писать? Но ей-то что делать?

Уже теряя терпение, она подошла к Вадиму:

– Скажите, а где у вас тут удобства?

Вадим удивлённо глянул на неё, но тут же сообразил, в чём дело:

– За нашу палатку зайдите. Там снег притопчите слегка, а я здесь покараулю, чтобы не побеспокоили.

«Всё-таки мужики не все тупые!» - с благодарностью подумала Маринка, торопливо расстёгивая джинсы. – «Нет, не женское это дело. Нам бы в тепле и комфорте, а тут пусть мужики работают – они для этого лучше приспособлены!»

Тем временем Олег торопливо ходил с видеокамерой по поляне, старательно запечатлевая для истории процесс окончательной подготовки к подъёму танка. Вот прапорщик подошёл к полынье, в которой ещё копошится водолаз. Он с водолазом и Вадимом что-то обсуждает, время от времени показывая на свою машину. А к эвакуационной машине подошёл Петрович и угощает солдат сигаретами. Молодые солдатики с удовольствием берут у него курево, для них это мероприятие – всего лишь очередные учения, возможность отдохнуть от казарменных будней. Вот Марина идёт от палатки поисковиков, на ходу подтягивая джинсы и почему-то блаженно улыбаясь. Её каштановые волосы выбиваются из-под шлемофона. Получится неплохой кадр! Заметив нацеленный на неё объектив, Марина смутилась и показала язык.

К ним подбежал прапорщик:

– Я сейчас натяну трос. Водолаз ещё раз проверит, не соскочил ли трос с крюков. А потом начинаем.

В его голосе чувствовалось волнение. Зажужжала лебёдка, трос змеёй пополз по снегу и, натянувшись, чуть приподнялся над землёй. Прапорщик остановил лебёдку и помахал рукой. Вадим и другие поисковики помогли водолазу выбраться из воды. Петрович отошёл к своей машине, опёрся на бампер и напряжённо смотрел на трос, уходящий в тёмную воду. И только солдаты продолжали беззаботно переговариваться, кивая то на эвакуационную машину, то на полынью.

Наконец прапорщик крикнул:

– Начинаем!

На всякий случай он посигналил. Зажужжала лебёдка, натягивая трос. Эвакуационная машина как бы слегка присела, отвал глубже зарылся в землю. На поверхности воды появились пузыри, казалось, вот-вот – и из воды покажется корма тридцатьчетвёрки. Но вдруг гудение лебёдки прекратилось, и натяжение троса ослабло. Из люка показалась голова прапорщика.

– Не идёт? – срывающимся голосом крикнула ему Маринка. Поисковики молча стояли у своей палатки. Солдаты спрятались за кормой своей машины и с интересом выглядывали оттуда. Петрович прикурил от окурка очередную сигарету. Олег не переставая водил видеокамерой – это помогало ему снять нервное напряжение.

– Я хочу немного враскачку, – ответил прапорщик и скрылся в люке. Вновь загудела лебёдка. На поверхности полыньи снова пошли пузыри. И вдруг из-под воды стало появляться что-то тёмное. Маринка вцепилась в руку Олега:

– Смотри, идёт!

Над водой уже показался угловатый верх башни.

– Семьдесят шесть миллиметров, – прошептал Олег.

– Почему? – спросила Маринка. Откуда он знает – ведь пушка ещё под водой?

– У танка с орудием восемьдесят пять башня крупнее, – объяснил Олег.

Ломая лёд, танк постепенно выползал на берег. Он шёл боком, с сильным креном на правый борт, но мощная лебёдка вытаскивала его всё выше. И, наконец, танк оказался на земле, оставив за собой глубокую борозду. С него ещё продолжала стекать тёмная илистая вода. Из люка эвакуационной машины показалось улыбающееся лицо прапорщика:

– Всё, интереснее не будет!

9.6.

Первой к танку бросилась Маринка. Из-за кормы эвакуационной машины выбежали солдаты. Поисковики степенно двинулись от своей палатки. Петрович отбросил недокуренную сигарету и поднялся с бампера джипа. И только Олег не решался двинуться с места. Он так долго мечтал об этом, что теперь, когда танк наконец-то оказался на берегу, он как-то оробел. Как зачарованный, он продолжал сжимать видеокамеру. Маринка подбежала к танку и попыталась на него забраться.

– А сохранился-то как! Отмыть – и будет как новенький! – восхитился прапорщик. Он рукавицей провёл по боку башни, и стал виден номер «112», нанесённый белой краской.

– А можно внутрь залезть? – Маринка с любопытством заглянула в люк башни. Она не думала, что танк такой маленький. Как только там люди помещались?

– Перемажешься вся, – Петрович кивнул на её колени, уже вымазанные чёрным болотным илом, – Вот отмоем – тогда лазай сколько душе угодно.

– Давайте снимемся на память, – Олег наконец решился подойти ближе. Все встали вдоль борта танка, а солдаты, чтобы поместиться в кадр, присели на землю. Олег навёл на них камеру.

– Вставай сюда, я с тобой сниму, – крикнул ему Петрович. Олег протянул ему камеру и встал рядом с Маринкой.

– Поплотнее встаньте, а то в кадр не лезете, – скомандовал Петрович. Все стали толкаться, становясь плотнее.

– Ещё, ещё, – помахал рукой Петрович.

– Поместимся? – спросила Маринка, осторожно обнимая Олега за талию.

– Поместимся! – ответил Олег, и Маринка почувствовала его руку на своём плече.

– Всё, снято! – Петрович опустил камеру.

– А вам не показалось, что у него гусеницы не заклинены? – спросил прапорщик.

Олег обошёл танк со стороны реки – сначала от воды тянулась широкая борозда, но потом, когда танк уже опустился на обе гусеницы, на мёрзлой земле отчётливо виднелись отпечатки отдельных траков.

– По следам похоже, что гусеницы двигались, – предположил Олег.

– Да чего гадать-то? Ты потяни его ещё немного, а мы посмотрим, – предложил Петрович прапорщику. Тот побежал к своей машине, которая так и стояла с работающим двигателем. Лебёдка натянула трос, танк вздрогнул и медленно покатился.

– Всё, стой! – закричал Петрович, – Гусеницы двигаются. Значит, на нейтралке стоит. И ходовка не заржавела.

– А может, его получится отбуксировать в деревню? – воодушевился Олег, – А там уж как-нибудь на трейлер погрузим.

– Да без проблем! – прапорщик был настроен оптимистично, – У меня в движке тысяча лошадей, я бы его и волоком до деревни доволок. А уж если у него ходовка в порядке – то и подавно. И на трейлер грузить проще будет – просто лебёдкой затащить.

– А почему он на нейтралке оказался? – задумчиво спросил Олег.

– Да скорее всего сам мехвод поставил, перед тем, как из машины выскочить, – предположил прапорщик, – Прикинул – так ведь доставать потом проще. Я бы тоже так же сделал.

– А чего тогда не достали?

– Не до него было, – объяснил Петрович, – Наступали тогда, других дел хватало.

– Ну тогда я сейчас разворачиваюсь, перецепляю его и волоку в деревню, – прапорщик направился к своей машине.

– Ну вы же не задом его потянете? – встряла Маринка.

– Да мне всё равно – хоть задом, хоть передом, – отозвался прапорщик.