Алтунин принимает решение

Сергею показалось, что разговор окончен, он поднялся. Но Лядов снова усадил его, протянул газету.

– Почитайте вот здесь, где отчеркнуто красным карандашом. Ваш единомышленник Пригожин агитирует за объединение кузнечных цехов. Слышал, вы на активе снова поставили вопрос об этом.

– Это наиболее верный выход из положения, создавшегося в нашем цехе. Карзанов поддерживает меня.

– Слышал. И Букреев поддерживает. Он разговаривал с директором, и Ступаков якобы тоже склоняется на вашу сторону. Так что скоро я окажусь а гордом одиночестве.

– А почему бы вам не поддержать нас?

– Не хочу. У меня есть своя задумка. Говорить о ней не буду. Рано. Так что на мою поддержку можете не рассчитывать.

– Да я, признаться, и не рассчитывал. Но объединение кузнечных цехов, а потом, по-видимому, и обоих заводов неизбежно.

– Уже лучше, — усмехнулся Лядов. — Во всяком случае, масштабнее. Почему бы в самом деле не прибрать их заводишко к рукам? А зачем?

– Как то есть зачем? Концентрация производства. Можно было бы Второй машиностроительный специализировать на производстве отдельных узлов к экскаваторам.

– Стоп! — Лядов словно бы испугался, даже голос понизил. — Категорически запрещаю высказывать подобные мысли вслух. Может быть, Пригожин потому и покладистый, готов уступить нам цех - лишь бы мы не поднимали вопрос о слиянии двух заводов. Они боятся такого объединения, боятся превратиться в наш придаток, перестать быть самостоятельными. А насчет специализации их на отдельных узлах для экскаваторов вы попали в самую точку. Голова у вас варит. Только, ради бога, не устраивайте лишнюю кутерьму! Прошу вас. Можете в конце концов сражаться за объединение кузнечных цехов, про себя рассматривая это как первый шаг к объединению заводов, но выше подниматься не советую.

– Обещаю, — успокоил его Алтунин. Мысль о слиянии двух заводов пришла ему только сейчас. Раньше о таком и не думал, хотя знал: оба машиностроительных предприятия, по сути, производят одну и ту жe продукцию. Да, да, пора было бы объединить их и таким образом сократить чуть ли не вдвое громоздкий административно-управленческий персонал. Но некие силы, должно быть, противятся этому.

Алтунин, сам того не желая, набрел, кажется, на заветную мечту Лядова. Молчи, Алтунин, молчи...

Он был в смятении. Предложение Лядова означало невиданный взлет. А с другой стороны, зачем бросать любимое дело и уходить в сферу, которая в общем-то никогда его не привлекала? Ради реализации мощностей? Но почему Лядов так уверен в нем? Или, может быть, тут иное: Алтунину отводится роль временной затычки? Уволят безынициативного Блохина и будут искать ему полноценную замену, а пока пусть займется вспомогательным производством Алтунин. На первый случай сойдет. Кстати, и кузнечный цех отдохнет от его прожектов. Всех он задергал там - и мастеров и рабочих. Индустриальный экстремист, вообразивший себя реформатором. Заладил, как шаман заклинание: специализация, пропорциональность, параллельность, прямоточность, непрерывность, ритмичность, автоматичность...

Сергей еще не знал, даст ли он согласие на новую должность или откажется от нее, но уже прикидывал: с чего там начать? Следует посмотреть, как распределены ресурсы во всем этом нескладном хозяйстве - где излишки, где недостача... Расставить людей так, чтоб никто не болтался без дела... Объединить электроэнергию, горячую воду, пар... Создать специализированные цехи по изготовлению крепежных деталей, редукторов, электроарматуры,..

Почувствовал, как горят от возбуждения щеки. Упрекнул себя: "Ишь, раскочегарился!" И постепенно стал остывать, пришли сомнения: "Почему другие живут спокойно, а я всегда попадаю в положение того осла, которому нужно выбрать из двух пучков сена один? Зачем мне это?.."

Вызвал Авдонину.

– Принимайте дела у Пудалова. Он уходит от нас. Будете экономистом цеха. Лядов не возражает.

Она сперва ничего не поняла. А когда поняла, сказала твердо:

– Спасибо за доверие и вам и товарищу Лядову, но я не могу.

Меньше всего ожидал Алтунин такого ответа. А он-то рассчитывал, надеялся...

– Вы не уверены в себе?

Она молчала.

– Что вам мешает?

Она ответила не сразу:

– Что мешает? Да как вам сказать... Сейчас я на месте, мной вроде бы довольны, уважают. А что будет, когда пойду на место Пудалова?

– Что же может быть? Еще больше уважать станут.

– Сомневаюсь. Вернется Самарин и скажет, что назначили меня без его согласия, что такой экономист ему не нужен.

– Он не может так сказать.

– Самарин все может. Вот если бы он сам предложил... Но он не предложит. Он меня недолюбливает.

Про себя Сергей вынужден был согласиться, что в общем-то так оно и может произойти. Крутой нрав Юрия Михайловича он знал. Но кем заменить Пудалова?.. Нужно все-таки уговорить Авдонину. Юрия Михайловича увезли на лечение, и когда он вернется, никто не знает, а цех не может обходиться без экономиста.

Сергею почти всю жизнь приходилось иметь дело с неподатливым материалом - стальными слитками. Когда-то ему казалось, что это самый неподатливый материал. А теперь вот убеждался: самый неподатливый материал - человек. Не в смысле воспитания, тут легче: воспитать можно любого, если постараться. Гораздо труднее переубедить воспитанного, образованного, знающего себе цену. У такого человека своя линия поведения, своя моральная сердцевина, до которой не так-то просто добраться. Внутренне он независим от тебя и, даже занимая самую скромную должность, не ставит себя ниже других. Очень часто людям выгоднее занимать именно скромную должность; особенно это относится к женщинам, у которых дети, многочисленные семейные заботы.

Авдониной, наверное, тоже выгоднее остаться экономистом участка, чем тянуть лямку за цех в целом. Потому и отказывается.

И другое верно: как ты можешь гарантировать ей что-то? Ты же калиф на час. Ответственность на тебя легла огромная, но действовать ты должен не от себя лично, а от имени и по поручению начальника цеха. Не поручал тебе Самарин заменять Пудалова Авдониной, и ничего ты не сделаешь, если он вернет ее на участок. А она не желает уронить при этом свой авторитет в глазах товарищей. Мы ведь все печемся всегда о своем авторитете. Человек даже умереть хочет авторитетным - такова уж наша природа.

Как же убедить Авдонину?

Сергей не умел обманывать людей, обещать им то, чего не смог бы выполнить. Но тут он положился на поддержку Лядова и объявил Авдониной:

– Могу вам твердо обещать: если справитесь с обязанностями экономиста цеха, на участок не вернем. Поверьте мне на слово. Хотелось бы сказать, что не тороплю с ответом, да это будет неправдой: без четкого планирования мы можем сорвать производственные программы других цехов. Или соглашайтесь, или отказывайтесь. Завтра утром должны дать ответ.

Его решительный тон произвел на Авдонину должное впечатление.

– Хорошо, подумаю, — прошептала она и вышла.

А он скрипел зубами от злости. Почему люди так боятся рисковать? Почему Алтунин никогда не боялся риска? Легче всего уйти в свою скорлупку...

Если бы пришлось убеждать не женщину, а парня, Сергей скорее нашел бы нужные аргументы. Можно было бы и просто отругать по-свойски: мол, учили тебя, учили, средства и силы тратили, а ты, вместо того чтобы расплатиться за это, забился в норку, пузцо отращиваешь и подсчитываешь, сколько лет до пенсии. Но с Авдониной подобный разговор исключался.