Алтунин принимает решение

– Приду обязательно, — пообещал Букреев.

7

На собрании актива Алтунин не почувствовал атмосферы отчужденности. А это свидетельствовало, что видавшие всяческие виды инженеры и передовые рабочие признали его, понимают, к чему он стремится, и хотят помочь ему. Они как бы "в долг", авансом поверили, что Алтунин с его энергией добьется того, чего не смог добиться Самарин.

Это было и радостно и пугало. Даже Клёников присмирел.

"Вы пока лишь формально замначцеха, а не по существу. Еще нужно стать им, утвердиться..." - ворочались в мозгу беспощадные, даже циничные слова экономиста Пудалова, брошенные им недавно, когда Алтунин хотел призвать его к порядку.

Да, Сергею предстояло еще обрести себя в цеховом коллективе как бы заново, в ином качестве.

Он знал здесь каждого в лицо. Знал слабые и сильные стороны этих людей, их привычки, их прошлое. Клёников, Голчин, Ермаков, Щетинин, Миронов, Шилов были инженерами и занимали в цехе командные посты еще в ту пору, когда Алтунин стоял у парового молота. Наверное, каждый из них претендовал и претендует на что-то большее по сравнению с теперешним своим положением. Тот же Голчин, который сейчас горой стоит за Алтунина! Возможно, некоторые до сих пор считают несправедливостью назначение заместителем начальника цеха только что вылупившегося из института инженера Алтунина.

Но сейчас перед ними выдвинулось на первый план нечто неизмеримо большее: речь идет о судьбе цеха. Вот почему так внимательно выслушали они Алтунина и так деловито обсуждают его предложения.

А говорил он о необходимости искоренить все то, что мешает ритмичной работе цеха: ввести подготовительную смену, упорядочить отношения с инструментальным цехом и другими вспомогательными службами, разместить контролеров ОТК рядом с мастерами на участках - тогда сократятся затраты времени на сдачу продукции, упростить технологические маршруты, положить конец нарушениям технологической дисциплины, опираясь на опыт щекинцев, установить доплаты рабочим за совмещение профессий...

Не Алтунин придумал все это. Сама цеховая жизнь подсказала. Алтунин только правильно уловил веление времени и достаточно ясно сформулировал то, что накипело в душе каждого...

Цеховому экономисту Пудалову следовало бы выступить с экономическим обоснованием назревших внутрицеховых реформ. Или хотя бы не изображать из себя этакое "оппозиционное меньшинство".

Но Пудалову показалось, что он должен "дать отпор". Как можно обследовать, а тем более существенно изменять работу цеха в отсутствие "хозяина", когда тот болен!.. Не кощунственно ли это?..

– Мне нравится пафос товарища Алтунина, — начал Пудалов. — Как говорил Мопассан, человеческий мозг подобен цирковой арене, где вечно кружится бедная лошадь.

– К чему бы это? — подал реплику начальник участка Голчин. — Говорили бы по существу...

– Я никому не мешал высказаться, прошу и мне не мешать, — огрызнулся Пудалов. — Объясните, товарищ Алтунин, а зачем нашему цеху ритмичность? Мы и при сегодняшней нашей аритмии не в состоянии загрузить сполна высокопроизводительное оборудование. Вы хотите бороться с ветряными мельницами, и я с цифрами в руках докажу это. Поймите же наконец, что цех живет на дефиците. На дефиците! Как можно при этом ратовать за научное планирование и организацию ритмичной работы, за непрерывность, пропорциональность, прямоточность, добиваться увеличения пропускной способности цеха? Зачем?.. И на кой черт нам новации плановика Авдониной - "стандартплан", "условное изделие", планово-учетные карты? Нетрудно извлечь со склада и установить в диспетчерском бюро электронную картотеку. Не очень сложно на первый взгляд сократить внутрицеховой документооборот - товарищ Алтунин собирается решить эту задачу пересадкой всех участковых плановиков в мою рабочую комнату... Боюсь, однако, эти "дерзания" сразу же разобьются о нашу неподготовленность к ним: на участках ведь то отсутствуют нужные материалы, то нет заготовок, то технологическая оснастка оказывается непригодной. Хочешь не хочешь, а мы вынуждены запускать детали в производство случайными партиями, исходя из наличия заготовок и степени потребности в тех или иных изделиях. Никакая электронная картотека нас от этого не избавит. Мы с вами жилы рвем, увеличиваем количество переналадок, а съем продукции с единицы оборудования все равно остается низким. И пока штамповка будет вестись случайными партиями, количество переналадок оборудования не уменьшится. Может быть, кто-нибудь хочет мне возразить? Буду рад.

Всю эту тираду экономиста Алтунин выслушал спокойно, даже с улыбкой. Так же спокойно вел себя и секретарь парткома Букреев.

Все ждали, что скажут они в ответ на выступление Пудалова.

Алтунин поднялся, хотя до этого, как и все участники совещания, говорил сидя. Уперся ладонями в стол, сказал убежденно:

– Все, чем пугал нас здесь Игорь Евсеевич, — сущая правда. Мы поверили бы вам, Игорь Евсеевич, даже без цифр, которыми вы собирались сокрушить мое донкихотство. Но нельзя отменить требования технического прогресса. Да и не нужно их отменять. Мы хотим жить с перспективой. Есть ли выход из того далеко не блестящего положения, которое создалось в кузнечном цехе? Думаю, есть. Если бы мы, к примеру, объединили наш цех с кузнечным цехом Второго машиностроительного, то хроническая недогрузка исчезла бы сама собой: нам пришлось бы обслуживать оба завода. Одновременно облегчилось бы решение вопроса и о специализации производства. Я уверен, что ликвидировать или, на худой конец, существенно уменьшить хронические недогрузки кузнечного оборудования нам помогло бы переключение нашего цеха на формообразование деталей без последующей обработки их в механических цехах. Этим мы сразу убьем трех зайцев: обеспечим себя крупносерийными заказами, ослабим острую нехватку станочников и миллионы рублей сэкономим...

Встретив отрицательное отношение к объединению кузнечных цехов со стороны Лядова, Алтунин думал, что и партийно-хозяйственный актив отнесется к этой идее скептически. Но он ошибся.

– Так это же прекрасно! — воскликнул Голчин. — Мы должны зафиксировать предложение Сергея Павловича в своем решении и довести все до коллектива цеха, завода, до администрации.

– Вы забыли о Втором машиностроительном, — мягко напомнил ему Пудалов. — Вдруг они не захотят объединяться?

Голчин осекся.

– Все может быть, — продолжал между тем Алтунин. — Но насколько мне известно, главный инженер Второго машиностроительного товарищ Пригожин за объединение цехов.

– Так о чем же толковать?! — снова воспрянул Голчин. — Нужно объединяться...

– Не так это просто, Виктор Иванович. — подал голос секретарь парткома Букреев. — Предварительно нужно выслушать коллективы обоих заводов, узнать, что они думают об этом, хотя, конечно, такие дела не решаются простым поднятием рук. Я, со своей стороны, полагаю, что в первую голову стоит сконцентрировать наше внимание на подготовке цеха к выпуску готовых деталей без дополнительной механической обработки. Будем рассматривать это как первый шаг по пути ликвидации хронической недогрузки кузнечного оборудования.

Он помолчал, словно бы проверяя, понял ли его актив. И лишь убедившись, что понят правильно, заговорил снова:

– Подготовительная работа должна включать в себя и выяснение некоторых не вполне еще ясных вопросов. Скажем, возможно ли производство способом штамповки крупногабаритных деталей? Придется, очевидно, послать людей на другие заводы, где такая технология уже освоена или осваивается, поучиться у них, привлечь к делу специалистов НИИ. Помните, как мы ковали вал в сто сорок тонн, как бились за автоматизацию свободной ковки? Вот и теперь к новому делу надо готовиться так же основательно.

В кузнечном цехе Букреев чувствовал себя и воспринимался всеми как свой человек. Казалось, будто он и поныне трудится в бригаде уникального гидропресса. С ним можно было поговорить и поспорить о делах чисто профессиональных, на высоком профессиональном уровне. Совещание затянулось до позднего часа.

И хотя Букреев несколько охладил пыл Голчина по части объединения кузнечных цехов, тот возвращался домой в самом добром душевном расположении. По пути сказал Клёникову:

– Простаки мы с тобой, Алексей Степанович. Куда нам тягаться с Алтуниным? Вот голова! Универсал! Так что смиряй себя молитвой и постом и не лезь в замы начальника цеха. Нет у тебя такой головы. И у меня нет. Чего нет - того нет. А у этого парня она всегда была.

8

Зашагали идеи Алтунина из цеха в цех. Взбудоражили не только кузнецов, но и рабочих механических цехов, инструментальщиков. Перебрались на Второй машиностроительный завод, где их тоже встретили с одобрением.

Освоить технологию штамповки деталей, не нуждающихся в дополнительной механической обработке! Объединить кузнечные цехи! Об этом теперь громко говорили все.

Шла деятельная подготовка к общезаводской производственно-технической конференции.