Алу: так плачет ветер

— Добро пожаловать домой, — проговорила она. Их взгляды встретились, объятий не последовало, но было очевидно, как они дороги друг другу. Глаза наполнились теплом и сожалением о разлуке. Мое горло сжалось при мысли о мэтре Вульдсе.

— Ты в добром здравии, тетушка? — поинтересовался он, когда госпожа Ирма кивком предложила нам снять верхнюю одежду. Магистр тут же поспешил помочь нам.

— Вполне приемлемо, проходите, чай уже готов, — мы двинулись в сторону небольшой, но уютно обставленной гостиной. В доме оказалось вполне тепло, но по рукавам моей рубашки пробежала прохлада. Усадив Флос-Вину и Клару на диван, магистр указал мне на кресло, самое близкое к камину, и когда я села, положил мне на ноги покрывало и снова взмахнул рукой. Стало очень тепло. Госпожа Ирма внимательно проследила за этим движением, но ничего не сказала.

— Полагаю, лучше если я не буду знать имена этих юных дам, — хмыкнула она, усаживаясь прямо напротив меня. Магистр же встал около камина, подбрасывая дров в огонь.

— Как всегда весьма точно, тётушка, — усмехнулся он. Когда его глаза скользнули по мне, их осветил разгорающийся в камине огонь. Потом магистр выпрямился и принялся разливать чай. Госпожа Ирма с довольным видом наблюдала за его действиями.

— Как вам праздник Королевской Династии? — вежливо осведомилась хозяйка дома.

— Просто чудесно, я почти не чувствую ног из-за танцев, — просияла Клара.

— Магнум, конечно, стоял как истукан, — тут же наябедничала Флос-Вина.

— Когда-нибудь это изменится, — хитро проговорила госпожа Ирма, скупо улыбаясь в свою чашку чая. Магистр закатил глаза.

Мы посидели какое-то время в уютной тишине, отогреваясь. Я осторожным взглядом рассматривала окружение. Тёмно-красные и зелёные тона придали гостиной не мрачность, а уют, стены окутывали словно тяжелое тёплое одеяло.

— Пожалуй, я пойду спать. Магнум, если дамы решат переночевать, гостевые комнаты готовы, — госпожа Ирма поднялась из кресла. Шаг её был тяжелым, и я только сейчас заметила ее уставший взгляд. — Идем со мной, — попросила она племянника и взяла его под руку.

Флос-Вина необычно притихла. Она проводила магистра и госпожу Ирму взглядом и задумчиво смотрела в огонь, грея руки о чашку чая. Клара тоже думала о чем-то своём, по губам её продолжала блуждать лёгкая, неосознанная улыбка.

— Так что ты хочешь сделать? — обратилась я к Флос-Вине, и она почти вздрогнула, словно очнувшись ото сна.

— Сейчас вернется Магнум, и я всё объясню, — пообещала она.

Магистр Канем вернулся через десять минут. Выглядел он более расслабленным, разговор с тетушкой, видимо, прошёл хорошо. Однако Флос-Вина почему-то окинула его грустным взглядом.

— Я наложу защиту, и мы начнем, — произнёс магистр и принялся ходить из угла в угол, взмахивая руками и нашёптывая заклинания, которые я не могла разобрать.

— О, вот это нам показывал мэтр Солт — купол тишины, — поделилась Клара, когда магистр провёл рукой над головой. Все его движения выглядели уверенными и отточенными, подол сюртука струился у колен, волосы то и дело падали на лицо.

— Алу, Клара. Встаньте, возьмитесь за руки и закройте глаза, — требовательно произнесла Флос-Вина, и мы послушно всё выполнили. Фокса встала напротив нас, глаза ее потусторонне загорелись, и даже волосы частично взмыли вверх. Моя кожа покрылась мурашками, стало холодно.

Когда я ощутила на себе магию Флос-Вины, всё внутри меня ощетинилось. Но я стиснула зубы и осталась неподвижной. Клара рядом тихо зарычала и сжала мои руки сильнее.

Фокса кружила поблизости, а в какой-то момент словно попробовала пробиться через завесу, окутывающую нас с Кларой. Ту завесу, которая не давала ей разглядеть проклятие.

Это закончилось тогда, когда я уже решила, что больше не выдержу. На моём лбу выступил пот, холод пронзил все внутренности, мои ноги подкосились, и я упала на диван вслед за Кларой. Неожиданно магистр оказался рядом и укутал мои плечи покрывалом. От контраста внешнего тепла и внутреннего холода моё тело вздрогнуло. Я благодарно посмотрела на него, уже привычно ища уверенность в тёмных глазах. Ладони на моих плечах немного задержались и, прежде чем отпустить, легко и поддерживающе сжали.

Клара и Флос-Вина явно чувствовали себя не лучше. Фокса упала в кресло и смотрела страшным, отсутствующим взглядом в никуда. Магистр практически впихнул чашку чая ей в руки, и она словно очнулась от сна.

Взгляд её стал ещё страшнее. Потому что в нём я увидела сочувствие и грусть. Брови её изогнулись, уголки губ поникли. И я приготовилась к очередному удару.

— Ваши жизни связаны, — слова прозвучали громом в тихой комнате. — Если умрешь ты, Алу, умрёт и Клара. Но не наоборот. Кто-то, пожертвовав собой, связал ваши жизни.

Воцарилось молчание. Слышалось только тиканье часов. В моей голове на мгновение восторжествовала удивительная пустота, чувства будто бы совсем пропали.

Мы с Кларой посмотрели друг на друга. В глазах даксарры отразилось замешательство. Я сглотнула.

— Кто-то близкий мне, — вспомнив первый разговор с фоксой, проговорила я.

— Очень близкий и сильный, — кивнула Флос-Вина и нахмурилась. — Это жестокое проклятие. Фоксы… — она потерла лоб. — Мы таким не занимаемся. Оно уходит корнями во тьму. Создавать такую созависимость противоестественно.

— Кто-то хотел Кларе зла? — нахмурилась я. Если я умру — умрёт и Клара. Это не укладывалось у меня в голове. Разве не должно быть наоборот? Разве я стою её жизни?

— Я не знаю, — покачала головой фокса, следом сделав глоток чая. Она выглядела очень уставшей и бледной.

— Что ж, теперь понятно, зачем даксу нужно было держать вас так близко, — невесело хмыкнул магистр. — Ему явно известно о проклятии. Никто не хочет рисковать любимой дочерью, поэтому вас приняли как воспитанницу.

— Но каким же надо было быть жестоким, чтобы проклясть ребёнка, — нахмурилась я, глядя на бледную Клару. — Со мной мог произойти несчастный случай, я могла заболеть. И это утянуло бы Клару следом? — от одной мысли мне стало не по себе, все внутренности сжались. Я не могла представить такого в самом кошмарном сне. Большую часть своей жизни я хотела защитить её, а теперь могла стать причиной её погибели.

— Она была жестока, или просто в отчаянии, — отозвалась Флос-Вина, и её слова повисли в комнате.

Мне с трудом удалось подавить дрожь. Кто-то использовал меня как якорь проклятия. Кто-то хотел такого зла даксу Георгу, что использовал меня и его дочь. А дакса Августа, знает ли она об этом? Она обращалась со мной так хорошо. Даксам следовало бросить меня в темницу и держать там. Но я… меня приняли в семью и заботились несмотря на то, что я была корнем этого зла. Чувство вины обожгло все внутренности, в горле встал ком.