Алукард и Первый Метаморф

Эх, этот раунд Виктория явно проиграла. Перехватив инициативу, Швондер-Шариков принялся громко командовать. Повинуясь его приказам, шпана сдвинула столы, вытащила читателей, имевших несчастье оказаться в этот момент в читальном зале, и усадила их рядом с собой. Странно, но меня они будто не замечали.

— Ну, тащи своего Маяковского! — гаркнул главарь, усевшись на край стола. Я поймал взгляд Виктории — девушка еле заметно покачала головой и направилась к полке, сняла с неё книгу и принесла бузотёрам. А я опять уткнулся в развёрнутую передо мной страницу:

*2* Развитие делится на Ранги, каждый из которых качественно усиливает человека.

Первые пять рангов (Чадо, Людо, Вой, Витязь, Владо) относятся к «Земной Сфере» и включают от 10 до 30 уровней, перейти между которыми относительно легко. За каждый уровень человек получает от одного до пяти свободных очков характеристик. Чем выше ранг, тем больше в нём уровней и тем больше очков за него [2].

Что примечательно, люди, находящиеся в ранге Чадо, не считаются полностью дееспособными вне зависимости от их возраста.

Мда… Сейчас передо мной разворачивалась наглядная иллюстрация последнего. Великовозрастные чада перелистали сборник стихов и, снова не найдя картинок, сунули его в руки смельчаку, просившему тишины, заставили читать вслух. Пристукивали по столу ладонями и кулаками в такт чтению и требовали: «Громче! Громче!» Аплодировали понравившимся строкам, радостно хлопали по плечам, толкали в бока и в грудь друг друга и притихших читателей, вынужденно присоединившихся к этой вакханалии. Когда дело дошло до слов «Эй, синеблузые! Рейте! За океаны! Или у броненосцев на рейде ступлены острые кили?!», матрос прослезился и сдавленным голосом прошептал: «Песня! Просто песня!» Швондер-Шариков немедленно оживился:

— Точно! Песня! «Довольно петь луну и чайку, я вам спою чрезвычайку!» Споёмте, друзья!!! Сёма, играй!

И под аккомпанемент барабана они дружно запели. Нескладно, но очень громко. Сёма, стуча в барабан, браво маршировал вокруг стола. Бедные читатели мечтали провалиться сквозь землю. Швондер-Шариков после каждого «куплета» импровизировал:

— Тру-ту-ту-ту!!! — а потом его будто осенила идея, и он крикнул, — Эй! Буржуйка! У тебя трубы нет? Надо! Купи!

Виктория стояла, прижавшись спиной к стеллажу, и мелко дрожала от гнева. Я тоже. Но не мелко. Трясло меня основательно. Если бы не барабан, скрежет моих зубов, наверное, было бы слышно.

Чтобы сосредоточиться на конспекте, приходилось мысленно выкрикивать слова, прежде чем их записать:

*3* У всех «пользователей» имеется три системных параметра: Тело, Разум, Магия.

Тело отвечает за телесную составляющую — сила, ловкость, выносливость, здоровье и тому подобное. Разные люди с равным параметром Тело могут выглядеть совершенно по-разному. Один будет качком, другой маленьким, но быстрым и ловким, а третьего не будут брать никакие яды и болезни… Ещё в описании мелькал такой термин, как Прана (энергия жизни), но что это, как измеряется и из чего состоит, я при поверхностном изучении не понял.

Разум. Отвечает за мыслительную деятельность, а так же за скорость и объем выработки ментальной энергии. Чем больше показатель этой характеристики, тем легче развиваться, тем ты умнее, и быстрее реагируешь на стимулы (хотя последнее зависит ещё от тела). Усиление не линейно… Да и высокий показатель Разума не сделает тебя гениальнее, но ты будешь быстрее думать, будешь выносливее ментально, улучшишь память, а так же тебе легче будет даваться магия (но это не точно).

Магия. Параметр, отображающий возможность взаимодействия человека с энергией Мира Грез (маной). Пропускная способность, Резерв, Контроль и прочее…

После пятого повтора «Левого марша», когда слова были уже выучены, и в процессе многократного исполнения сформировался какой-никакой мотив, расчувствовавшийся матрос вдруг потянул книгу к себе:

— Дай! — сказал он и любовно погладил страницу ладонью. В следующую секунду послышался треск рвущейся бумаги. Матрос выдрал из книги лист с полюбившимся текстом, сложил его и хотел сунуть за пазуху. Виктория коршуном кинулась на вандала и вырвала из его рук трофей:

— Не сметь!!! — крикнула она так звонко, что все вздрогнули и мгновенно затихли, — Не сметь портить народное имущество!!!

— Ах, ты ж контра! Зажилить хочешь?! — матрос грозно навис над хрупкой девушкой, но в этот момент в читалку вбежал задышавшийся Килька.

— Вот они, эти подозрительные граждане! — крикнул он следовавшему за ним милиционеру. В зал вошёл блюститель порядка в белой гимнастёрке и остроконечном шлеме со звездой. Представшая перед его взором картина озадачивала. Откашлявшись, он заложил руки за спину и стал раскачиваться с каблука на носок. Скрип его начищенных хромовых сапог был хорошо слышен каждому. Впрочем, казалось, скрипели не только сапоги — с трудом вращавшиеся шестерёнки мыслей тоже изрядно поскрипывали.

Немая сцена затягивалась. Матрос сунул руки в карманы и грозно смотрел на Кильку. Лицо Кильки отражало обиду и разочарование — пропустил всё самое интересное. Сёма застыл с поднятыми над барабаном руками и боялся дышать. Шпана съёжилась, положила ручки на коленочки и старалась быть похожей на завсегдатаев библиотеки. Во взглядах читателей, обращённых к милиционеру, читалась мольба. Виктория стояла прямая, гордая и прекрасная. Швондер-Шариков, не успевший слезть со стола, понимал двусмысленность своего положения и лихорадочно искал выход — глазки его бегали, а губы были поджаты.

— Граждане! Что тут происходит? — вопросил милиционер. И тут я понял, что настал мой звёздный час! Громко захлопнув книгу, я встал, шумно отодвинув стул:

— А происходит, товарищ, форменная диверсия! — Я сложил руки на груди — для внушительности — и размеренным, неторопливым шагом (всегда помни, что в этом мире ты подросток, когда надо — нагоняй солидности по максимуму) двинулся в сторону милиционера, не сводя при этом взгляда с притихших бузотёров. — В то время как пролетарии жаждут, так сказать, приобщения к сокровищам, так сказать, культуры, какие-то саботажники, буржуйские пособники, вставляют им палки в колёса!

Услышав мои слова и узнав в них свои собственные, Швондер-Шариков вытаращил глаза и разинул рот. Матрос нахмурился, Килька хихикнул, Сёма уронил палочки на барабан. Я встал плечом к плечу с милиционером и продолжал со значительностью:

— В то время как сознательный пролетариат, следуя заветам товарища Луначарского, стремится искоренить в себе безграмотность и невежество, некоторые как бы товарищи, прикрываясь его тезисами, возможно, сознательно мешают ему повышать культурный уровень! Не вникая в серьёзность политического момента, как захватчики, врываются в государственное учреждение, организованное, между прочим, согласно Декрету Наркомпроса, оскорбляют служащую библиотеки, кстати, комсомолку, отвлекают от занятий трудящихся, портят казённое имущество! — я указал на вырванный из книги лист в руках Виктории. Милиционер нахмурился и тоже скрестил руки на груди. Лицо Швондера-Шарикова стало серым. Он ужом соскользнул со стола, подлетел ко мне и, притянув за рукав, засипел в ухо (впрочем, милиционер его всё равно прекрасно слышал):