Алые губки – мягкий дурман

— Никакой неувязочки здесь нет. Я работал в других помещениях, чаще всего в демонстрационном зале, а это по другую сторону от входа. Когда я возвращался в свой кабинет за вещами, то даже свет не включал. Если в приемной светло, то этого достаточно, чтобы разглядеть барсетку на столе и куртку на вешалке, — пояснил Цыпкин.

Сказанное им казалось вполне логичным, но мне самой на ум пришло совсем другое объяснение его задержек. Я подумала, что он развлекался здесь по окончании рабочего дня с какой-нибудь из своих молоденьких сотрудниц. Во всяком случае с первого взгляда Станислав Власович произвел на меня впечатление настоящего Казановы, не пропускающего ни одной юбки.

— Вы мне все-таки не верите? — улыбаясь, спросил Цыпкин. — А я с вами, Танюша, откровенен.

— Что ж, Станислав Власович, вы мне очень помогли. Но, скорее всего, мне придется снова вас потревожить, — предупредила я.

— В среду после девяти, — догадался Цыпкин.

— Точно, и попробуйте только куда-нибудь исчезнуть в это время! Мой гнев будет беспредельным! — строго предупредила я, но, похоже, перестаралась.

— Не пугайте меня, Танюша, а поймите: если я решился вам рассказать о своих опасениях и предположениях, то уже не откажусь от дальнейшей помощи вам, а может быть, и себе… — со значением сказал Цыпкин. — Соседство с этой фабрикой действует на меня угнетающе.

Я на всякий случай дала Станиславу Власовичу свои телефоны: домашний и сотовый. Мне показалось, что соседство с фабрикой «Нинель» беспокоило Цыпкина даже больше, чем он желал мне показать. Мое расследование наконец-то сдвинулось с мертвой точки.

* * *

Я проехала мимо проходной фабрики «Нинель», места для парковки были пустыми. Это и понятно — рабочий день закончился, и все разъехались по домам. Правда, насчет Вахрушевых у меня такой уверенности не было. Они ставили свои иномарки за воротами, внутри, а из окна Цыпкина видна далеко не вся территория фабрики. Я решила сделать круг и оценить размеры территории «Нинель», а также посмотреть, есть ли другие варианты законного или тайного проникновения туда.

Меня, надо сказать, удивило, что поверх забора не было колючей проволоки. Ее появление выглядело бы вполне в духе Вахрушевых. За углом забор прервался двухэтажным кирпичным строением. Я подъехала поближе, чтобы прочитать вывески. На первом этаже располагались два магазина: цветочный и строительных материалов. На второй этаж был отдельный вход с кодовой дверью. Никакой вывески там не наблюдалось, но на жилое помещение тоже не было похоже.

Магазины еще работали, и я решила заглянуть в них. До закрытия «Стройматериалов» оставалось полчаса, а цветочный работал до девяти вечера. Это обстоятельство меня слегка удивило. «Неужели в столь глухом закутке Заводского района цветы пользуются спросом и в поздний час?» — подумала я.

В магазине строительных материалов я не нашла ничего интересного для себя. Естественно, я рассматривала не образцы кафельной плитки и не краски. Я убедилась, что из торгового зала окна выходят только на улицу, и даже просто подглядеть отсюда на территорию фабрики с другого ракурса, не говоря о том, чтобы проникнуть туда из магазина, не могло быть и речи.

Я зашла в цветочный магазин.

— Вы и правда до девяти вечера работаете? — спросила я у продавщиц.

Обе девушки почти синхронно кивнули в знак согласия.

— И что, покупатели бывают? — продолжила я расспросы, разглядывая для видимости комнатные растения.

— Когда как, — ответила продавщица со светлыми волосами.

— Вы монстеру хотите купить?

— Пока думаю, — ответила я и перевела взгляд на диффенбахию.

Потом я спросила, как надо ухаживать за обоими растениями, и вторая девушка, брюнетка, стала обстоятельно отвечать мне. Делая вид, что внимательно слушаю ее, я зашла за колонну и увидела то, зачем сюда пришла: на левой стене магазина имелось окно с решеткой, выходящее на территорию фабрики «Нинель». Надо сказать, что цветочных дел мастера здорово обыграли такую деталь, как металлическая кованая решетка. На окне стояли горшки с вьющимися растениями. Лианы обвивали металлические прутья и практически полностью закрывали обзор. Наверняка Вахрушевым такое решение очень понравилось. Может быть, даже Нина Федоровна сама и подсказала его хозяйке цветочного магазина. Я почему-то решила для себя, что владеть цветочным магазином должна непременно женщина.

Заметив, что меня заинтересовали лианы, обе продавщицы стали наперебой рассказывать обо всех прелестях лазающих растений. Я мило улыбалась им и думала о своем. Ничего интересного мне увидеть в окне не удалось.

— Ну что, вы определились, выбрали для себя какое-то растение? — настойчиво спросила меня брюнетка, оторвав от размышлений.

Я поняла: если уйду из магазина с пустыми руками после такой обстоятельной консультации, то здорово обижу девчонок-продавщиц. Но также я знала, что мне никак нельзя иметь комнатные растения, потому что с моей сумасшедшей работой я обязательно буду забывать их поливать и пересаживать. Спасительным для меня явилось решение купить кактус. «Уж этот цветок будет меньше всего страдать от моей занятости!» — подумала я и взяла с полки первый попавшийся мне под руку горшочек с колючим цветочком.

Расплатившись, я уже было вышла из магазина, но оглянулась и спросила:

— Девушки, а вы не знаете, что на втором этаже? Я хочу в этом районе снять себе офис…

— Поздно, — ответила блондинка. — Помещение уже сдано в аренду и теперь идет ремонт — там будет приемная депутата.

— Жаль, — ответила я и вышла.

С депутатом и его помощниками мне связываться не хотелось. Я по опыту знала — с ними больше мороки, чем толку, поэтому не стала ломиться в закрытые двери. «Интересно, а к депутату Вахрушевы тоже будут лезть со своими советами? — подумала я. — Хотя тот, наверное, сам позаботится о своей безопасности со всех сторон».

Я села в машину и поехала дальше. Снова был длинный и высокий забор из железобетонных блоков, вплоть до здания, в котором располагалось рекламное агентство «Экватор-плюс». Кроме него там арендовали помещения еще несколько фирм. Но так как здание стояло торцом к фабрике, то меня заинтересовало только окно, которое было под окном кабинета Цыпкина, если там оно, конечно, было. Мне стоило расспросить Станислава Власовича об этом.

Едва я подумала о Цыпкине, как он — легок на помине! — вышел из здания. Вахтерша закрыла за ним дверь, и директор «Экватора-плюс» направился к автобусной остановке. Я ему посигналила, но Цыпкин не обратил на мою машину никакого внимания. Пришлось его окликнуть, и только тогда Станислав Власович остановился и оглянулся.

— У меня остался к вам один вопрос, — сказала я, не выходя из машины. — На первом этаже есть окно, под вашим?

Мне показалось, что Цыпкин ожидал от меня более сложного вопроса. Однако, когда он услышал, что меня интересуют лишь архитектурные особенности здания, напряжение с его лица спало. «Чего же он так испугался? — пронеслось в моей голове. — Вероятно, он не был со мной откровенен до конца».

— Нет, там оно заложено, — ответил Цыпкин, наклонившись к окну моей «девятки». — Под моим кабинетом находятся складские помещения. Знаете, Танюша, я только сейчас вспомнил, что однажды, примерно месяц назад, моим окном уже интересовались какие-то люди…

— Какие люди? — почти выкрикнула я.

— Два мужика, очень похожие на бандюганов. Они интересовались, какие услуги оказывает наше рекламное агентство. Я стал подробно рассказывать о спектре наших услуг, показывал буклеты и образцы, но у меня создалось впечатление, что их интересует только окно. В итоге они сказали, что подумают, ушли и больше не появлялись.

— А они как-нибудь представились?

— Нет, своих имен они не называли, сказали только, что они из фирмы… забыл… Такое ни о чем не говорящее название, набор букв… Я еще подумал, что оно на слух воспринимается ужасно, но вот логотип можно сделать шикарный. Что-то вроде «АБ-Трейд-СТ»… Да, кажется, так.