Алый псалтырь
Шрифт:
Кабала святош
Человечество – самый древний котел:
Бедность избранных, сцена партера,
Первый жар увертюры, где ноты и духа и тлена
Вызывают смятение в публике выживших душ.
Где в смешении всех языков наступленье октав.
Бог проходит по клавишам
Дирижируя: громче ли, тише…
И достаточно искры, чтоб отправился к праотцам
Весь театр теней, «англетер», философия тризны.
Здравствуй, Пале –
В клавесине Мольера рожден эпизод,
К каждой ноте пристегнут кортеж
Словно реквием… черно-белая дата -
(Снова мертворожденный…)…
Извлекай свои ноты, золотой Бутафор!
Инквизитор литавров повторяет символику круга…
Первый жар многоточий и комедией выплакан лист…
Здравствуй, звукоубежище… Репетируем первую букву…
Да святится молчание самых древних на свете Кулис.
* «Кабала святош» – пьеса в четырёх действиях М. А. Булгакова,
написанная в 1929 году. Ставилась также под названием «Мольер».
2017г.
У оборотной стороны бумаги
Вновь птицы певчие поют по вечерам
И голос их, от боли неземной,
Становится евангелием цветов,
Становится омоновеньем ран,
Стоящих насмерть на восторге слова
Такого звучного, что глохнет тишина!
Чей герб – покой, луна и седина…
Чьи тени у разрушенной колонны
Слагаются под вечер в имена.
И вновь слова темны, а сны прохладны,
И вновь пространство не имеет глаз.
И вновь приходят, отовсюду – стихи,
Которые из бренности ты спас.
Рассаживаются, в литеры смотря,
И пеленают в лист свои чернила.
И близоруко ближним моют ноги…
Не святость это, это больше… – это боги,
Непомнящие в лунных снах себя.
На месте сада вот стоят они
Духовные и бедные деревья,
На тощих пальцах держат откровенья
И просят за молчание прощенья,
И так хотят перелететь свой страх!
В осколках музыки вечерние сады,
И рвут им сердце певческие знаки,
Читающие их, контекст велик
У оборотной стороны бумаги.
2017г.
Воспоминания в белом
Мир был зачат на острие Любви
И сумасшествие своё скрывать не думал.
Он, феерические складывая суммы,
Минусовал нас всех из плоти лжи.
И, заполняя пустоту числом,
Он выбирал и ангела и зверя…
И человек, в божественность их веря,
Всему и всем вновь становился близнецом.
И хаос знал в лицо своих детей,
И не искал за муки оправданья....
Он верил только в мимолётное
созданье,Любившее в себе и свет и тень.
Ты, рассчитавший траекторию, скажи -
Зачем в тебе пустует вера в чудо?
Ты каждый раз, вернувшийся отсюда,
Вновь возвращаешься сюда,
Устав бессмертным быть.
Ты – способ речи сердца, рук, души,
Речитатив, штурмующий причастье…
Ты – неизбежность, тонкий ладан на запястьях…
Возьми в кавычки в этой жизни слово "жизнь".
Ни шелестом, ни жестом несводим,
Возьми себе воспоминанья в белом…
На ниточке, на образке вселенной
Ты – люлька, ладанка, ты – острие «аминь».
2017г.
За полчаса до…
И листья звуками по сердцу неба…
Не пой небесное, еще нам рано!
Слова как лезвия, слова как раны…
И слово «родина» меняет смысл тризны.
Как плоть того, кто непроизносим,
Как память Вифлеемского младенца…
Всё, что в душе рубцуется – то сердце
Уже проснувшейся в тебе весны.
О, вымоленный мой – ты входишь в тень…
О, вымолченный мой, ты входишь в слово…
Сегодня Бог за солью заходил
За полчаса до…Рождества Христова.
2017г.
Лунница
Я был даром твоим,
Переводом с души на перо.
Спал ли я в эту ночь,
Был ли крестик заговоренным?
Ты случилась со мной
Песней бархата, негою губ,
Красной мельницей
В платье отчаянно чёрном.
Я искал тебя в днях,
Обошел тайны правды и лжи,
Только чтоб посмотреть
В глаза твоей тайне!
Как хозяин листал
Рассветы, закаты и сны,
Где молчал экслибрис
Но шептало мне имя дыханье.
Я люблю тебя, слышишь?!
Это мой эпилог.
Полноправная флегма
Звать звезду, спать устами…
И библейскою болью
Возводить на костер наготу,
Ту, в которой к тебе
Прикасался я в смертной рубахе.
Подставляю глаза,
Нет, не щеку,
Не нужно любить
Моё чёрное в белом,
Моё белое в чёрном.
Я был жаром твоим,
Я дыханием был,
Я был царством твоим,
Возложившим на сердце корону.
Ты обрящешь…
Вспоминай меня в каждом из всех.
Где безудержны взгляды,
Ожиданием всех ожиданий…
Я был небом твоим,
Не на жизнь, а на все небеса.
Я был хлебом твоим,
Но каким-то отчаянно чёрным.
Не жалей меня
Ни луною, ни львом, ни фатой…
Поцелуй меня розой в созвездии Чаши…
Поцелуй мое солнце,
Когда я взойду над тобой,