Алый (Рассказы)

Замаскировались мы и лежим. Лежим час, лежим другой... Тишина. Никто не идёт через границу.

Глава шестая,

в которой появляется халат

– Никто не идёт через границу. Тишина...

А мы лежим в кустах. Так вот, я лежу, рядом - Потап. Чуть подальше Кошкин с автоматом. Зорко следит Кошкин: не идёт ли кто через границу? И я тоже смотрю, и Потап смотрит. Нет, никто не идёт.

На третьем часу у меня уже глаза устали. Одно и то же перед глазами: поляна, озеро, осока...

Осока?

Осока-то шевелится!

Не от ветра ли?

Нет, не от ветра - ветер не дует!

Смотрите-ка, по берегу человек ползёт!

В маскировочном халате!

А халат в серых, зелёных и коричневых пятнах, вот его и не видно!

Тут лоб у меня вспотел, а ноги похолодели. А он ползёт прямо на меня!

"Ну, - думаю, - ползи, халат! Ползи!"

Скоро он совсем близко к нам подполз. Я уже слышу, как он дышит.

Что делать?

Чувствую: нужно что-то крикнуть, а что крикнуть, не знаю. Забыл.

Вот он подползает так близко, что до него доплюнуть можно, я и говорю тогда:

"Попался, голубчик!"

И так хрипло это у меня получилось, как будто в горле была ржавая труба.

Ух, как он напугался! На колени встал и глаза выпучил, а меня не видит. И тут Потап выходит из кустов.

"Шарик, - говорит он Потапу, - это я, Рудик!"

А Кошкин кричит:

"Руки вверх!"

Но он руки вверх не поднял, стал ими по карманам шарить - пистолет искать, но тут Потап навалился на него и мигом обработал. И мы с Кошкиным подбежали, связали голубка.

"Пустите, - говорит он, - я ведь просто так".

"Ничего себе "просто так", - думаю.
– А зачем халат напялил и два пистолета в карман положил?"

Подошёл я к пеньку, звоню командиру - так, мол, и так.

"Высылаю наряд, - говорит он.
– Наблюдайте границу".

"Слушаюсь!"

Снова мы с Кошкиным замаскировались, а этого нарушителя - в кустики. Он и не пикнул.

И только мы успели всё это проделать, смотрю - другой ползёт!

– Бросьте!
– не выдержал я.
– Не может быть!

– Чтоб меня громом разразило! Точно! Второй ползёт, и тоже в халате!

"Ну, - думаю, - попёрло-то!"

Вот он подползает, и Кошкин кричит: "Стой!" А я Потапа выпускаю. У, Потап! Страшный пёс! Вскочил ему на спину, пасть разинул - ужас! Мы с Кошкиным подскочили и только успели этого связать...

– Третий ползёт?
– не выдержал я.

– Нет, - сказал Галоша и посмотрел для чего-то на часы.
– Третьего не было.

– Жаль, - сказал я.
– Хорошо бы, если б был третий.

– А вы придумайте, - сказал Галоша.
– Когда будете рассказ писать, вы придумайте, что был третий, и дело с концом.

– Посмотрим, посмотрим...
– сказал я.
– Придумать можно всё что угодно.

Глава седьмая,

в которой Галоша становится красным как рак

– Придумать-то можно всё что угодно, - сказал я.
– Интересно, что было на самом деле.

– А вот что, - сказал Галоша.
– Не успели мы второго обезоружить подоспел наряд, высланный капитаном.

– И всё?

– Так точно.

– Ну, спасибо вам, товарищ Галоша. Мне очень понравился ваш рассказ. Я сейчас запишу его в записную книжку. Может быть, вы хотите что-то добавить?

– Да нет, - сказал Галоша и опять посмотрел на часы.
– Добавлять особенно нечего.

Тут он снял с головы колпак и подбросил его вверх, и не успел ещё колпак надеться ему на макушку, как дверь открылась и в комнату вошёл капитан Воронцов.

– Товарищ капитан! Разрешите доло...

– Вольно!
– сказал капитан.

Капитан поглядел, что у меня записная книжка, и сказал:

– Собираете материал для рассказа!

– Да вот, - сказал я, - хочу записать кое-что о подвигах товарища Галоши.

– О подвигах?
– удивился капитан.
– Это о каких же?

– Как - о каких?
– удивился теперь я и стал пересказывать капитану то, что слышал.

– Ай-яй, - сказал капитан.
– Что это вы, товарищ Галоша, сочиняете?

Галоша сильно покраснел и сказал:

– А что же, товарищ капитан, разве и приврать нельзя?

– Нельзя!

– Слушаюсь!

– Можете идти, - сказал капитан, и Галоша, красный как рак, вышел за дверь.

Глава восьмая,

последняя

Красный как рак Галоша вышел за дверь, а мы с капитаном закурили.

– М-да, - сказал я.

Капитан промолчал.

– Отъявленный врун ваш Галоша.

– Приврать он любит. Зато повар хороший.

– На границе и повар не должен зря болтать. Это никуда не годится.

Капитан Воронцов кашлянул.

– Ладно, - сказал он.
– Придётся открыть секрет.

– Что такое?
– удивился я.
– Какой секрет?

– А вот какой. Сегодня на границе сложилась трудная обстановка. Понимаете? Нам нужно было, чтобы вы посидели пока дома. Вот я и дал товарищу Галоше особое задание - отвлечь вас, рассказать что-нибудь.

– Трудная обстановка?
– удивился я.
– Что же это за обстановка такая?

– А это секрет, - ответил Воронцов.
– Военная тайна. Пойдемте-ка лучше ужинать.

На улице была уже ночь.

Во дворе заставы на невысоком столбе горел фонарь. Под его светом несколько пограничников чистили автоматы.

"Трудная обстановка, - думал я.
– Значит, и выстрел, который я слышал, был неспроста. И может быть, человек, который померещился мне на скале, был нарушитель!"

– Вообще-то, - сказал капитан, - всё, что рассказал Галоша, было на самом деле с Кошкиным и Молокановым.

– А насчёт сосисок?

– Насчёт каких сосисок?
– удивился Воронцов.

– Ну, насчёт Потапа, - объяснил я.

Капитан засмеялся:

– Это тоже правда. Галоша сумел подружиться с Потапом, а потом приучил его работать с Молокановым. Кошкин и Молоканов задержали двух нарушителей.