Амани

– И получить статус неблагонадежной. Амани, ты никогда не сможешь вернуться на родину. Это глупо возвращаться туда, где тебя никто и ничто не держит. Ну, что ты будешь делать, куда пойдешь?

Калин снисходительно смотрел на покрасневшую от злости любовницу.

– Мы провели вместе великолепный месяц, наполненный превосходным сексом и занимательными разговорами.

– И ты ведешь себя так, словно я твоя содержанка.

– Я веду себя так, как ведут себя все мужчины по отношению к любимой женщине.

Амани возмущенно фыркнула.

– Не бывает такой любви. Утром увидел, влюбился и в обед готов жениться. Слишком быстро.

– А ты значит, твердо готова забыть меня и никогда не встречаться?

Девушка еще раз фыркнула, но промолчала.

– Я понимаю, для тебя все происходит слишком быстро, но неужели тебя не устраивает то, что происходит сейчас между нами? Милая, ты всегда была одна, но теперь я позабочусь о тебе.

– Представляю, что подумает твоя семья обо мне. Какая - то девка, которую сынок подобрал на улице и привел в их аристократичное семейство.

Мужчина протянул руку и накрыл гневно сжатый кулачок теплой ладонью.

– Я же предупреждал тебя, рыжик, не нужно бояться моих родственников. В глаза они гадости не говорят, для этого они слишком хорошо воспитаны.

– Можешь думать, что ты меня убедил. Я поеду с тобой, куда бы ты меня не поволок. А теперь отправляйся в комендатуру и получи, наконец, все необходимые разрешения для себя и меня.

Калин подозрительно прищурился, уж слишком поспешным было завершение их обычного утреннего спора.

– Надеюсь, за время моего вынужденного отсутствия ты не надумаешь сбежать?

Амани театрально громко выдохнула, старательно изображая попытку сохранить терпение.

– Ну, и куда я могу деться в этом городе под завязку набитым военными Дамана?

Фальшивая блистательная улыбка под занавес.

– Я буду ждать тебя, милый.

Демир не верил ни одному ее слову и, выходя из квартиры, приказал адъютанту не спускать глаз с девушки.

Калин сидел за столом в своем кабинете, закинув руки за голову и лениво раскачиваясь на стуле. Уголки губ чуть поддергивались, словно он пытался скрыть улыбку. Настроение и в правду было прекрасным, совсем под стать теплому летнему дню. Увольнение из армии он получил, отец, как ни странно даже не пытался ему помешать. Дверь в кабинет отворилась и стала очевидной причина странного молчания главнокомандующего, в комнату вошел старший брат Демира, Латер Калин. Он коротко кивнул в знак приветствия, пододвинул стул и сел напротив младшего брата. В черной, отделанной серебряным кантом, военной форме и надвинутой на глаза фуражке, Латер выглядел очень, очень впечатляюще. Демир подавил почти инстинктивный приступ выброситься в окно или выбросить в него своего чересчур серьезного брата. По сведенным бровям и холодно блестевшим фамильным глазам Калинов, Демир примерно представлял себе предстоящий разговор с братом.

– Я хочу тебя поздравить, младший братик, с окончанием службы.

– И для этого ты бросил все свои дела и примчался сюда, чтобы лично мне это сказать?
– Демир закурил, прищурив глаза от дыма, и, не отводя от брата взгляда.
– Ты мог бы подождать меня и дома. Маман, наверное, уже и прием организовала в честь моего возвращения.

Латер снял фуражку и провел ладонью по гладко зачесанным назад волосам, убранным в затейливо заплетенную косу.

– Отец сказал, что ты также подал документы на получение гражданства для некоей Амани. Никому неизвестная девушка, чью судьбу ты так близко принимаешь к сердцу, Демир? Она даже не твоя рабыня.

– Она не Ивия, брат, и никогда ею не станет.

– Зачем еще нам нужны пленные?

Демир видел побелевшие от сдерживаемого гнева губы брата и ледяной блеск в его глазах, но все же сказал:

– Амани станет моей женой.

– Твоей женой, - взревел Латер, мгновенно сбрасывая маску ледяного спокойствия, и вскакивая со стула, навис над младшим братом.
– Станет девушка из порядочной семьи с длинным перечнем знатных родственников.

– Спасибо большое, брат, но твой брак навевает тоску зеленую. Я не являюсь наследником нашего славного рода и могу, в отличие от тебя, делать то, что считаю нужным для собственного счастья.

– Ты ведешь себя, как глупый мальчишка.

– Я всего лишь хочу сделать счастливой любимую женщину, а не насиловать ее за плотно закрытыми дверями, ломая волю и подчиняя себе.

Латер сгреб его за ворот и прошипел, яростно глядя в глаза:

– Мои отношения с супругой или Ивией тебя не касаются. Запомни это.

– Я и запомнил, ты мне это говорил, когда я оттаскивал тебя от ее избитого тела.

Латер разжал руку и тяжело опустился на стул. Провел еще раз рукой по голове, поправляя и без того идеальную прическу.

– Отец доволен тобою, Демир. Ты перестал делать глупости, но эту девчонку ты должен оставить здесь. Заплати, если хочешь, помоги устроиться, но о чем - то более серьезном даже не думай. Калин не может жениться на жалком ничтожестве, не имеющем даже фамилии, только имя. У нее нет родственников, нет прошлого, она для нашего круга никто. Не зли отца, не расстраивай мать, Демир. Хочешь жениться, женись. Девушку я тебе подберу, но об этой глупости забудь.

Демир раздавил сигарету в пепельнице и, глядя на брата, твердо сказал:

– Амани останется со мной, и я женюсь на ней.

– Если хочешь оставить ее, сделай рабыней, но об остальном, я сказал, забудь.

– Латер, знаешь ли ты какое это наслаждение просыпаться рядом с человеком, любящим тебя? Я не хочу видеть погасший взгляд Амани, судорожные движения рук, трясущиеся от страха, ссутулившиеся плечи. Амани никогда не станет второй Ивией.

– Твоя семья недовольна, Демир. Ты будешь наказан за эту глупость.