Амелота. Сбежать или Покориться?

– ?отелось перед смертью еще раз почувствовать вкус твoих губ, – прошептал он, отстраняясь.

– Совсем дурак, да? – хлопнула я его по груди раскрытой ладошкой.

– Я не сдамся больше в плен. Лучше смерть, – смотрел он в мои глаза.

?дним движением руки я отстегнулась и встала перед ним в полный рост, пусть и была ниже него.

– Струcил? Даже Котёнок собирается биться.

– Да, Стор, мы должны защитить Амелоту. Она всё-таки хрупкая девушка, – подал голос Котёнок.

– Сандак ранен. Без сознания, – ввалился в рубку Гадрел.

– И нас подцепили…

– Нас возьмут в плен! – почти провыл Сторвайн.

– Не смей погибать, – настала моя очередь заключать его лицо в ладони. – Надежда есть всегда!

– Ты не понимаешь…

– Возможно, но я видела, что к нам летит другой Трисмер. Вряд ли пираты захватили сразу два звездолёта патруля. Так что нам надо потерпеть, выждать время.

– Видела? Точно? – нахмурился он.

– Точно. Перед от?лючением, - отпустила я его.

– Хорошо. Тогда ещё один бой, - кивнул он, повернулся к выходу и обратился уже к Гадрелу: – Что с Сандаком? Жив?

– Да. Но не боец.

Нас дёрнуло. Точнее звездолёт, а нас уже внутри. Сторвайн на ногах устоял, а вот я упала на него. Но и времени для неловкости не было.

– Плохо. Но времени на его лечение нет, - вздохнул он, наблюдая, как Гадрел поднимается с пола.

Я же заметила кровь у него на ноге. Вдруг и собственная рана вспомнилась. Машинально положила ладошку на неё, но крови не было. Котёнок успел стянуть рану.

Без какой-либо команды мы вчетвером взвели оружие на изготовку. Секунды шли, но к нам никто не прорывался. Неожиданно меня накрыла сонливость, даже зевок не сдержала. И голова какая-то туманная стала. Что происходит? Только вопрос задать не успела. Последнее, что помню перед тем как отключиться – боль в плече от падения.

ГЛАВА 22

Пробуждение было резким. Кто-то зарядил мне пощёчину. Да такую, что звёзды перед глазами заплясали.

– Проснулась, тварь?

Насмешливый мужской голос с хрипотцой. Почему-то именно таким я представляла голос пирата.

– Не стоит так усердствовать, коллега, – раздался совсем другой голос, но где-то дальше.

Пока я пыталась сфoкусироваться на происходящем и собрать мысли в кучу, эти двое обменялись парой непонятных мне фраз.

– Что вы от меня хoтите? – спросила я прокашлявшись.

– Мы капитаны патруля МС?. Вы имели наглость позвать на помощь, - ответил мне мужчина в форме, что стоял подальше.

– На нас напали. Мы защищались и смогли обнаружить другой Трисмер, чтобы подать сигнал тревоги, – проговорила я.

– Зачем вам понадобился другой корабль? Одного было мало?

– Она вуран?а. Таким всегда мало. Наверняка решила и в свободных землях похозяйничать. Только ошиблась. У нас рабство запрещено. А тебя ждёт суд и тюрьма.

– Не похожа она на вуранку. Светлые волосы и глаза не чёрные. Стройная, как турийка… – пробормотал другой мужчина.

– Я бежала с Вурана. Мы летели на маленьком Тахи-2. На нас напал Марн, притворившись патрулём МСР. Мы их впустили на свой Тахи для прохождения проверки, нo…

– Вас взяли на Марне, не на Тахи-2.

– Неужели не видите, что она пытается выкрутиться, – проговорил пират в форме капитана. Вот была такая уверенность у меня.

– ? где моя команда? Где мужчины? Там двое раненых, – наконец-то прояснилось в моей голове.

Я оглядывалась в небольшой камере, размером метр на два. Оказывается, до этого момента я лежала на полу, а пират надо мной нависал. Теперь я села, максимально отстраняясь от мужчины и забиваясь в угол. Другой капитан был в коридоре, ибо в камере просто больше не было места.

– Все трое мужчин в камерах. Пока в себя не приходили. Давай в допрoсную её? – спросил тот, что не в камере.

– Трое? Но должно быть четверо, – выдохнула я в ужасе.

– Зачем? И так же всё понятно. Вуранка. Рабовладелица. Тех парней она купила на Мэджике.

– Дайте мне всё объяснить. Прошу вас, – взмолилась я, высматривая за спиной пирата другого мужчину.

– Капитан Срот вас обязательно допросит. ? мне пора. Мой сектор остался без патруля из-за вас.

– Прошу вас, не оставляйте меня с ним! – закричала я, потому что мужчина сделал шаг по коридору, а пират мерзко улыбнулся.

– Здесь не Вуранс. Вам хватит и одного капитана, - бросил тот и направился прочь.

– Мы с тобой еще поговорим, птичка. Ты у меня и не так запоёшь, – проговорил пират тихо. У меня же от его намёка ледяные мурашки побежали и зубы застучали. Почему-то представились все ужасы, что я когда-либо видела или слышала. Что может делать с пленницей мужчина? Правильно, всё, стоит только другому капитану уйти.

«Что же мне делать, папочка?» – мысленно взывала я к единственному близкому и любящему.

Мысли метались, от «это конец» до «должен быть выход». В длинном коридоре с охраной больше не было никаких звуков. Капитаны ушли, затворив за собой дверь и отрезав меня от возможности гжзййвв оправдаться.

Как опытный капитан не отличил своего коллегу от пирата? Могла ли я ошибиться? Могли ли все мы ошибиться? И почему он сказал о трёх мужчинах? Кого я потеряла? Почему они их не допрашивают? Я ведь даже не видела, как считывали мой пиксан. Капитаны делали это вместе или кто-то один? Одни вопросы без ответов.

«Когда мне было очень плохо, в самом начале, меня спасала только песня», - всплыли в голове слова папы. Знаю, что глупо в моей ситуации петь, да и папина песня, одна из десятка, которые я знаю. но она его любимая, его оберег, так он её называл. И сейчас я начала тихо напевать именно её, но уже к третьей строчке поняла, что так могу разбудить мужчин, а уж они возможно смогут привлечь внимание настоящего патруля.

Сердец и cудеб сломанных бурлит водоворот.

И мрак в душе клинков не разожмет ни на минуту.