Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X

Прошло некоторое время, Эйлер и его попутчик себя ничем не выдавали, полицейские из Иллинойса в очередной раз связались с диспетчером CIMAIT и сообщили, что в районе Лоувелла в дело вмешалась местная полиция. В конце концов, патрульному, которого звали Кеннет Бюрл (Kenneth Buehrle), надоело бесцельное ожидание, и он включил сирену. На её звук из зарослей вышли те самые мужчины, что скрылись там несколькими минутами ранее. При этом попутчик Эйлера оказался голым по пояс, хотя и совершенно невредимым (то есть зашёл в кусты одетый, а вышел с голым торсом).

События приняли совершенно дурацкий оборот! По воле случая в дело вмешался рядовой патрульный, ничего не знавший о том, что вызвавший его подозрения человек является объектом оперативной разработки полицейских подразделений двух штатов! Увидев перед собой двух мужчин, вышедших из зарослей, причём один из которых оказался обнажённым по пояс, патрульный заподозрил неладное. Он принялся их расспрашивать, чем те занимались в кустах, и, получив ответ, что справляли большую нужду, засомневался в правдивости сказанного. Патрульный уточнил у спутника Эйлера, что тот носит в сумке на плече? Молодой человек ответил, что там туалетная бумага, и тогда патрульный предложил ему открыть сумку, дабы убедиться в правдивости сказанного. Полуголый мужчина сумку открыл… Туалетной бумаги там не оказалось. Когда Бюрл указал на явное противоречие сказанному, владелец сумки стал настаивать на правдивости своих слов и заявил, что туалетную бумагу они, дескать, израсходовали в кустах.

Кеннет Бюрл немедленно оповестил отдел полиции в Лоувелле о задержании подозрительных лиц, и далее события стали развиваться совершенно фантасмагорически. Через несколько минут на место инцидента прибыли сержанты полиции Лоувелла Питер Попплевел (Popplewell) и Уилльям Кохран (Cothran), затем ещё один патруль. Эйлер был обыскан, закован в наручники, посажен в автомашину Кохрана и увезён в полицейское управление в Лоувелле, то же самое было проделано и с его спутником, только повёз его в своей автомашине сержант Попплевел. Патрульный Бюрл остался на месте инцидента и обеспечил эвакуацию «пикапа» Эйлера с помощью эвакуатора. Все эта возня продолжалась примерно 20–25 минут и закончилась в 7 часов утра или чуть позже. Детективы из Иллинойса, наблюдавшие эту сцену на удалении и слушавшие переговоры на полицейской частоте, тоже отправились в Лоувелл. В скором времени туда же прибыли и три сотрудника CIMAIT.

Эйлера поместили в отдельную камеру и не допрашивали более 6 часов. Всё внимание правоохранителей оказалось сосредоточено на его спутнике. После допроса молодого человека ситуация немного прояснилась. Оказалось, что Эйлер взял в свою машину 17-летнего Дэрила Хэйворда (Daryl Hayward), совсем ещё юного гомосексуалиста из Арканзаса, приехавшего в Чикаго на заработки. Именно в тот вечер Дэрил надумал съездить в Индианаполис, но не знал толком, как лучше это сделать. Эйлер пообещал его отвезти, и Хэйворд остался очень доволен этой встречей. В полицейском участке он заявил, что с Ларри ему очень повезло и, вообще, всё, что случилось накануне — лучший день в его жизни. В этом месте полицейские, должно быть, крякнули… Дэрил Хэйворд занимался проституцией за деньги и без долгих запирательств признал во время допроса свою гомосексуальность.

Узнав, что в Иллинойсе и Индиане убивают гомосексуалистов и Ларри Эйлер попадает в круг подозреваемых, Дэрил встревожился. Тревога его ещё более усилилась после того, как ему сказали, что по законам штата Индиана занятие проституцией и потворство занятию проституцией являются уголовно наказуемыми деяниями. Полицейские нагнали на него ещё больше страха, заявив, что считают его сообщником Ларри Эйлера. После такого Хэйворд заявил, что готов полностью сотрудничать с правоохранительными органами.

Ларри Эйлер. Фотографии сделаны в полицейском управлении Лоувелла, штат Индиана, около 13 часов 30 сентября 1983 г. перед вызовом задержанного на допрос.

По его словам, Ларри во время поездки неоднократно предлагал ему 100$ за «секс со связыванием рук». Хэйворд отказывался. Ни о каких жестокостях во время секса или садо-мазо играх речь не шла, только о связывании. Рассказал Дэрил и о том, что именно произошло в кустах. По его утверждению, Ларри заявил, что хочет сходить по нужде — по этой причине он остановил машину на обочине, и они вместе из неё вышли. Дэрил забрал из салона свою сумку и нёс её на плече. Они зашли в кусты, Ларри справил там малую нужду и принялся уговаривать Хэйворда заняться с ним сексом. В частности, он попросил его показать соски, Дэрил уступил и снял футболку. По-видимому, он был не против уступить домогательствам Ларри, но их переговорам помешал звук полицейской сирены. Они были вынуждены прервать свой разговор и выйти к дороге. Именно по этой причине Дэрил оказался с голым торсом. Сексом с Эйлером он не занимался и денег у него не брал, но видел, как тот положил 100-долларовую банкноту в правый карман своих джинсов. Кстати, эти деньги там и нашли при обыске.

Эйлер, допрос которого начался в 13:30, то есть спустя более 6 часов с момента задержания, изложил похожую версию событий, с той только разницей, что ничего не стал говорить о плате за сексуальные услуги. Как было сказано, в Индиане потворство проституции являлось уголовно наказуемым, а кроме того, секс с несовершеннолетним и побуждение к оному также влекли уголовную ответственность, так что лишние признания грозили Ларри большими неприятностями. В то же время добровольное вступление в интимную связь снимало большинство потенциальных проблем. Поскольку Хэйворд был несовершеннолетним, а выплату 100$ можно было рассматривать как побуждение к занятию сексом, Эйлеру приходилось настаивать на том, что возраста своего партнёра он не знал и никаких денег ему не предлагал, дескать, всё происходило по обоюдному согласию из чувства глубокой личной симпатии. Кстати, Эйлер отказался от вызова адвоката и права сделать телефонный звонок, хотя ему предлагалось и то, и другое по меньшей мере трижды. Подозреваемый демонстрировал добропорядочность и готовность к сотрудничеству — ни дать ни взять образцовый гражданин!

И тут перед детективами CIMAIT встала серьёзная проблема, можно даже сказать, принципиальная: следовало ли им добиваться судебного преследования Эйлера, основываясь на инциденте с Хэйвордом, или же надо было закрыть на всё глаза и сделать вид, будто ничего не произошло, в надежде, что в следующий раз подозреваемый «подставится» по-настоящему? В первом случае на расследовании в отношении Эйлера можно будет поставить крест — он отправится в тюрьму на символический срок пару-тройку лет и никто в точности так и не сможет сказать, был ли он на самом деле «Убийцей с хайвея». Во втором случае можно было сделать вид, будто претензий к нему никаких нет, но… не насторожит ли Ларри милосердие полицейских и столь странная их сговорчивость? Проблема была ещё и в том, что Эйлер на момент задержания денег Хэйворду не передал и половой акт с ним не совершал, то есть все его нарушения закона классифицировались как намерения, а в таком случае добиться для него реального тюремного срока было весьма проблематично. Как видим, каждый из вариантов имел свои изъяны, и сложно было решить, как же именно надлежит поступать. Более чем 6-часовая задержка с началом допроса Эйлера объяснялась как раз тем, что лучшие умы CIMAIT пытались выработать оптимальную линию поведения.

В конце концов, было решено несколько повысить «градус» эмоционального давления на подозреваемого и предложить ему представить для осмотра обувь. Строго говоря, Ларри был разут сразу по приезду в полицейский участок, то есть немногим позже 7 часов утра. Детективы CIMAIT вместе с коллегами из полиции Иллинойса осмотрели подошвы его ботинок и обратили внимание на схожесть их узора с теми отпечатками обуви, что оказались найдены возле трупа Ральфа Калиса. Правда, вопрос о происхождении отпечатков именно от этих ботинок не мог быть решён обычным визуальным сличением с фотографией отпечатка — он требовал специальной экспертизы. Тем не менее начало выглядело весьма обнадеживающе. Если Эйлер действительно убивал Калиса, то предложение сдать обувь для осмотра должно было его напугать, поэтому его и спросили на сей счёт, дабы посмотреть на реакцию. Эйлер, демонстрируя полную готовность к сотрудничеству, безропотно согласился (напомним, что он уже был без обуви несколько часов!).

Тогда у Эйлера спросили: разрешит ли он полицейским осмотреть свою автомашину? Ларри с улыбкой разрешил и это. Напомним, что его автомобиль был погружен на эвакуатор около 7 часов утра и уже несколько часов стоял на стоянке перед зданием полицейского управления. Его к моменту начала допроса Эйлера также успели бегло осмотреть — рисунок протекторов отлично соответствовал тем отпечаткам шин, что были обнаружены возле трупа Калиса. В общем, это совпадение также выглядело многообещающим, хотя следует подчеркнуть ещё раз: пока можно было говорить лишь о совпадении типа покрышек, но не однозначном происхождении отпечатков именно от данных шин (сие требовало проведения отдельной экспертизы).

В салоне автомашины под сиденьем находилась дорожная сумка, принадлежавшая Ларри Эйлеру. В ней был найден охотничий нож с ножнами — его также забрали на криминалистическую экспертизу.

Допрос Эйлера продолжался до 19 часов. В ходе него Ларри признал свою гомосексуальную ориентацию и подтвердил, что имеет склонность к сексуальным экспериментам — связываниям, садо-мазо-играм и тому подобному — но занимается такими вещами сугубо по предварительной договорённости с партнёрами и никогда не действует силой или угрозами. Всякие знакомства с жертвами, погибшими от рук «Убийцы с хайвея», он отверг. На этом он замкнулся, и стало ясно, что продолжать допрос смысла не имеет — без улик добиться признаний от этого человека будет невозможно.