Аметистовый блин

– Допился! – весело воскликнул Маркиз-Убоище, тыча пальцем во флибустьера. – Позвольте! Но я даже еще и не пил!.. Я только собирался!..

Вслед за Монбаром даже не вышел, а выплыл Алмаз. Казалось, его несла по воздуху вставшая парусом белая судейская мантия. Третьей из радужной дыры прибыла Данка. И сразу вцепилась Монбару в локоть. Всем своим видом она показывала – счастлива, довольна, и – как за каменной стеной!

Молчание нарушил басовитый голос Вовчика.

– Я, это… кофе…

И тут же дымящаяся джезва грянулась об пол.

– Соберись с силами, сударь мой, – посоветовал ему Монбар. – Ну, брат Аметист, с делом ты справился.

– Это еще неизвестно, – Сережа старался быть честным насколько возможно. – У вас в Вайю из-за нашей самодеятельности, наверно, была страшная кутерьма.

– Нет, у нас все спокойно, – отвечал Алмаз.

– А эти… эти… Они у вас не появлялись? – и Сережа показал на кристалл медного купороса.

– Что это такое? – осведомился Монбар, склоняясь над шкатулкой. – Отрава какая-то…

– Эта отрава заглотала двадцать вооруженных мужиков.

– Больше, – поправил Маркиз-Убоище.

Алмаз брезгливо взял кристалл двумя пальцами и посмотрел на свет.

– В Вайю такого минерала нет, – уверенно сказал он.

– Куда же эта братва подевалась? – спросил Сережа.

– Я не знаю, куда подевалась братва, сударь мой, а вот откуда у вас сия мерзость? – строго спросил Монбар.

Отец Амвросий, Маркиз-Убоище и Сережа дружно повернули головы к Лилиане.

– Я его сварила, – призналась ведьма, глядя в пол.

– Сварила? – не понял Алмаз.

– В кастрюле. А кастрюлю пришлось выбросить.

В полной тишине раздался общий вздох.

– Они оттуда не вылезут обратно? – нерешительно спросила Лилиана.

– Давай-ка, Законодатель, возьмем это с собой, – предложил Монбар. – Пусть Изумруд разберется. Он все-таки не время, а вечность охраняет. Это, думается, по его части.

И сунул подозрительный кристалл в карман.

– Вечно там у тебя всякая дрянь, – заметила Данка, но как! Тоном законной жены она это сказала.

Из спальни выглянул Вовчик, увидел странных гостей и спрятался обратно.

– Гранат дал нам очень мало времени, – напомнил Алмаз и повернулся к атлету. – Поскольку ты приходишь к нам не спасаясь от разбойников, не впопыхах, то у тебя есть время собраться. Поторопись. То, что для тебя – настоящее время, то для нас – будущее, эпоха Маздезишн.

– А Гранат дрожит над каждой струйкой энергии будущего, – добавил флибустьер.

– Собраться? – тут лишь Сережа вспомнил, что его обещали взять в Вайю и сделать полноправным Аметистом.

С одной стороны, он был вроде и горд – не каждому предложат возглавлять отряд в пирамиде Вайю. А с другой – вот стоит ошалевший Вовчик, и если Сережа уйдет в Вайю, то на городском чемпионате Вовчик в их общей весовой категории получит золото! Вовчик – который берет дорогостоящей массой, у которого большие проблемы с голенью, не говоря уж о рельефе квадрицепса!

Подумав об этом, Сережа испытал желание забарабанить пальцами по стене.

Очевидно Монбар каким-то образом уловил его мысли. Флибустьер рванулся было к атлету – но полупрозрачная рука Алмаза легла на широкое плечо, удержала…

И ведь в Вайю нет ни одной гантели, не говоря уж о тренажерах. Нет протеиновых смесей в нарядных баночках. И куда денется с таким трудом за пятнадцать лет наработанная мускулатура? Не для того Сережа так холил и лелеял родное тело, чтобы пожертвовать достижениями, и ради чего? Ради того, чтобы стать духом минерала, пригодного разве что для борьбы с алкоголизмом, да и то – не хроническим!

И кого же он в Вайю будет учить атлетическому уму-разуму? Там этот товар не в цене.

Из краткой задумчивости Сережу вывел Вовчик.

– Во, блин! – воскликнул гигант. – Это что же – из коробки?

И рассмеялся, считая, что пошутил.

У Сережи в голове щелкнуло.

– Ты знаешь эту шкатулку? – быстро спросил он.

– Какая еще шкатулка? – удивился Вовчик. – Коробка – она коробка и есть.

– Он ее узнал! – сообразил флибустьер. – Клянусь дохлой акулой! И он знает, кто охотился за шкатулкой!

– Если знает – пусть скажет, – присоединился Алмаз.

– Сперва научите его говорить, – съязвила Данка.

– Ну, ты не это! – Вовчик напустил на себя грозный вид.

– Погодите! – атлет даже руку поднял, призывая всех, и жителей проявленного мира, и гостей из Вайю, к молчанию и повиновению. – Я сам с ним поговорю. Он так не понимает. С ним надо по-хорошему!

И, пока Вовчик, пыхтя, собирался ответить что-нибудь этакое, выволок его в спальню Наследника.

– Ты не сделал ничего плохого, – первым делом сказал атлет гиганту. – все нормально! Ты только скажи, откуда ты знаешь эту шкатулку с камушками!

– Эта коробка называется шкатулка? – спросил Вовчик.

– Ну да!

– Так я ж не знал, блин! – возмутился гигант. – Все вопят – «шкатулка, шкатулка!» Откуда ж я знал, что это – про коробку?

– И где же ты ее видел?

– А ты не того? Дальше – не пойдет? – проявил осторожность Вовчик.

– Я похож на трепло? – сурово осведомился Сережа, быстренько припоминая, что рассказывали о похождениях вокруг шкатулки Собеседник, Дерипаско и Елисеев. Вроде бы след утерялся, когда секретарша Юленька заперла Майку в кабинете шестнадцать-двадцать вместе со шкатулкой. Майка ее трогала, Майка через нее отбыла в Вайю, но что же было потом?

– Не похож, – честно признал Вовчик. – Ну, в офисе я ее видел. Мы офис один прикрываем – ну, там…

– Ты давай дальше рассказывай, – велел Сережа. – Ты увидел эту коробку в кабинете шестнадцать-двадцать, когда секретарша вызвала туда Елисеева. Что было потом?

– Ничего кабинет, – мечтательно вздохнул Вовчик. – Кайфовый кабинет. Стоит на полу за креслом, вся из себя, с камушками. Ну, я ее закрыл. На подоконник поставил. А тут Юлька как заорет – шкатулка пропала, шкатулка пропала! Шурка – всем руки вверх! Ну, это понятно, чтобы Юлька потом на нас не наезжала. Я тоже руки вверх. Она обшарила нас и говорит – мужики, ищите шкатулку! Я тоже стал искать, а потом подошел к подоконнику и коробку за пазуху сунул. Думал, покажу Тамуське – может, ей пригодится.