Амулет Духов

Парень с девушкой переглянулись.

– Ладно, приятель, идем, - решил Бес.
– Тут недалеко контора начальника Рынка. Я у него на хорошем счету. Попробую выкружить тебе на завтра местечко. Есть пять медяков?

Рок опять кивнул.

– Вот и отлично. Считай, уже все продал.

– Но ты сам говорил, что места заняты, - неуверенно произнес Рок.

– Не для моих друзей. А ты мне нравишься, парень. Заплатим Шраму, и он даст тебе двух ребят. Они заставят торгашей потесниться. Да не переживай ты так! Мечты сбываются, парень, если имеешь нужные связи. Завтра продашь свой товар и поедешь домой. А сегодня мы с Би тебе город покажем. Бродил когда-нибудь по Корту ночью?

Рок отрицательно покачал головой.

– Не пожалеешь, - пообещала Би, и озорные ямочки вновь заиграли на ее щечках.
– Как нам тебя звать-величать?

Рынок как-то быстро кончился. Небо затянуло мутной дымкой. Нигде не слышалось даже птичьего крика. Вдоль пыльной колеи шла длинная шеренга коробок с чуть покатыми крышами. Некоторые имели два-три этажа, но большая часть была одноэтажной. Всех их объединяло полное отсутствие архитектурных изысков, грязно-серая штукатурка и покрытые ржавчиной железные двери.

Они пересекли дорогу и приблизились к трехэтажному сооружению. У стены сидел нищенка с обрубками вместо ног. Ее лицо, волосы и одежда выглядели такими же пыльными и блеклыми, как все вокруг. Слезы проделали по сморщенным впалым щекам две грязных дорожки. Выцветшие глаза впились в Рока.

Бес не обратил на старуху никакого внимания. Словно не заметил. Сразу занялся дверью. Ручки там не было, но он протиснул пальцы в щель и с усилием потянул на себя. Ржавая плита уныло заскрипела и оскалилась черным проемом.

– Давай деньги. Я быстренько договорюсь, а потом пойдем кутить.

Червь сомнения зашевелился в душе Рока. Он совсем не так представлял себе контору Рынка. Бес засмеялся:

– Да, не трусь ты. Хочешь, я тебе Би в залог оставлю. Чтобы не скучал.

– Не заскучает, - хихикнув, пообещала девушка.

И так многообещающе взглянула, что все сомнения развеялись бесследно. Рок принялся торопливо распечатывать один из своих карманов. От сдавленных смешков щеки заломило от притока крови...

Би серьезно отнеслась к своему поручению. Рок быстро и думать забыл обо всем. Губы у нее оказались жадные, а грудь упругая и белая. Некоторое время его беспокоило то, что на них глазела нищенка. Но не долго. Все сконцентрировалось на податливом девичьем теле.

– Рок! Да, Ро-ок же... Подожди, - она оттолкнула парня, тяжело дыша.
– Тебя зовут.

И действительно, с верхнего этажа, высунувшись по пояс, ему махал руками Бес и ухмылялся:

– Давай сюда, - закричал он.
– Твоя подпись нужна! Шустрее, а то контора уже закрывается.

– Беги, Рок, - Би подтолкнула его к выходу.
– Я твое вино посторожу. А потом продолжим. Ты классно целуешься, парень! Просто дух захватывает.

И Рок помчался сломя голову по лестнице.

Лестничный пролет был узок, темен и пах сыростью. Двери, что встречались по пути, были заперты, окна - частично разбиты или заколочены. Обрывалась лестница внезапно еще одной запертой железной дверью. Такой же ржаво-красной, как остальные. Рок выглянул в ближайшее окно. Она выходило по другую сторону от Рынка. Бесконечные ряды унылых коробок таяли в серой дымке. А справа по стене свисал трос. Несмотря на безветрие, он слегка покачивался.

Охваченный дурными предчувствиями, Рок слетел вниз. Конечно, на улице не было ни Би, ни тележки с вином. Лишь нищенка продолжала сидеть в пыли. На ее руке примостилось странное кожистое существо черного цвета размером с галку. Оно цедило из подставленной ему мисочки темно-красное вино. При приближении парня эта полуптица-полуящер выпрямила длинную шею, захлопала перепончатыми крыльями и зашипела. Клюв оказался усыпан острыми игольчатыми зубками.

– Не бойся, - успокоила старуха.
– Он сам тебя боится.

Рок кивнул, пристраиваясь рядом. На него обрушилось безразличие. Он рассеяно погладил маленького монстра по жесткой спинке. Успокоившись, тот вновь принялся за угощение.

– Что делать теперь собираешься?
– поинтересовалась старуха, выждав для приличия пару минут.

Парень сунул руки в карманы. Оба оказались вспоротыми. Его обчистили до нитки. И в городе он никого не знал. Вернуться ни с чем родную деревню? Рок явственно представил себе, как Папаша Бруни орет на него, а Мамаша Молли тихо плачет.

– Не знаю, - поежился он.
– Но назад не вернусь.

– Ясно дело, - хмыкнула старуха.
– Давай-ка, парень, сажай меня на спину. Я покажу тебе твой новый дом.

Старуху звали Моро. Она жила на дебаркадере в Мертвой Гавани. Если Склады были царством пыли, то Гавань олицетворяла собой империю безысходности. Ни дуновения ветерка, ни плеска волн, ни привычных запахов моря. Лишь серое марево в небе, грязный песок под ногами, да остовы ржавых кораблей в стоячей воде. Сам дебаркадер местами прогнил, а доски на полу опасно скрипели. Небольшая гостиница, высившаяся над палубой, когда-то была голубой. Об этом свидетельствовали те редкие места на деревянной обшивке, что еще не превратились в труху. Но крыша у нее обвалилась, а стекла были выбиты. Единственным более-менее приспособленным для жизни местом был темный закуток в передней части трюма. Там Моро и коротала ночи в компании стайки ратанов. Так она называла своих крылатых питомцев. Отныне там ночевал и Рок. Время на дебаркадере пролетало незаметно, а вот дни тяготили своей рутинностью. Каждое утро Рок относил старуху к Складам, а сам отправлялся на Рынок. В мешанину из крикливо-навязчивых торговцев, сердитых грузчиков, знающих себе цену постоянных покупателей, праздношатающихся зевак, перепуганных провинциалов.

Хотя Рынок умел удивлять. Рок никогда не знал, что его встретит. Каждый раз все было по-разному. Например, однажды все прилавки оказались завалены металлическими изделиями. Они постоянно двигались, рычали, щелкали, размахивали клешнями, ножницами, крюками и прочими странностями, заменяющими им конечности. В другой раз узкие проходы заполонили мрачные особы, прячущие лица в недрах глубоких капюшонов. Наибольшей популярностью в тот день пользовались деревянные кресты, заостренные осиновые колы и связки чеснока. А когда мясной ряд заменила вереница лотков с копошащимися жирными личинками, Рок вообще вернулся на дебаркадер голодным. В тот день рыночные улочки были переполнены горластыми мужчинами и женщинами в причудливо задрапированных разноцветных тканях.

Все это разнообразие быстро превратилось в утомительную обыденность. Вереница дней, как серые Склады, терялась в зыбкой дымке. И не было им ни начала, ни конца.

Изо дня в день Рок занимался тем, что срезал кошельки у толстосумов. Все ухищрения, направленные на то, чтобы сберечь свои денежки, были знакомы ему, как свои пять пальцев. Ни замысловатые одеяния, ни потайные карманы, ни приточенные намертво к поясам кошели его не останавливали. Воришка высматривал свою жертву издалека, и никогда не менял решения. Толстопузый купец, суровый воин, жеманная матрона, желчный старик - кто только не испытывал на себе ловкости рук паренька. Единственно кого Рок не трогал - тех, кто первый раз оказался на Рынке. Их нетрудно было узнать по некоторой заторможенности движений, расширенным зрачкам и полуоткрытым ртам. Он не раз спасал их от рыночной шпаны. За это его не любили и устраивали жесткие разборки. Но шпана каждый раз была новой, а вот Шрам - уродливый, облаченный в черную кожу - появлялся изо дня в день. Как предвестник заката. При виде его Рок спешил покинуть Рынок. Этот человек внушал необъяснимый ужас.