Амурский сокол. Путь Воина
Шрифт:
– Э-эх! А что? Имею право! Я же тоже вдовая!
Глафира была уже пятый год как без мужа, который погиб в стычке с китайцами. Отряд казаков, охраняющий добытое на Амуре золото, нарвался на китайцев, решивших прибрать к рукам готовящийся к отправке ценный груз. В неравной схватке золото отстояли, но потеряли трёх казаков, в том числе и мужа Глаши. Телосложение Глафиры, в отличие от Марьи, было без излишков жира, худой и стройной. Была она небольшого роста, с толстой длинной косой. В ней все время кипела энергия – всегда в движении. Такое же было и лицо – живое, смешливое и красивое. У этой тридцатилетней красавицы было трое детей – дочь Фекла и двое сыновей. Дочери было двенадцать – большая
– Пришлешь завтра Феклу за детьми присмотреть?! Схожу до Афанасьева. Авось, не прогонит. Если Василий сегодня опять будет домогаться – точно пойду!
– О чем ты говоришь, Марья? Я сама приду, только кликни! Тем более у тебя теперь двое, Фекла не справится…
Но случилось такое, что Марья решила отложить визит к купцу. В тот вечер, как и ожидалось, пришёл Василий. Был он, по обыкновению, развязен и слегка пьян. Она его впустила в дом, чтобы окончательно разобраться в отношениях и пригрозить, если понадобится, жалобой его работодателю.
– Здравствуй, Марья! Ожидала меня? Знаю, что ожидала!
– Не шуми – детей разбудишь! Да, ожидала. Только не потому, что ты думаешь!
Марья укуталась в большой платок, пока Василий приходил в себя от ее сообщения и, подвинув лавку от стола, села, обняв себя за плечи. Василий осмотрелся по сторонам и сказал:
– Погоди, ты сказала детей? Глашины, что ли?!
– Нет, мои! У меня теперь двое детей.
– Ничегошеньки не понимаю… – Василий помотал кудрявой головой.
– А тебе не обязательно понимать. Василий, давай договоримся: ты пришёл ко мне в последний раз! Ещё раз хочу сказать, что я тебя не люблю и замуж за тебя не пойду. Больше я тебя к себе не пущу! Заруби это себе на носу. Иначе, завтра же пойду к Афанасьеву и пожалуюсь на тебя.
Мужчина ещё раз помотал головой – похоже хмельного выпил лишка. Запустил пятерню левой руки в свои кудрявые волосы и, со злостью их подёргав, попросил:
– Дай квасу!
Жадно отпив несколько глотков, да так, что капли капали на одежду, отдышался, снова отпил, затем, будто успокоившись, сказал ровным голосом:
– Афанасьеву говоришь?! А ты знаешь, что это он сгубил Михал Василича? А?! Это они, не поделив на заимке бабу, стали стреляться. Вот Афанасьев удачливее оказался, застрелил Мишу.
– Что-о?! – протянула Марья, прикрыв рукой рот. Кровь схлынула с ее лица. – Врешь, поди?!
– Вот те крест! Сам видел! Сначала они долго ссорились, кричали друга на друга. Про какое-то золото говорили. Михал Василич утверждал, что тот благодаря ему стал купцом. А Евсей Петрович ему: «Ты на мои деньги живёшь! Я их приумножил!» В общем, все вспомнили. Затем вздумали стреляться из охотничьих ружей, пьяные уже были. Оба – отменные стрелки. Только Михал Василич не стал в него стрелять, только прицелился, затем взял в сторону и влепил картечь в соседнее дерево. Ну, расстояние было небольшим, а потому не было осыпи дроби – ни одна картечина не задела. А Афанасьев вскинул ружьё, тут же выстрелил и попал прямо в грудь. Разворотило Михал Василичу ребра, будто медведь лапой ударил. Вот и придумали для всех, что его медведь задрал…
– Зачем ты мне это рассказал, Василий? – спросила Марья, тяжело вздохнув.
– Хочу, чтобы знала, кто тебя вдовой сделал. Я скоро уйду него – это страшный человек. Когда-нибудь он и со мной так поступит. Если уж Михал Василича не пожалел…
– Ты же говоришь, что им было чего делить? А с тобой что? Аль придумал, в отместку мне, эту историю?!
Василий посмотрел пристально в ее глаза и медленно перекрестился, затем, достав из-за пазухи, поцеловал
нательный крест.Глава 3. На китайской стороне
Вернувшись из Верхне-Благовещенска, Никодим, первым делом, направился к губернатору. Он уже по дороге домой узнал, что собирается войско в поход на китайскую сторону. Решил тоже принять участие – авось, следы Ликин обнаружатся.
Подождал у дверей, пока закончится совет, разойдутся приглашённые начальники, и постучал в дверь.
– Ваше высокопревосходительство, позвольте войти?
– А, Никодим, заходи! Что опять случилось?
– Ничего, Константин Николаевич, слава Богу. Ваше высокопревосходительство, прошу позволения записаться в поход. Хочу вас сопровождать.
– Ну, положим, меня есть кому сопровождать. А твоё желание похвально. Скажу атаману, чтобы тебя записали в десятники. Удаль казацкую не растерял еще на губернаторских харчах?
Никодим приосанился и сказал:
– Никак нет, ваше высокопревосходительство!
– Ну, ступай тогда! Готовься. Послезавтра выступаем. Коня подбери себе из моей конюшни. Разрешаю. А оружие и амуницию получишь в полку.
Но на следующий день город был атакован китайцами, перебравшимися на русский берег при восемнадцати орудиях. Их сначала встретили огнём крестьянские дружины, а затем в помощь подошла сотня Амурского конного полка. Общими усилиями китайские солдаты были вытеснены с русской территории.
Генерал-лейтенант Грибский решил изменить первоначальному плану атаковать правый берег большими силами. Ночью полторы сотни казаков переправились через Амур и атаковали цинских солдат. 4 Самое узкое место Амура было возле Верхне-Благовещенска. Переправа осуществлялась с помощью лодок, переданных атаманом посёлка.
Но эта вылазка для них была неудачной: напоровшись на ожесточенное сопротивление, в короткой схватке был убит сотник Юрковский, командир отряда. Было решено вернуться на свой берег.
4
Династия Цин (1662—1911 г.) В этот период в Китае правила династия Цин, соответственно армия называлась цинской.
Среди совершивших вылазку на вражеский берег был и Никодим со своей десяткой. Когда прозвучал сигнал к отступлению, в пылу битвы казаки оторвалась от основных сил. Пришлось с боем прорываться к своим. Несмотря на то, что у китайцев был численный перевес, они не отличались высокой дисциплиной и организованностью. Никодим заметил – как только казаки наседали, китайцы беспорядочно отступали. Для сотни Юрковского не составило бы труда разгромить цинский отряд, но гибель самого командира спутало их карты. 5 Казаки возвращались домой с потухшим настроением.
5
Казацкая сотня составляла в военное время 132 человека.
Никодим, с разрешения урядника, задержался в посёлке, чтобы проведать Сереженьку. На берегу ему встретился Василий. Для встречи казаков на правом берегу собралось много поселковых и среди них заметно выделялась яркая рубашка и кудрявая голова приказчика купца Афанасьева.
– Господин младший урядник! – крикнул он, узнав Никодима. – Мое почтенье!
– Здорово будешь, Василий!
– Куда путь держишь? – спросил Василий, заметив, что младший урядник оторвался от сотни и направился в сторону поселковой улицы.